Онлайн книга «Наша светлость»
|
Леди Изольда читала письмо и улыбалась. Она почти всегда улыбалась, но сейчас — как-то иначе, особенно тепло, как будто не бумаге — человеку. — Ваша Светлость? — колени Тиссы подкашивались, а руки дрожали. — Доброе утро… точнее день, но все равно добрый. Леди Изольда спрятала письмо в шкатулку, а ту — в ящик стола. И как-то сразу стало понятно, что она точно не отправит письмо в камин, а будет хранить и перечитывать. Возможно, выучит наизусть… или уже выучила. Тисса попыталась вспомнить хотя бы одно из тех, которые сожгла столь немилосердно. Но голова была пуста, а совесть — свирепа. — Садись… и успокойся, ничего страшного не произошло. Леди Льялл понадобилось срочно уехать. И вы с сестрой временно поживете здесь. Во избежание дальнейших инцидентов. — Д-да. Ничего не произошло? Но Тисса же помнит… — Это, — леди Изольда передала гербовый свиток, — договор о намерениях. Я думаю, что тебе следует с ним ознакомиться. Пожалуйста, прочти внимательно. Тисса читала. Много слов. Некоторые непонятны, хотя отец позволял ей читать договора об аренде, и купли-продажи, и другие разные, но… этот отличается. Он неправильный! Это женщина должна приносить мужу приданое, а не… У Тиссы и вправду будет свой дом? И содержание. Обеспечение Долэг. Суммы невообразимы. Зачем столько? И зачем это ему вообще? Тисса молча вернула бумаги. — Все хорошо? Я подписываю, — и леди Изольда взялась за перо, держала она его как-то не так, неудобно. Ей, наверное, непривычно пользоваться перьями. В ее мире используют… а что используют в ее мире? Тисса решительно не представляла, чем можно заменить такую обыкновенную и привычную вещь, как хорошее гусиное перо. Но вопрос требовал ответа, и Тисса вынуждена была сказать правду: — Нет. — Почему? — Это… нечестно, — Тисса вцепилась в подлокотники. — Из-за тех писем… которые Гийом… и которые я… писала. И принимала тоже. Читала. — Ну и на здоровье, — спокойно ответила леди Изольда и пощекотала кончиком пера нос. — Тисса, главное, что дальше писем дело не зашло. Но вообще, если тебя это волнует, то есть два варианта. Мы идем и сознаемся в переписке. Или молчим и забываем, что она вообще была. Признаться? Рассказать обо всем? Да ни за что! Леди Изольда — одно дело, а тан… если узнает, он придет в ярость. — Все ошибаются, Тисса. Главное, чтобы ошибки не повторялись. Магнус считает, что Гийом нанял тех людей, которые… …избили тана. И поставили клеймо… …он ведь писал про раба… и про справедливость… Тисса должна была понять. Предупредить. Сделать хоть что-то, а она… Почему-то очень явно вспомнилась рука, обхватившая шею. Узнав о письмах, тан просто довершит начатое и будет всецело прав. — Не надо ничего говорить. Пожалуйста. — Хорошо, — леди Изольда поставила широкий небрежный росчерк. — И не бойся Гийома. Сюда он вряд ли вернется. А если вернется, то… подземелья у Замка глубокие. О да. Найдется там место и для Тиссы. Ох, не была я уверена в том, что молчание — верный выбор. А сказать… Урфин взбеленится. Точно взбеленится, жертва самолюбия. В лучшем случае гадостей наговорит. В худшем… о худшем лучше и не думать. Нет, ударить Тиссу он не ударит, но вот договор разорвать вполне способен. Причина ненавидеть Гийома у него — тут сомнений нет — веская. Но ведь эти двое сами сцепились, без посторонней, так сказать, помощи. И девчонку в свои разборки втянули. — Гийом тебя не любил, — возможно, то, что я скажу, жестоко, но Тиссе следует знать правду, сугубо для профилактики рецидивов влюбленности. — Никогда. Ни секунды. Подозреваю, что он любит лишь себя самого. А на тебя обратил внимание, поскольку это сделал Урфин. Соблазнить невесту врага — это старый мужской способ сделать гадость. Вот только вряд ли Гийом учел непробиваемую порядочность Тиссы. Небось, надеялся на быструю победу. И письма, подозреваю, были щедро пересыпаны признаниями в любви да обещаниями чудесного будущего на двоих. Положа руку на сердце, мне бы в ее возрасте этого хватило. Может, зря я ругаю здешнее воспитание? — И тебе следовало бы сразу рассказать о письмах… — Да, Ваша Светлость. Бестолковое сожаление: не знаю ни одной девицы, которая бы донесла на тайного поклонника, тем более, если душа желает высоких материй, а поклонник более чем симпатичен. Сволочь только… но это вообще с поклонниками частенько происходит. — Я надеюсь, если подобное повторится… …не приведи Ушедший… — …то ты поступишь правильно. …или хотя бы отвечать не станешь… а улики — в камин. Он все проглотит. — Да, Ваша Светлость. Опять не складывается беседа. — Изольда. Или леди Изольда, если тебе воспитание иначе не позволяет. А Гийом-то, небось, взбесился, когда юная дева нагло проигнорировала расставленные силки, отмазавшись наличием жениха в перспективе. И не это ли стало поводом для новых разборок? — Тисса, я не считаю тебя виноватой в чем-то. Нечестной. Или плохой. Ты сделала глупость, но не самую страшную… …очень на это надеюсь. — …и сейчас тебя мучит совесть. Это тоже нормально. Но будь разумной девушкой… …интересно, существуют ли такие? — …и не позволяй тому, чего нельзя изменить, ломать себе жизнь. Лучше исправлять то, что исправить можно. Эх, с какой это напасти я столь стремительно поумнела? Не хватает для полноты образа подагры и такого противного старческого скрежета в голосе, который прорезается при регулярном чтении нотаций и выдаче премудрых советов. Пора прекращать. — Как исправить? — в голосе Тиссы полнейшая безысходность. Мир ужасен. Жизнь окончена. И все прожитые годы твердят о том, что нынешняя ситуация выхода не имеет. Разве что в петлю. До чего знакомо… — Для начала — позавтракать. Потом нанесем визит Их Сиятельству… …уже подозреваю, как они обрадуются, представ пред очами невесты в крайне негероическом обличье… — …торжественно вручим бумаги… Вздох. Совесть, она такая. Пока привыкнешь — намучаешься. — …потом займемся финансами и делами государственной важности. Это беднягу совсем не вдохновило. Ничего, пусть привыкает, подозреваю, что дружить нам придется семьями. И лучше бы дружба была искренней. |