Книга Дело о стройной тени, страница 10 – Эрл Стенли Гарднер

Мейсон еще раз огляделся вокруг.

– Прекрасная обстановка!

– Спасибо.

– Итак, – продолжал Мейсон, – вы сообщили в полицию, что ваш муж исчез. Повлияло ли на ваше решение письмо Видала?

– Да, очень. Если бы не оно, я бы не забеспокоилась.

– Ваш муж звонил вчера?

– Да, часов в восемь. Сказал, что вернется в одиннадцать или в половине двенадцатого. В три часа ночи я забеспокоилась, позвонила в полицию и попросила проверить сводки дорожных происшествий. Мне сказали, что мой муж ни в каких сводках автокатастроф не значится, я успокоилась и легла спать. Уверяю вас, мистер Мейсон, я понимаю, что мужчина может не вернуться вечером домой. Я не жду, что мой муж превратится в святого. Он не был им, когда мы поженились, и я не настолько глупа, чтобы считать, что могу его изменить. И тем не менее, когда я проснулась в семь утра, а его по-прежнему не было дома, я забеспокоилась всерьез.

– Чем занимается ваш муж?

– Недвижимостью. Он играет на бирже.

– Вы хотите сказать, что он агент по продаже недвижимости?

– Боже, нет, конечно! Это не дает таких доходов, к которым привык мой муж. Он биржевой маклер.

– У него, я полагаю, весьма представительный офис?

– Да, кабинет обставлен недурно, но он многие дела ведет не там. Он не ждет, когда придут к нему, а сам идет навстречу.

– Сколько у него секретарей? – небрежно поинтересовался Мейсон.

– Одна.

– Как ее зовут?

– Дженис Вайнрайт… У меня просто терпения не хватает на эту девицу. Иногда хочется вцепиться ей в волосы.

– Почему? – спросил Мейсон. – Она что?..

– Строит ему глазки? Только не это. В том-то все и дело. С тех пор как появилась я, она превратилась в совершенно серое, незаметное существо, зализывает волосы и носит огромные очки, которые ей ужасно не идут.

– Вы говорите, это началось после вашего появления?

– Вот именно.

– Вы знали ее и раньше?

– Да, – осторожно ответила миссис Тейлман, – я видела ее.

– И до вашей свадьбы она такой не была?

– Нет. Она была вполне привлекательной девушкой.

– Как вы думаете, ваш муж считает ее привлекательной?

– Конечно. Он же взял ее на работу. Его первый брак длился лет десять и был неудачным. Если за это время он не пытался за ней приударить, значит, он просто глуп. Кроме того, я думаю, она была влюблена в него тогда, и знаю, что влюблена сейчас.

– Откуда вы это знаете?

– Она старается как можно сильнее изуродовать себя, чтобы я не добивалась ее увольнения. Если девушка идет на такое, значит, мужчина ей очень дорог.

– Другими словами, эффект оказался прямо противоположным.

– Вот именно. Это ясно показывает, что она влюблена в Морли. По крайней, я в этом убеждена.

– И у вас это не вызывает чувства неприязни?

– Если девушка влюблена в него, это ее дело.

– Несмотря на то что у них были, скажем, романтические отношения, вы все же не делаете попыток избавиться от нее?

– Послушайте, мистер Мейсон, – рассмеялась хозяйка дома, – наш разговор приобретает уже очень личный характер.

– Извините, – улыбнулся Мейсон, – я зашел слишком далеко.

– Нет, просто вы открыли двери, а я в них вошла. Я очень откровенна и принимаю жизнь такой, какая она есть. Уверяю вас, у меня нет ни малейшего желания, чтобы какая-то секретарша увела моего мужа. Мне совершенно безразлично, что Дженис чувствует к Морли. Главное – как Морли относится к Дженис. Если она хочет сделать себя уродом, чтобы быть рядом с ним, я не возражаю. Захочет стать привлекательной – ради бога. Если он не может забыть то, что вы называете романтическими отношениями, пожалуйста. Но пусть какая-нибудь женщина попробует нарушить мое благополучие – ей придется очень туго. И я не стану устраивать сцены, чтобы мужу не хотелось возвращаться домой. Одним словом, мистер Мейсон, я знаю, что делать, и прекрасно понимаю, что, если Морли не будет чувствовать себя дома лучше, чем в любом другом месте, он не захочет сюда приходить. Больше того, я не настолько глупа, чтобы пытаться удержать мужчину насильно. Я уверена, мистер Мейсон, вы заметили, что у меня недурная внешность, и я вовсе не намерена тратить свою красоту на человека, который ее не ценит. На мой взгляд, вот в чем основная причина неудачных браков: женщина обнаруживает, что теряет мужа, у нее не хватает духа признать этот факт и разорвать отношения, пока она еще привлекательна для других мужчин; она тянет время, брюзжит, теряет красоту и неизбежно оказывается ни с чем, а потом поет старую песню, что отдала мужу лучшие годы жизни. Я отдаю Морли Тейлману лучшие годы своей жизни и хочу, чтобы он это знал и ценил. Мистер Мейсон, вы вызвали меня на откровенность и узнали обо мне больше, чем я обычно позволяю. Возможно, я не сказала бы этого, если бы не была так обеспокоена исчезновением Морли и не хотела бы выплакаться. Ну вот, я выплакалась.

– Вы сказали, что волнуетесь за мужа?

– Конечно, волнуюсь.

– Вы думаете, что с ним могло что-то случиться?

– Мистер Мейсон, я не ясновидящая. Я – жена. И жена обеспокоенная. Вы на моем месте тоже были бы обеспокоены. Насколько я понимаю, вы занимаетесь поисками моего мужа. Мне почему-то кажется, что ваши методы очень индивидуальны и более эффективны, чем методы полиции. Я не смею вас больше задерживать. Я хочу, чтобы вы занялись этим делом. Вы можете принять от меня деньги и действовать в качестве моего адвоката?

– Вы считаете, что вам нужен адвокат?

– Я задала вам вопрос. Ответьте, и я отвечу вам.

– Нет, – задумчиво произнес Мейсон, – боюсь, я не смогу принять от вас деньги. Ваши интересы могут прийти в противоречие… Я, правда, не думаю, что это случится, но вдруг…

– Вот вы и ответили на мой вопрос. Теперь мне нет смысла отвечать на ваш. Я скажу вам вот что: я думаю, что у Морли неприятности, большие неприятности. Мне кажется, он имеет дело с опасными людьми. – Она поднялась и пошла к двери. – Благодарю вас, мистер Мейсон. Было очень приятно познакомиться с вами.

Мейсон пошел следом за ней к двери, глядя на великолепную фигуру в плотно облегающем платье. Он чувствовал, что она знает, что он смотрит на нее, и это ей не доставляет неудобств.

У двери она неожиданно повернулась и протянула ему руку. Ее синие глаза смеялись.

– Большое спасибо, мистер Мейсон, за все, что вы мне рассказали.