Онлайн книга «Заколдованный участок»
|
– Проспался? – Не проспался, а проснулся! – поправил Мурзин. – Откуда ты в такую рань? И что тут делаешь? – Опись составляю. Пора нам официально развестись. Мне адвокат посоветовал: составить опись совместно нажитого имущества. Включая дом. А то, я слышала, у вас тут такие дела, что всё будут распродавать. Продашь дом втихомолку, и не увижу от тебя ни копейки. – Очень приятно! – сел Мурзин на постели. – Говоришь: совместно нажитое? А напомни мне, когда ты от меня сбежала? – Не сбежала, а уехала! – Хорошо. Уехала. Бегом. Четыре года прошло! А за четыре года тут много чего появилось. Диван, между прочим, новый и... – Мурзин пошарил глазами по комнате и вернулся глазами к дивану. – Совсем новый диван, сам купил... И... Отличный диван, очень дорогой, между прочим! И много еще чего. И крышу я у дома перекрывал. Что получается? Получается – мы вместе не жили целых четыре года, а ты хочешь половину всего отхапать? Не выйдет, родная моя! Вера ответила спокойно, будучи готовой к этому разговору: – И про это мне адвокат объяснил. Говорит, главное, что официально были зарегистрированы. – Не беспокойся, законы знаем! У меня друг в городе с женой делился, они там вообще не женаты были, но фактически жили вместе! И это главное – фактически! А мы фактически не жили! Вера даже не слушала эти глупости. Она спросила: – Скажи лучше, куда ты швейную машинку дел? – Какую машинку? Ты имей совесть, ее у нас никогда и не было! – Разве? Ну, неважно, – сказала Вера, видимо, припомнив, что машинка была где-то в другом эпизоде ее жизни. И продолжила опись: – Иконы в деревянных рамках – три. Шифоньер для белья – ты когда дверку побил? – один. – И дом тоже делить будем? – спросил Мурзин. – Естественно! – сказала Вера резонным и грамотным голосом, которому обучилась в городе. – Как? – Или продаем и деньги делим. Или я продаю свою половину. Или ты выплачиваешь стоимость. – Согласен. – На что? – На стоимость. – И когда? – В течение месяца! – пообещал Мурзин. Веру это не устроило. – Нет уж, не пойдет! Неделя – максимум. И пока денег не получу, не уеду, понял? А заодно посмотрю на эту нашу ненаглядную, у которой ты подживался! – Она-то при чем? И кого ты вообще имеешь в виду? – спохватился Мурзин. Вера не ответила. На глазах ее показались неожиданные слезы. Она поискала, чем вытереть глаза, вырвала листок из блокнота, промокнула. – Между прочим, – гордо сказал Мурзин, – имей к сведению: сколько я уже без тебя тут живу – и ни одна женщина вот в эту дверь не вошла! Он ткнул пальцем в дверь, и надо же было тому случиться, что дверь именно в эту секунду открылась! И вошла Клавдия-Анжела, которая устала ждать Мурзина и пришла узнать, в чем задержка. Она увидела растерянного Мурзина. Она посмотрела на Веру. И сказала: – Вот, хожу по селу, со всеми прощаюсь. Уезжаю я. Насовсем. До свиданья, Александр Семенович. До свиданья, Вера. А ты приехала, я вижу? – Я приехала, – сказала Вера со значением. И даже с несколькими значениями. Но Клавдии-Анжеле некогда было в них разбираться. – Ну, пойду, – сказала она. – У Сурикова машину надо взять... Прощайте. Мурзин весь выпрямился. Он весь напрягся. Он явно собрался сказать что-то решительное. Две женщины смотрели на него и ждали. И Мурзин сказал, обмякая и опуская плечи: – Ну... До свидания... Может, заеду как-нибудь... Туда, к осени... Дела... И дверь за Клавдией-Анжелой закрылась тихо и медленно, будто была очень тяжелой. Клавдия-Анжела опять пошла к Нестерову. 20 Клавдия-Анжела опять пошла к Нестерову. И опять ей пришлось разбудить его. – Доброе утро! Извините, что так рано. Решила я – продаю дом. Только давайте прямо сейчас оформим. Нестеров сел на постели, протер глаза, потрогал голову. – Часто вы решения меняете... Хорошо, я готов... Мне сказали, можно оформить сначала денежную сторону, а потом... – Как хотите. Нестеров достал папку с готовыми бланками договоров, дал Клавдии-Анжеле ознакомиться, вписал сумму. Она подписала, не вникая. Он дал ей деньги. Она взяла, не считая. Нестеров видел, что женщина почему-то не очень рада удачному завершению сделки, но причин и подробностей, конечно, знать не мог. После ее ухода он лег, чтобы еще немного подремать. Не получилось – за ним пришел Андрей Ильич. Они хотели обойти стороной администрацию, где с утра толпился народ, однако их заметили. – Андрей Ильич, в чем дело? – крикнул Микишин. – Говорят, Льва Ильича на скорой увезли, а никакой скорой никто не видел! Андрей Ильич, не приближаясь, ответил издали: – Очень умный ты, Николай Иваныч! Она же ночью приезжала! Встрял Савичев: – Я всю ночь не спал, а я у выезда живу, ничего не видел. Из-за вас не спал, между прочим! – обвинил он Нестерова. – Почему? – Потому! Потому что вы мне внушили выпить, а я по всему селу найти не мог. Вот и мучился! – Ну этого я вам точно не внушал! – Андрей Ильич, хватит тень наводить, выдавайте деньги! – крикнул кто-то из женщин. – У нас дети, между прочим! – Все выдадим, не беспокойтесь! – заверил Андрей Ильич. – Как раз собираюсь съездить к брату и взять ведомости! Так что расходитесь – и работать! И он торопливо удалился с Нестеровым. 21 Он торопливо удалился с Нестеровым, а Куропатов заметил: – Говорит – в город съездить, а сам куда-то... – К клубу! – ответил ему Савичев. – Они всю ночь туда шастают, я всю ночь не спал, видел. Потому что он мне внушил... Савичева закричала на него: – Хватит позориться, сам ты себе внушил, чуть не с детства! – Не надо врать, – спокойно опроверг Савичев. – В детстве я даже пива не пил! И тут Мурзин, нашедший повод удалиться от семейных и любовных неприятностей, ибо зарплата – дело святое, задал странный вопрос: – Слушайте, а Лев Ильич после сеанса выходил вообще? Его кто-нибудь видел? Никто не ответил. – Ясно... – раздумчиво произнес Мурзин. – Что вам ясно, ваше электричество? |