Онлайн книга «Сошедший с рельсов»
|
– Зачем? – Что «зачем»? – Зачем тебе знать, был я в курсе или нет? Какая тебе разница, Чарлз? Назрело, и все. Двери лифта раздвинулись. На этаже стояла Мо с двумя блокнотами и новым творческим режиссером проекта. – Вы вниз? – спросила она. Сошедший с рельсов. 6
– Лусинда, – проговорил он. Или, скорее, проскулил. Так, по крайней мере, показалось ему – звук, подобный тому, что издает собака, когда ей наступают на хвост. Она снова оказалась в поезде. Чарлз не заметил ее, когда садился. Развернул газету и моментально погрузился в мир спорта: «Тренер Фэссел сокрушается по поводу недостатка напора четверки своих нападающих в прошлое воскресенье…» Но вот опять возникла черная туфелька на каблучке-шпильке, и точно клинок нацелился в его сердце. Чарлз поднял глаза и обнажил для удара грудь. – Лусинда… Секундой позже ее идеальное лицо переместилось в проход, и она уставилась на Чарлза сквозь очки в черной оправе – а ведь в прошлый раз на ней не было никаких очков, он это точно помнил. Ее улыбка вспыхнула, словно прожектор, в полный накал. Нет, скорее, как матовая лампа, мягкий свет которой скрадывает контрасты, и от этого все выглядит красивее, чем есть на самом деле. Лусинда сказала: – Привет. Это сладостное слово прозвучало вполне искренне – женщина, казалось, обрадовалась ему. Хотя их свидание состоялось на три дня позднее и на четыре ряда дальше, чем предполагалось. – Почему бы вам не перебраться ко мне? – поинтересовалась она. В самом деле, почему бы и нет? Она поджала свои несусветно длинные ноги, чтобы его пропустить. – В самое время. А то я собиралась заявить в полицию о краже девяти долларов. Чарлз улыбнулся: – Я искал вас на следующий день по всему поезду. – Рассказывайте! – Нет-нет, правда. – Я шучу, Чарлз. – Я тоже, – солгал он. – В таком случае, – она протянула руку с безукоризненно отполированными кроваво-красными ногтями, – расплачивайтесь. – Разумеется. – Он достал бумажник, быстро спрятал фотографию Анны, словно она служила предостережением, на которое не хотелось обращать внимание, вынул десятидолларовую банкноту и передал Лусинде. Кончики пальцев скользнули по ее горячей и слегка влажной коже. – Ваша дочь? – спросила Лусинда. Чарлз, чувствуя, что покраснел, ответил: – Да. – Сколько ей лет? – Очень много лет. – Тон умудренного опытом человека, который не верит, что кому-то дано понять его отцовские муки. Эдакое добродушное «Я ее люблю и все такое, но временами не отказал бы себе в удовольствии свернуть ей шею» – Расскажите мне о ней. Значит, у нее тоже есть дети. Конечно, а как же иначе? – Дочери? – спросил Чарлз. – Одна. – Отлично. Я показал вам свою. Теперь ваша очередь. Она рассмеялась. Один-ноль в пользу Чарлза-ловеласа. Она потянулась за сумкой – из тех, что отличаются множеством всяческих вместилищ. Такие сумки можно брать в походы, если бы их не делали из самой дорогой кожи. Лусинда нашла бумажник, открыла и продемонстрировала фотографию. На снимке была изображена очень симпатичная девчушка лет пяти на качелях, наверное, за городом. Белокурые волосы разлетелись в разные стороны. Веснушчатое лицо, круглые коленки и очаровательная улыбка. – Она восхитительна, – похвалил Чарлз и не покривил душой. – Спасибо. А то я иногда совершенно об этом забываю. – Лусинда явно подстраивалась под его родительский тон. – Ваша, насколько можно судить, тоже очень мила. – Ангел, – ответил Чарлз и тут же пожалел, что это слово сорвалось у него с языка. Подошел кондуктор и попросил предъявить билеты. Чарлз чуть было не полюбопытствовал, не вспомнил ли он теперь эту женщину. Ведь кондуктор так и пялился на ее ноги. – Вот, – сказала она, когда кондуктор наконец исчез. – Это вам. – И подала Чарлзу долларовую бумажку. – А как же проценты? – На сей раз прощаю. Его заинтриговало, что означало «на сей раз». – Я не помню, чтобы на вас были очки, – сказал он. – Надо приобрести новые контактные линзы. – Кстати, очки вам очень идут. – Вы так считаете? – Да. – Я не слишком серьезная? – Мне нравятся серьезные. – Почему? – Что «почему»? Почему мне нравятся серьезные? – Да, Чарлз, почему вам нравятся серьезные? – Если серьезно… не знаю. Лусинда улыбнулась: – А вы забавный. – Стараюсь. Они проезжали Роквилл-центр, и из окна вагона стал хорошо виден кинотеатр, куда он часто водил Диану. На мгновение в голове возникла сюрреалистическая мешанина, и Чарлз представил, что крепко зацепился в своей новой Вселенной – устроился с удобствами в Чарлзвилле. Они недавно поженились с Лусиндой и вот едут вместе на работу и треплются о недавнем медовом месяце. Где же они его провели? Ах да, на Кауаи [6] . Две недели в шикарном номере в тамошнем «Хилтоне». Уже подумывают заводить детей – в конце концов, они же не молодеют. Девочку и мальчика, решили они. Хотя пол не имеет особого значения – были бы здоровы… – Трудный предстоит денек? – спросила Лусинда. – Трудный? Конечно. Придется отбрехиваться от рассерженных заказчиков, которые явятся по его душу, и отмахиваться от начальников, которые так и норовят его предать. На какую-то долю секунды Чарлзу захотелось поделиться с ней неприятностями и, найдя теплое местечко у нее на плече, выплакаться. – У меня тоже. – Что? – Будет нелегкий день. – Наверное, в эти дни много неприятных звонков. – Если считать неприятным звонком, когда тебя грозят убить, то – да. – А вы тоже забавная, – улыбнулся Чарлз. – Полагаете? – Во времена, получше нынешних, вы, наверное, нравились клиентам. – Шутите? Они же всегда считают, что вы зарабатываете им недостаточно денег. У каждого находится кузен, свояк или бабушка, чей капитал вырос в шестьдесят четыре раза против его. |