Онлайн книга «Дело о девушке с календаря»
|
– Что произошло потом? – Потом прозвучала сирена, и ворота закрылись. – Дальше. – Потом мистер Анслей подошел к воротам, попытался открыть их и, видимо, включил сигнал тревоги… – Протестуем как против умозаключения свидетеля. Просим в протоколе вычеркнуть, – сказал Дру. – Не возражаю, – согласился Мейсон. – Рассказывайте о том, что случилось дальше. – Зазвучала сирена, зажглись прожектора, освещающие территорию, и мы услышали лай собаки. – Потом? – Мы стали перелезать через стену. Когда мы забрались наверх, к стене подбежала собака, она лязгала зубами у самых наших ног и старалась прыгнуть за нами. – Дальше. – Потом мы спустились со стены с другой стороны. – Вы можете назвать, в какое время это было? – Чуть позже одиннадцати часов. – Что происходило дальше? – Мы подошли к воротам. – Что случилось там? – Мы обнаружили телефон. – И что сделали? – Вы говорили по телефону. – Одну минутку, одну минутку, – возразил Дру. – Это некомпетентно, невещественно и не имеет отношения к делу. Это умозаключение свидетеля. – Это не умозаключение свидетеля, – ответил Мейсон. – Было бы умозаключением, если бы я спросил ее, с кем я разговаривал, но она показывает только тот факт, что я говорил по телефону. Я действительно говорил по телефону, и только это она показывает. – Продолжайте, – обратился судья к Делле Стрит, – возражение отклоняется. Не пересказывайте нам, что говорил мистер Мейсон, с кем он говорил, рассказывайте только то, что происходило. – Да, ваша честь. Затем мистер Мейсон повесил трубку и… Имею ли я право показать, что он мне говорил? Судья Эрвуд покачал головой: – Если обвинение будет возражать, то нет. – Мы возражаем, – сказал Дру. – Это действительно показания с чужих слов, а свидетель должен говорить только о фактах, имеющих отношение к делу. – Я думаю, что это имеет самое прямое отношение к делу, – заявил Мейсон. – Мы как раз сейчас подходим к части, которую я считаю очень важной. – Хорошо, – сказал Эрвуд. – И что же произошло, мисс Стрит? – После того как мистер Мейсон поговорил по телефону, я взяла трубку и продолжала через равные промежутки времени нажимать кнопку вызова. – И что случилось? – Мистер Борден ответил на вызов. – Минуточку, минуточку, – заволновался Дру. – Мы требуем вычеркнуть это из протокола как умозаключение свидетеля. Это бездоказательно. Судья обратился к Делле Стрит, лицо его выражало явную заинтересованность. – Вы утверждаете, что ответил мистер Борден? – Да, сэр. – Вы знали его при жизни? – Нет, ваша честь. – В таком случае откуда вам стало известно, что это мистер Борден? – Он так сказал. – Другими словами, голос в телефонной трубке заявил, что вы разговариваете с мистером Борденом? – Да, ваша честь. Эрвуд покачал головой: – Возражение обвинения принято. Это действительно умозаключение свидетеля. Однако свидетель имеет право как можно точнее пересказать беседу, состоявшуюся по телефону. – При всем нашем уважении к суду, – вскочил Дру, – и несмотря на то что вопрос задан вашей честью, мы вынуждены заявить возражение, поскольку нельзя доказать, что у телефона был Меридит Борден. Судья снова покачал головой: – Адвокат уже обосновал данный вопрос, установив, что телефон у ворот был связан прямо с домом. Теперь мисс Стрит показывает, что нажала кнопку вызова на телефоне и говорила с кем-то. Она имеет право рассказать о беседе. То, что ее собеседником являлся Меридит Борден, должно быть подтверждено либо прямыми, либо косвенными доказательствами. В данном случае суд утверждает, что косвенные доказательства выглядят вполне убедительно. Согласно показаниям обвинения мистер Борден был в доме один. Согласно показаниям данной свидетельницы, какой-то мужчина ответил по телефону. То, что мужчина сказал, будто он является мистером Борденом, вовсе не означает, что так и было в действительности, это уже установлено, но я разрешаю свидетельнице дать показания по поводу этого разговора. Делла Стрит продолжала: – Мужской голос спросил, кто звонит. Я сказала, что мы просто прохожие и хотели бы поговорить с мистером Борденом. Мужчина ответил, что он – мистер Борден и просил бы его не беспокоить, но я заявила, что дело не терпит отлагательства, так как молодая женщина попала в автомобильную катастрофу и, скорее всего, находится где-то на его территории. Мужчина подтвердил, что действительно кто-то трогал ворота, нажал на кнопку охранной сигнализации и тем самым открыл клетки со сторожевыми собаками. Он пообещал выключить прожектора и отозвать собак и сказал, чтобы мы не волновались, так как собаки не нанесут вреда: они выдрессированы таким образом, что заставляют человека стоять неподвижно до прихода хозяина. Потом голос спросил, кто я такая, но я отказалась назвать свое имя, сказав, что просто проходила мимо. – Что было дальше? – спросил Мейсон. – Я повесила трубку и сказала вам… Нет-нет, – Делла улыбкой попросила прощения у обвинения, – я знаю, что не имею права говорить об этом. – В какое время это было? – спросил Мейсон. – Разговор по телефону происходил минут в десять-пятнадцать двенадцатого. – Что мы сделали потом? – Потом мы отвезли мистера Анслея назад, в ночной клуб «Золотая сова», где он пересел в свою машину. – До какого времени мы были с Анслеем? – До одиннадцати тридцати, может быть, одиннадцати тридцати пяти. – Следовательно, основываясь только на том, что знаете сами, вы можете указать местопребывание обвиняемого по делу в любой отрезок времени от двух-трех минут одиннадцатого до одиннадцати тридцати вечера понедельника? – Да. Мейсон обратился к Дру: – Можете допрашивать. – У нас нет вопросов к этому свидетелю, – с широкой улыбкой заявил Дру. – Вы не будете допрашивать? – удивился Эрвуд. |