Онлайн книга «Черные розы для снайпера»
|
В морге Ева Николаевна внимательно осматривала изуродованное тело, а Карпелов молча дышал ей в затылок. Когда Ева захотела перевернуть инвалида, Карпелов тронул ее за плечо и показал на лоток с перчатками. Огромное, в мускулах, словно раздутое, тело мужчины лет сорока оканчивалось культями, ноги были ампутированы давно, вдоль грудной клетки проходил шов от вскрытия, отчего этот странный торс казался искусственным, недоделанным манекеном – пособием для культуристов. – А что с пулями? – спросила Ева, натягивая перчатку. – Есть пули. Да что толку? Оружие мы в жизни не найдем. – Карпелов, – задумалась Ева, – а это не женский «вальтер»? – Нет, посерьезней будет. Стреляли издалека, а удар получился очень сильный. – Мне здесь делать нечего. – Ева вздохнула и сняла перчатку. – Особь мужская, физически развитая, гипертрофированная мышечная масса – возможны проблемы с сердцем, если принимал анаболические стероиды, при поверхностном осмотре никаких причин смерти, кроме огнестрельных ранений в область сердца, не предполагается. Поехали на место, посмотрим, откуда стреляли. У тебя были баллисты? – Были, но отчет, сама понимаешь, представят только через день. – Они нашли приблизительное место снайпера? – Снайпера? – Да, Карпелов, снайпера. Попробуй попади с дальнего расстояния два раза точно в сердце. – А я как раз и подумал, чего это снайперу два раза… – Да я тоже не понимаю. Он убил его с первого выстрела. Зачем стрелял второй раз? – Придется учесть предположения Сони Альбертовны, что ее хотели убить. С первого раза не попали, стреляли второй раз. – Мне надо позвонить. – Ева достала телефон. Она дозванивалась долго и только в машине, когда Карпелов въезжал во двор, где жили инвалид и Соня Талисманова, смогла пробиться в справочную хирургического отделения больницы. Мужчина, который так неудачно пристал к Сонечке в метро и подбил ей глаз, скончался сегодня в двенадцать двадцать. Второй, с пробитой каблуками грудной клеткой, вне опасности. – Говори, что узнала, – попросил Карпелов, когда они просидели минут пять, не выходя из машины, а Ева застыла неподвижным взглядом на приборном щитке. – Ох, Карпелов, я лучше промолчу. Показывай место. Они обошли дом и осмотрели все еще открытое окно. – Какой у Сони рост? – Метр пятьдесят четыре, я узнал. Смотри. Метр пятьдесят четыре у меня здесь, – Карпелов приложил ладонь к груди. – Если стреляли в Сонечку, то целились в голову. – Не сходится. – Ева отошла на несколько шагов. – А! Это потому, что Соня приседала. Инвалид подтягивался на руках вверх, а она приседала, спасая свое целомудрие от вида мужского члена. Он, по ее словам, для этого и подтягивался. Они прошли к строящемуся павильону кафе. Ева прочла вывеску о подрядчиках, Карпелов светил фонариком. Разгребая ногами строительный мусор, Ева задержала руку Карпелова и осветила у одного из окон небольшую площадку, которую кто-то расчищал. – Угадала, – улыбнулся Карпелов и осветил улыбку, направив фонарик себе в лицо. – По предварительным расчетам специалистов, именно здесь и сидел стрелок. У этого самого окна. Ева Николаевна опустилась на колени и принюхалась. Потом она обнюхала вставленную раму без стекол и стенку возле нее. – Ну и как? – поинтересовался Карпелов, когда она опять задумчиво уставилась в окно. – Чем пахнет? – Не обращай внимания, – Ева не заметила насмешку в его голосе, – у меня все признаки профессионального заболевания. Называется предвзятость. Наваждение какое-то, честное слово! – Ты как бы уже знаешь, кто стрелял? У меня тоже бывает такое. Делись, Ева Николаевна, версией! – Не могу. Кстати, про версии. Ты рассмотрел такую: Сонечка Талисманова, которая… – Стреляет в инвалида сама, – закончил за нее Карпелов. – А как же, мои ребята, когда связали ее в отделении и заклеили рот, объяснили свое поведение именно такой версией, мол, сама Сонечка и сделала такую бяку. По правде говоря, они ее со страху заперли в камере в наручниках, но в объяснительной написали про версию. Я тебе так скажу: не ее методы. Совсем не ее. На кой черт ей оружие, она сама страшней атомной войны! – Пороховой тест? – спросила Ева. – Взяли. Чисто. В радиусе ста метров от дома оружие не обнаружено, обыск в квартире Сони ничего не дал. – Слушай меня, Карпелов. В больнице умер нападавший из метро. Тот, который подбил Соне глаз. – Я тебе говорил! – Не перебивай. Что за этим последует? Ее должны вызвать как свидетельницу по убийству. Официально. Что сделает Соня? Расскажет, кто с ней ехал в метро и кто стрелял. Если успеет. – Ты ведь тоже знаешь, кто стрелял? – Это очень странно, но я не видела, ни как эта дамочка стреляла, ни оружие, которым она пользовалась. Вчера я написала подробный рапорт по этому происшествию. Меня, конечно, вызовут, но такие показания, сам понимаешь… Если я думаю правильно, то тебе… – Только не надо мне говорить, что я должен охранять Сонечку! – Охранять Сонечку буду я, – говорит Ева и предлагает немедленно пойти домой к Талисмановой и убедиться, что еще есть кого охранять. – Ты какой рапорт написала, я не понимаю?! – еле успевал за ней Карпелов. – Ну посадишь ты эту дылду за непреднамеренное убийство в метро, да еще учти, что она защищалась! Она и отсидит спокойно года два, а снайпера в ней тебе не доказать. – Что ты такое сказал про дылду? Я тебе ничего не говорила! – Да ладно, не говорила, а смотришь ты на нее как? Они обнаружили Сонечку Талисманову сидящей на лавочке у своего подъезда, с засохшей кровью на губах, уставившуюся перед собой в темное пространство двора и до того неподвижную, что у Карпелова дернулась рука потрогать у нее пульс. – Сидишь? – спросила Ева, устраиваясь рядом с ней. Соня кивнула. – А где ты, Соня Альбертовна, приложилась лицом, разреши поинтересоваться? – полюбопытствовал Карпелов. – Я целовалась, – пробормотала Соня и вдруг выдавила длинными желтыми ресницами слезы. – Ты, Соня, прямо как крокодил, загрызла кого-то и теперь плачешь. Вот не повезло мужику, – пробормотал Карпелов. – А я тебе охранника привел. Лучший в Москве специалист, снайпер, красавица и многодетная мать. – Не нужен мне охранник, – вытерла щеки Соня, – все уладилось. – Девочки, вы тут отдыхайте, а у меня работа. – Карпелов наклонился к Еве и прошептал на ухо: – Позвони мне домой попозже, расскажи, что и как. – Что у тебя уладилось, Соня? – спросила Ева, провожая взглядом фигуру Карпелова, освещенную встречным фонарем. Карпелов шел браво. |