Онлайн книга «Ослепительный оскал»
|
Его глаза, серые и непроницаемы, опустились до уровня моего лица. – Вы репортер? Я показал ему свое удостоверение. – Еще один частный, – невозмутимо заметил он. – Вам бы следовало вернуться к старой леди и сказать, что она зря тратит время и деньги. Младший удрал с такой шикарной блондиночкой, что лучше не найти. Так зачем же ему возвращаться? – А зачем ему было удирать? – Вы ее не видели. У этой дамочки есть все. Он руками проиллюстрировал свое высказывание. – Кошечка с младшим удрали в Мексику или в Гавану и наслаждаются там жизнью. Попомните мои слова. Так зачем ему возвращаться? – Вы хорошо разглядели эту женщину? – Конечно. Она купила у меня порцию спиртного, пока ждала младшего. Кроме того, она и раньше была здесь с ним пару раз. – А что она пила? – "Том Коллинз". – Как она была одета? – Темный костюм, ничего яркого. Со вкусом. Не высший класс, но ближайшая ступень. Она натуральная блондинка. Я и во сне мог бы ее описать. Он закрыл глаза. – Может быть, так я и делаю. – Какого цвета у нее глаза? – Зеленые или голубые, или что-то вроде этого. – Бирюзовые? Он открыл свои собственные глаза. – Один вопрос означает на твоем языке слишком многое, дружок. Может быть нам бы следовало обратиться к стихам, но это уж как-нибудь в другой раз. Если вам нравятся бирюзовые – ладно, пусть бирюзовые. Она была похожа на одну из тех польских малышек, которых я видывал в Чикаго, но от Вест-Мэдисон она держалась далеко, в этом я уверен. – Случается ли что-нибудь, чего вы не замечаете? – Конечно. И не думайте, что она чем-нибудь угрожала ему. Они просто приклеились друг к другу. Он от нее глаз не мог отвести. – Как они уехали? В машине? – Насколько я понимаю, в машине. Спросите у Дьюи на стоянке. Только сначала суньте ему немного мелочи. Он не станет задаром, как я, упиваться звуками своего голоса. Заметив приближающийся костюм, он отошел от меня. Я выпил и вышел на улицу. Отель смотрел на море сквозь усаженный пальмами бульвар. Стоянка находилась за рядом маленьких магазинчиков со стороны берега. Направляясь туда, я прошел мимо витрины с серебряными и кожаными украшениями, мимо двух восковых манекенов в приятных юбочках, затем мимо витрины, забитой янтарем и остановился как вкопанный под вывеской «Дениза». Это имя было написано золотой вязью на стекле витрины шляпного магазина. За стеклом красовалась всего одна шляпа, точно шедевр скульптуры в музее. Магазин был погружен в темноту, и после секундного замешательства я прошел мимо. Под аркой света на углу стоянки находилась будка сторожа – маленькое зеленое строение. К стене его было прикреплено объявление: «Единственный доход служителя – чаевые». Я встал возле него, держа на свету доллар. Откуда-то из рядов машин, похожих на партию консервных банок, появился маленький человечек. Фигура его была тощая и серая. Под старым флотским свитером, как куски источенного водой плавника, выступали кости плеч. Он бесшумно двигался в своих теннисных туфлях, подавшись вперед, словно невидимая рука тащила его за длинный нос. – Почистить и протереть? Где ваш лимузин, мистер? – Моя машина стоит за углом. Я хотел спросить вас о другой машине. Наверно, вы Дьюи? – Наверно, так. Он моргнул выцветшими глазами, наивно обдумывая сей факт. Макушка его нечесанной седой головы торчала вровень с моим плечом. – Держу пари, вы хорошо разбираетесь в машинах! – Держу пари, и в людях – тоже. Вы фараон, или я не угадал? Держу пари, вы хотите спросить меня о молодом Чарли Синглентоне. – Я частный, – сказал я. – На сколько держите пари? – На доллар. – Вы выиграли, Дьюи. Я передал ему доллар. Он сложил его в маленький квадратик и спрятал в карман грязнейших на свете штанов. – Так будет по честному, – доверительно сказал он. – Я трачу на вас свое ценное время. Я протираю ветровые стекла. По субботам я зарабатываю кучу денег. – Тогда приступим к делу. Вы видели женщину, с которой он уехал? – Совершенно верно. Она была что надо. Я видел, как она приехала и уехала. – Расскажите подробнее. – Приехала и уехала, – повторил он. – Леди блондинка прикатила на новеньком голубом «плимуте». Большая модель. Я видел, как она вылезала из нее перед отелем. Я неподалеку принимал машину и видел, как она вылезла и вошла в отель. Она была что надо! Его серая челюсть отвисла, и он закрыл глаза, чтобы сосредоточиться на приятном воспоминании. – А что было потом с машиной? – Другая ее увела. – Другая? – Другая, что тоже сидела в машине. Темнокожая, которая привезла леди-блондинку. Она потом укатила. – Она была цветная? – Та, что правила? Может, и так. Кожа у нее темноватая. Но я к ней особенно не приглядывался, я смотрел на блондинку. Потом я вернулся сюда, а Чарли Синглентон приехал немного погодя. Он вышел и вернулся с блондинкой, а потом они уехали. – В его машине? – Да, сэр, «бьюик-седан» 1948 года. Зеленый двухцветный. – Вы очень наблюдательны, Дьюи. – Ерунда. Я часто видел молодого Чарли на этой машине. Я машины знаю. Свою первую я водил в 1911 году в Миннеаполисе, в Штате Миннесота. – В какую сторону они уехали отсюда? – Извините, приятель, не могу сказать. Я не видел. То же самое я сказал и одной леди, когда она меня спросила, а она рассвирепела и не дала мне чаевых. – А что это была за леди? Его выцветшие глазки впились в мое лицо, и где-то в глубине их забрезжили проблески тусклой мысли. – В субботу вечером мое время стоит дорого. – Держу пари, что другую леди вы не помните. – На сколько спорите? – На доллар. – А если удвоить? – Ну, на два доллара. – Принято. Она примчалась несколько минут спустя после их отъезда в голубом «плимуте». «Плимут» большой модели. – Та, темная? – Нет, другая, постарше. В леопардовом манто. Я и раньше видел ее здесь. Она спросила меня о блондинке и молодом Чарли, в какую сторону они поехали. Я сказал, что не видел. Она обозвала меня чучелом и уехала. По виду, она была вроде не в себе. |