Онлайн книга «Олимпиец»
|
– Может быть, они находились под гипнозом? – Я не заметил. – Твои рассказы с каждой минутой становятся все чуднее и чуднее. Если верить тебе, то этот ваш староста Краб контролирует в поселке все – от белья под комбинезонами до мыслей в голове. – Именно так… Вот только – не всегда. Я точно знаю, что каждый день примерно с четырех дня до семи по местному времени он недоступен. – Что значит – недоступен? – С ним нельзя связаться. Информация к нему не поступает. И он никогда не выходит из своего сектора в это время. – У него тихий час? – усмехнулся Сулла. – Что-то вроде того. У меня есть одно подозрение… – Тит заколебался. – Какое же? – В это время он проходит какую-то обязательную медицинскую процедуру. – Но если ты врач, то обязан знать. – Да, конечно… – Тит опять заколебался. Но отступать было поздно – он уже и так выболтал слишком много. – Он обращался к тебе с чем-нибудь подобным? – продолжал давить на несчастного Сулла. – Он взял у меня ванну и аппаратуру для регенерации. – А раствор? – Нет, раствор не брал. – Мне нужна схема внешнего круга станции. Того круга, что теперь полностью закрыт, – просьба была довольно нелепой. Не у врача надо было искать подобные данные. Но если их разговор подслушивают, пусть Краб воображает, что главную тайну лацийцы решили искать в закрытых комнатах купола. – Зачем? – Тит растерялся. Он тоже сообразил, что вопрос не по адресу. – Мы же прибыли расследовать этот взрыв, Тит! – с наигранной укоризной воскликнул Сулла. – Ах, ну да, конечно. – И ты наш единственный союзник. Мне нужно знать, что где находилось, сколько человек там было и кто погиб. У тебя есть записи? – Н-нет… – Можешь достать? – Н-не знаю. – Ты уж постарайся. Но будь осторожен. И еще: ты ничего не говорил мне, Тит. Запомни. Я приходил к тебе за препаратом от головной боли. – Я понял, доминус… Но вы поможете нам, ведь так? Вы – наш патрон. – Бывший патрон, – уточнил Сулла. – Почему – бывший? – Тит растерянно моргнул. – Вы ведь отказались от патроната. – Это не я… то есть большинство проголосовало за отказ. Но не я. Сейчас нам нужен патрон как никогда. Просто необходим. Мы погибаем. Вернитесь к нам. Нам нужен хозяин, повелитель… Сулла лишь покачал головой: неувязка получается – от патроната эти ребята отказались десять лет назад, вряд ли тогда староста Краб имел неограниченную власть в поселке. Но за три года колонисты так привыкли к своему положению, что теперь во всем винят своего властителя. Если быть точнее: одни за все винят, другие благодарят – тоже за все. Тит молитвенно сложил руки. Он обращался к патрицию, как к божеству. Хотя это божество вряд ли подходило на роль благодетеля. Стоило только глянуть в желтые, искусственно измененные глаза, приметить ехидную усмешку на губах, и сразу становилось ясно, что милосердие и сопереживание этому человеку чужды. Но Тит ничего этого не замечал. Он жаждал спасения, ему необходима была помощь, и в эту минуту он готов был поверить в милосердие кого угодно, даже Суллы. А может быть, он разглядел что-то за обманчивой внешностью? Что-то, позволявшее надеяться, что просьба будет услышана надменным патроном? – Приказ не выпускать этого лацийца из госпиталя! – прогремел у них за спиной голос старосты. Сулла оглянулся. Староста в сопровождении аж сразу четырех амбалов перегораживал выход. «Ну вот, легок на помине! – усмехнулся Сулла. – А еще говорят, что староста редко посещает госпиталь!» – А в чем, собственно, дело? – спросил он насмешливо. – Вы сняли перчатку снаружи, и у вас на коже… – Ах, это? – Сулла вынул руку из кармана и демонстративно содрал нашлепку из герметика. – Это небольшой маскарад. Всего лишь. Я знаю, что такое «Пыль веков», не хуже вашего. И я не самоубийца. – Тит, осмотрите его руку! Немедленно! Эскулап взял своими тонкими, почти прозрачными пальцами руку Суллы. – Кожа чуть-чуть покраснела… – Не может быть. Он весь должен… – Староста осекся. – Это от герметика, который был наклеен на голую кожу. Если бы «Пыль веков» попала на кожу вчера, доминус Сулла лишился бы руки и был бы сейчас при смерти. – Что? – Он бы лишился руки. – Я не о том. Как ты его назвал? Доминус? Господин? – Он наш бывший патрон… – Молчать! – Староста покраснел. – Вон отсюда… опцион Сулла! – У меня разболелся живот! – Сулла вспомнил о первоначальной версии, придуманной для посещения госпиталя Корвином. – Вон! – рявкнул староста. Ярость его выглядела фальшивой. – И если вдруг появятся настоящие язвы, немедленно к врачу! А то придумали все кому не лень нарушать инструкции! Один гуляет там, где запрещено, другой… – Староста опять осекся и еще больше побагровел. – Вон! И чтобы я вас не видел до вечера! Неожиданно Сулла вскрикнул, схватился руками за живот и присел на корточки. – Что с вами, доминус? – кинулся к нему Тит. – Н-ничего, уже лучше… – Сулла медленно распрямился. – Мерзкая еда… Н-не привык. Прошло… Я приму пару таблеток, и все пройдет. – Все – пройдет, – повторил Тит и в ужасе глянул на старосту. Тот ничего не сказал, стоял отвернувшись. Но Сулла видел его отражение в начищенном баке с водой – кажется, единственной сверкающей вещи в этой мерзкой больничке. Староста улыбался. * * * Марк отыскал легионера Турма в мастерских. Тот изготовлял новую глухую ставню для купола. Турм в защитном комбинезоне и стареньких, видавших виды очках работал на универсальном станке, какие на Лации уже не использовали лет двести, а может быть, и больше. Причем работал в ручном режиме. Гнездо для управляющей голограммы зияло пустотой. – После взрыва вы все окна закрыли ставнями, – сказал Корвин, рассматривая заготовку, которую Турм собирался превратить в корпус подшипника. – Трудная работа. – Не легкая. Мы на примитивном «пауке» облазали весь корпус, заделывая окна снаружи. А потом еще полгода красили стекла изнутри. – Где вы брали материалы? – Нам прислали несколько грузовиков-автоматов. Они прибывают до сих пор примерно раз в месяц. Иначе бы мы тут давно сдохли. – «Красный Крест»? – Бес их знает… – Трибун рассказал мне, что у вас угнали транспорт и два катера после взрыва. |