Книга Рыцарь, страница 118 – Джин Вулф

Носок черного сапога, толкнувший Ульфу, начал увеличиваться, разрастаться и вскоре заполнил всю чашу, в которой теперь мы видели только пленку золы на поверхности вина.

– Слышите? – Гарваон резко выпрямился.

Я тоже выпрямился и прислушался, но не услышал ничего, кроме протяжного стона ветра – теперь совершенно бессмысленного, словно некий дух, ненадолго воплотившийся в ветре, отлетел прочь.

Идн и слуга помогали Билу подняться на ноги. В следующий миг Гарваон вскочил в седло, пришпорил коня и сорвался с места.

– На наш лагерь напали, – сказал я Идн. Я снял Мани с плеча и отдал ей. – Мне надо ехать. Ждите здесь, покуда я не вернусь за вами.

Идн что-то прокричала мне вслед, но я не понял, просит ли она меня остаться, желает ли мне удачи или наказывает охранять Гарваона. Я задавался этим вопросом и разными другими, пока гнал своего жеребца по круто спускающейся вниз горной дороге.

На мгновение мне показалось, будто я вижу на месте нашего лагеря ходячие деревья. Там не осталось ни одного костра и ни одного шатра. Мой жеребец шарахнулся в сторону, когда что-то большое и тяжелое с громким стуком упало на землю позади нас.

Я достал из-за седла лук и стрелы и быстро спешился. Где-то в темноте звенела тетива еще одного лука.

Второй камень попал в белого жеребца. Он завизжал от боли и галопом ускакал прочь. Придерживая ногой упертый в землю конец лука, я согнул гибкое дерево и проворно накинул петли тетивы на оба конца.

Я натянул тетиву до самого уха и выпустил стрелу. В сотне шагов от меня великан, швырявший камни в белого жеребца, испустил громоподобный рев.

Я сразу же послал в него вторую стрелу, а потом третью, примерно целясь в глаза, не видные в темноте. Великан рухнул на землю.

Когда занялся рассвет, два усталых рыцаря медленно поднимались по дороге обратно к ущелью. Белый жеребец хромал, и большую часть пути я шел пешком, а Анс тащил мое седло – большое, обитое стальными пластинами, весившее не меньше многих мужчин среднего роста.

Гарваон мог легко обогнать нас, но, похоже, настолько устал, что у него не хватало сил даже погонять коня. На поясе у него болтались пустые ножны. Потом Идн помахала нам рукой с остроконечной скалы, находившейся немногим ниже снеговой линии, и он пришпорил коня и вскоре исчез за поворотом дороги.

– Ах, возлюбленный мой! – с придыханием произнес нахальный голос совсем рядом.

Я обернулся и увидел Ури верхом на своем жеребце.

– Ты вернулась!

– Нет, это не я, – ухмыльнулась она, – а моя сестра.

– Ты не боишься, что Анс тебя увидит? Он идет не очень далеко позади.

– Если и увидит, мне наплевать. И в любом случае я покину вас, как только вы выйдете из тени.

Я остановился, задумчиво кусая губы и поглаживая по морде жеребца.

– Я рассказал лорду Билу про тебя и твою сестру. Мне пришлось.

– На самом деле она мне не сестра. Мы просто говорим так.

– Ты не сердишься?

Ури снова ухмыльнулась:

– Ваша откровенность обернется неприятностями скорее для вас с ним, чем для нас. Вы объяснили, что мы с сестрой ваши рабыни?

Я потряс головой:

– Я назвал вас своими друзьями. Я хотел, чтобы Бил поднялся обратно в ущелье, когда он решил попробовать найти Поука для меня, и он пообещал последовать моему совету, если я отвечу прямо и честно на один вопрос. Я не помню, как именно он выразился, но суть такова.

– И вы ответили?

– Да. Я сдержал свое слово, а Бил сдержал свое. Он спросил, почему я не могу использовать собственные силы для поисков своего слуги, и мне пришлось объяснить, что я могу лишь послать на поиски Поука вас двоих. – Я немного помолчал. – Я не назвал ваших имен.

– И правильно. – Ури улыбнулась.

– Я сказал, что отправил на поиски Поука Гильфа и теперь вы двое пытаетесь выяснить, что случилось с Гильфом.

– Ничего особенного. Один великан поймал вашего пса и велел своим рабам посадить его на цепь. О цепях мы знаем все, но нам пришлось вернуться в Эльфрис за инструментами, а потом опять вернуться сюда, а потом снова разыскивать Гильфа, поскольку его перевезли в другое место. Кстати, где ваш кот? Вы и его потеряли?

– Он с леди Идн.

– Вовсе нет. – Мани легко вспрыгнул на огромный валун. – Он был с Идн, когда она махала вам рукой, но потом прискакал другой рыцарь, и я решил спуститься сюда и встретить вас. В любом случае, в ту минуту она не хотела, чтобы я болтался поблизости.

– Удивительно, что ты понял это, – сказала Ури.

– Вы имеете в виду, что я бесцеремонно вмешиваюсь в вашу беседу с глазу на глаз с моим дорогим и достойным всяческого восхищения хозяином, прославленным рыцарем сэром Эйбелом Благородное Сердце. Ему стоит лишь попросить меня удалиться – и я мигом исчезну, улечу прочь с быстротой черной молнии, каковой цвет гораздо красивее вашего грязного и неопределенного. Хозяин?

– Можешь остаться, коли хочешь.

– Справедливое решение. – Теперь настала очередь Мани ухмыльнуться. – Значит, вы его рабыня, юная женщина? Мне послышалось, вы именно так сказали.

– Да.

– А я – его кот. Гораздо более высокая должность.

Я сделал знак Ури:

– Анс сейчас выйдет из-за поворота. Поэтому, если только тебе действительно наплевать, увидит он тебя или нет…

Она соскользнула с жеребца и встала у него под головой.

– Баки отправилась в Эльфрис, вернуть на место инструменты, а я пришла сообщить вам, что ваш пес свободен.

– Он вернется ко мне?

– И никакой благодарности за тяжелый труд, проделанный нами? Я предупреждала Баки, что вы неблагодарны.

– Я благодарен, страшно благодарен. Но я собирался выразить свою признательность вам обеим, а сейчас у нас нет времени.

– Я побегу назад и брошусь Ансу под ноги, чтобы он споткнулся и упал, – предложил Мани.

Ури насмешливо улыбнулась.

– Да он же ничего не видит в двух шагах перед собой. Вы только посмотрите на него.

Я посмотрел, и он действительно сгибался под ношей чуть не до самой земли.

– Я надену седло обратно на коня, когда он доберется сюда.

– По крайней мере, он настоящий человек. Как я – настоящий эльф.

Мани презрительно мурлыкнул.

– Но ваш пес не похож на простую собаку, господин. И ваш кот не похож на настоящего кота.

– Гильфа отдали мне бодаханы, – сказал я. – Он говорит, что попал к ним еще щенком и они его вырастили.