Онлайн книга «Прощайте, колибри, хочу к воробьям!»
|
– Увы! – А что это за фон? Невероятно красиво! – Просто стена в одной московской квартире… Там живет Пафнутий. – А кто еще? – Еще? Костя, который готовит сказочные пельмени. – А портрет Кости у тебя есть? – Есть. – Покажи! – потребовал Фарик. Я показала. – Хорошее лицо. Мне он нравится, Женька! Он тебя любит? – Нет. – А ты его? – Тоже нет. Просто мы оба любим Пафнутия. – Жень, а выходи за меня замуж! По-моему, это для нас обоих идеальный вариант. – Нет, Фарик, это чепуха. Мы только друзья. Просто тебе сейчас хреново и одиноко… А я, Фарик, еще хочу любви, как ни смешно это звучит. – Почему смешно? – Возраст уже и вообще… – Знаешь что, я сейчас умру с голоду! Пошли куда-нибудь, поужинаем, только не говори, что ты не ужинаешь. В крайнем случае съешь какой-нибудь фруктовый салат. – Ладно, идем! Мы вышли на улицу. – Знаешь, я обожаю в Германии и в Австрии всякие простецкие заведения, там почти всегда вкусно. Ты была в Зальцбурге? – Да. – Там есть одно уличное кафе, где подают такую штуку, я забыл, как она называется… Это сладкое блюдо из яиц, что-то вроде гигантского омлета, одному его съесть немыслимо, а вдвоем – милое дело. И больше уже ничего съесть просто невозможно. Но кроме Зальцбурга я нигде больше этого не видел. О, Женя, ты любишь дичь? – Люблю. – Тогда пошли вон туда, там подают седло косули! Но в меню седла косули не оказалось, и мы заказали рыбу. – Знаешь, когда я ставил в Мюнхене «Пиковую даму», я частенько обедал в ресторанчике напротив оперного театра, вот там готовят оленину – это с ума сойти! С грушей, брусникой, упоительным соусом со сметаной и к этому еще мисочка макарошек размером с ноготь. Умереть – не встать! – Да ну тебя, Фарик, я есть не хотела, а теперь… – А между прочим, «Пиковая» хорошо там прошла, удачный спектакль был. – Да, кстати, о спектакле. Я сперва с твоих слов и со слов Мирона поняла, что у вас уже все на мази, а сегодня выяснилось, что все это на стадии замысла, да и то не окончательно оформившегося. Я права? – Права, дорогая моя, права! Просто это мечта, которую Мирон выдает за действительность, хотя многое уже все-таки сделано, нам обещают два спектакля в конце сезона, но мы не успеваем… И это может обернуться катастрофой! Но у Мирона такая сила убеждения, что я невольно поддаюсь и начинаю верить, что случится чудо! Он уже потратил кучу денег, но нас преследуют неудачи, то крупные, то мелкие… – Так, может, похерить этот проект и взяться за что-то другое? – Нет, Мирон просто не позволит этого сделать. – А что, лучше провалиться? – Понимаешь, если все получится, мы не провалимся с такими голосами. – Вот! По-моему, всю ставку надо делать на голоса, и только. – Ты хочешь сказать… – Да, я хочу сказать, что надо сделать пробу, заявку… Дать спектакль в концертном исполнении. И если будет успех, в следующем сезоне как следует подготовить ту же «Иоланту» и, допустим, «Моцарт и Сальери» и «Веру Шелогу» Римского-Корсакова. Три разные одноактные и не слишком популярные на Западе оперы… Он смотрел на меня с таким восторгом, что я даже смутилась. – Идея – гениальная! Жень, да тебе цены нет! Это будет куда серьезнее, строже и элегантнее. Это будет всего лишь проба! И у нас есть целых полтора месяца на подготовку вокальных партий. – Мирон сказал, что хочет снять особняк, чтобы все исполнители жили вместе. – Ерунда! Я сейчас с ним свяжусь! Алло, Мирон! – Да, Узбек, тебе чего неймется? – Послушай, у Жени родилась гениальная идея! – И он изложил ему мое предложение. У Мирона вытянулось лицо. – Но это же… Кому это надо… в концертном исполнении… Выйдут певцы и просто споют… И вдруг Фарик хлопнул в ладоши. – Есть идея! – закричал он. – Жень, покажи ему фотографию кота… – Зачем? – обалдела я. – Покажи, говорю! Пошли ему сейчас же. Я послала. – И зачем мне этот котяра? Хотя… Ты, Узбек, имеешь в виду задник? – Именно! И все! Это придаст колорит. – А кто художник? – уже очень деловито спросил Мирон. – Это сделал друг моего знакомого, расписал стену у него в квартире. – Ты можешь с ним связаться? – крайне воодушевился Мирон. – Непосредственно с художником – нет. А со своим приятелем могу. Но в Москве уже давно все спят. – Значит так, ребята, я через час выезжаю к вам, и утром мы с Женей летим в Москву. Находим этого парня и если он согласится, то мы спасены! – Но у меня завтра спектакль! – Узбек, ты что, маленький? Без няньки не обойдешься? – Да нет, обойдусь, конечно, – засмеялся Фарик. Мирон уже отключился. – Ой, Фарик, а вдруг Кости нет в Москве? – Ну, у тебя же есть его мобильный? – Конечно. – Значит, позвонишь ему и спросишь координаты художника. Ничего страшного. Главное, чтобы художник согласился. – Господи, Фарик, вы с Мироном как два мальчишки, которые кидаются в какую-то авантюру, ни о чем как следует не подумав, ладно Мирон, он вообще авантюрист, но ты-то, дирижер с мировым именем… – Не преувеличивай! – Я не преувеличиваю, у тебя действительно мировое имя, и меня восхищает твое умение руководить оркестром, твоя решительность, властность, но в этой истории ты как маленький мальчик, которого поманили красивой сказочкой… Это Мирон так на тебя действует? – Может быть, – улыбнулся Фархад, – может быть… Но, поверь, Женечка, мы миллион раз все обсудили, подсчитали, нас многие поддержали, но в какой-то момент все вдруг начало сыпаться… Ну, ты же знаешь, как это бывает. Но такая простая и элегантная идея никому из нас в голову не пришла. А тебе, Женька, и впрямь нет цены! И ты таки будешь заниматься этим проектом, и если с этим художником все выгорит, мы еще и ему имя сделаем… Ну а на худой конец обойдемся просто концертным исполнением. Сейчас, как говорится, не до жиру. Константин уже сел в машину, чтобы ехать на работу, когда у него зазвонил мобильный. Он глянул на дисплей. Женя! Его захлестнуло радостью. – Алло, Женечка, вы? – Костя, здравствуйте! Я в Москве, и мне необходимо срочно с вами увидеться! Я понимаю, вы работаете, но, может, в обеденный перерыв, вы скажите, куда мне приехать… |