Онлайн книга «Мент обреченный»
Палыч в процессе Светкиного ответа отодвинул девушку в сторону и, оставляя на ковровой дорожке дворовую грязь, ринулся прямиком к упомянутому шкафу. – Ну-ка, посмотрим. – Да как вы… Я буду жа… – Заткнись. Палыч распахнул створки, оценил пару висящих в шкафу платьев, лежащую внизу кучу тряпья и досадливо спросил: – Это что, все? – Санкция где? Палыч прикрыл дверцы, проигнорировал вопрос и сел на темно-зеленый диван с когда-то полированными подлокотниками, Андрей, заглянувший перед этим в две другие комнаты и никого там не заставший, прислонился к дверному косяку. Светочка достала дрожащими от возмущения пальцами сигарету и чиркнула зажигалкой. – Ну, в чем дело-то? – Да ни в чем, Светуля! Говорю ж, в гости зашли. Ты бы села, а то как не у себя, право. Палыч угостился из брошенной Светкой на стол пачки. Андрей закурил свои. – Чем занимаешься? – Я обязана отчитываться? – Ну, в общем, нет, конечно. Сейчас демократия, права человечка… Но мне лучше рассказать, я пойму и попрошу следователя оставить тебя на подписке. – Слушайте! – Светка с негодованием запахнула прожженный в нескольких местах халатик. – Вам, наверное, делать не фиг. Вон, от бандюгов прохода нет, мафия в Кремле сидит, а вы херней маетесь. Чем я вам мешаю, а? – Мы, между прочим, после тебя как раз в Кремль и собирались. К тебе зашли так, по пути, как к подучетному элементу. А заодно про Шершавого спросить. Как Шершавый-то поживает? Андрей не страдал излишками наблюдательности, но заметил резкую перемену в поведении Свет-лампочки. Она расточительно затушила недокуренную сигарету, затрясла уже не только пальцами, но и головой, села на предложенный Палычем табурет, еще плотнее запахнула халатик и, чуть замявшись, переспросила: – Шер… Шершавый? Так он же сидит. Ему пятерик дали. Еще два года… – А говорят, его видели тут, – первый раз за всю беседу подал голос Андрей. – Да кто такую херню говорить может? На зоне он. Я вот месяц назад письмо от него получила. Сейчас… Светик открыла трюмо и достала мятый конверт. – Что пишет? – Какая разница? – Ждать просит? Жениться обещает? – Не ваше дело. – Да мне просто парня жалко. Он пишет, ждет, любит. Верит. А ты в это время с другим шары гоняешь. Нехорошо. – С каким, с каким другим? Андрей указал на пепельницу, в которой, кроме окурков сигарет со следами помады, сморщенно лежали хапцы «Беломора». – Вот, сейчас окурки в ход пойдут. Это я курила! Палыч лениво поднялся с дивана и подошел к трюмо, между стеклянными раздвижными шторками которого была вставлена выгоревшая кодаковская фотография. – Вот он, голубчик. На фото стоявший в плавках расписной Шершавый обнимал Светку на фоне серого водоема. – Это еще до посадки, – пояснила Светка, – на Рижском взморье. Андрей тоже взглянул на фотографию, разглядел повнимательней Шершавого и плюхнулся на диван. – Сидит, значит? – Палыч воткнул фото на место. – Проверим. – Проверяйте. Подучетный элемент принялся усиленно кусать ногти. – Ты полегче, полегче. Пальцы откусишь. Чего распереживалась-то? – А вы бы не волновались? Сколько ж можно над человеком издеваться? Чуть что, сразу Тимохина. Я к вашему новому начальнику пойду! В газетах пишут, что он порядочный человек… Честный. – Ты тоже честная? – Да! Почестнее вас! – Слышь, Андрюха, все кругом честные! По-моему, это не так. Иначе мы остались бы без работы. А жаловаться? Это милости просим. Главное, жалобу без ошибок напиши. Палыч раскрыл свою форменную сумку-портфель, достал блокнот, сделал пометку. – Так, кто тут у нас следующий? Витька Быков? Тоже честный. Все честные, мать их! Давненько у него не был. Вот и навестим. Рейд все-таки. Пойдем, Андрюха. Светка сразу подобрела. – Сергей Павлович, я паспорт потеряла где-то. Как восстановить можно? – В паспортный стол. У дежурного узнай часы приема. Заплатишь штраф, получишь новый. Паспорт новый. – Штраф? А как бы без штрафа? У меня сейчас, с деньгами не очень. Может, сказать, что украли? – Украли?! Обмануть?! Так ты же честная! На улице Палыч со вздохом произнес: – Жалко, мимо темы. – Думаешь? А может, врет? Мужик-то точно в хате бывает. – Еще бы не было! Молодая девка, да в отдельной хате… Тут из мужиков очередь должна стоять. А Шершавый? Я в штабе уточню, но, по-моему, он еще лямку тянет. Амнистий вроде не было. – Баба вроде не вредная, – сказал Андрей не столько Палычу, сколько себе. – На контакт пойдет. Надо вживаться в землю, заводить дружбу с интересными людьми, превращать этих людей в Юстасов и пользоваться их услугами. Тогда не придется собирать окурки по пепельницам… – Я, Андрюха, к себе зарулю, протокольчики на черных заберу, рейд все-таки. Назад не пойду, фиг ли мне на краже делать? – Давай. Я-то отсвечусь на всякий случай. Вдруг начальство нагрянет, да и так… Палыч, прыгая через лужи, скрылся за углом. Андрей усмехнулся, услышав про протокольчики. Маленькая хитрость в ответ на хитрость большую. После каждого рейда нужно отчитываться за активную работу. Чтобы все видели – рейд прошел не напрасно. Но так как на деле рейд ничем не отличался от обычных будней, в ход шли изобретения и фокусы. Заранее, в те самые будни, участковые ловили черных, рисовали протоколы за всякие там нарушения, но дату на них не ставили. Когда же начинался рейд, протоколы извлекались из сейфов, датировались нужным числом и шли в зачет. Вот и получалось: нет рейда – нет задержанных; есть рейд – пожалуйста, результат. Результат передавался в управление, откуда шел в столицу, где, видя явную пользу рейдирования, рекомендовали почаще повторять мероприятие. Липовали не только участковые, но и все остальные. Каков вопрос, таков ответ… Андрей поднял воротник и двинулся в направлении обворованной квартиры. – Больше пьяных! Я говорю, больше пьяных давай! Три протокола всего! Вон, в пивняк сходите, там этого добра, как говна в стойле. Хотя бы десяточек надо сделать… Андрей дождался, когда дежурный закончит телефонный разговор, затем доложил об обстоятельствах кражи и узнал насчет новых заяв. Заяв пока не было. – В канцелярию зайди, Ленка просила. |