Онлайн книга «Купание голышом»
– Да ладно, я историю сочинил. – Ничуть не сомневаюсь, – ответил Чаз. – Дескать, нашли бедную зверушку, всю пораненную, на дамбе и везли к ветеринару. «Блестяще, – подумал Чаз. – Скорая помощь для аллигаторов». – У меня желудок болит – хоть вешайся, – пробормотал он. – А еще у тя пиявка на роже. – Не смешно. – Совсем махонькая. – Тул отодрал ее и выбросил в окно. – Блин, мужик, да ты весь белый. Мож, тебе другую работу поискать? Серьезно. «Если б это было так просто», – мысленно ответил Чаз. Он коснулся болезненной точки на щеке и печально подумал, не ядовита ли мерзкая тварь. Зазвонил сотовый телефон, но Чаз и не шевельнулся. Тул проверил номер звонящего и сообщил, что он заблокирован. Когда Чаз поднял трубку, шантажист сказал: – Ты прав. Надо встретиться. Опять голосом Чака Хестона; хотя он меньше действует на нервы, чем Джерри Льюис. – Когда угодно, – согласился Чаз. – Назовите место и время. – В полночь. На лодочной пристани во Фламинго. – Я забыл, где это. – Посмотри на карте, – лаконично ответил шантажист, – и не трудись брать с собой троглодита. – Так это ты вчера был у меня дома, – сказал Чаз. – Точно. Как прошло свидание? – Очень смешно. – Однако я поражен, как быстро ты преодолел свое горе. – Увидимся в полночь, – сказал Чаз Перроне. Джои в гордом одиночестве стояла перед зеркалом в ванной и думала: «Ну вот, подруга, ты все-таки это сделала». Она старалась вести себя хорошо, боролась с собой. Она даже начала составлять список: 1. Он слишком стар для меня. 2. Я слишком молода для него. 3. У него отвратительный послужной список. 4. У меня отвратительный послужной список. 5. Он никогда не слышал об Алисии Кейс [39] . 6. Я никогда не слышала о Карле Бонофф [40] . 7. Он живет на острове и стреляет в прохожих, которые дразнят его собаку. 8. Я живу… Вот и все, что ей удалось написать подзаголовком «Десять разумных причин не спать с Миком Странахэном». Конечно, их было больше семи, но вместо того, чтобы упереться и вспомнить их все, Джои решительно взяла да и переспала с ним. – Ты совсем рехнулась, – сказала она своему отражению в зеркале. Что хуже всего, она сама ему предложила. В три часа ночи она лежала в своей одинокой постели с распахнутыми окнами и ощущала вкус океанского бриза. Всякий раз, закрывая глаза, она слышала странное монотонное чириканье – чирик, чирик, чирик, – но едва открывала глаза, чириканье прекращалось. Стало быть, чирикало у нее в голове, это сводило ее с ума, и вдруг она поняла, что это такое: скрип кроватных пружин. У нее в черепушке чирикали пружины матраса, пока Чаз пытался отыметь свою хипповую подружку, а Джои лежала у них под кроватью. Вспоминая эту сюрреалистическую сцену – как она пряталась, словно правонарушитель, в комнате, некогда бывшей ее собственной спальней, как подслушивала похотливые вскрики мужчины, который всего неделю назад был ее собственным мужем и любовником, – Джои ощутила себя униженной, несчастной и одинокой. Она встала и тихо пробралась в гостиную, где Мик Странахэн спал на диване. Она осторожно пристроилась рядом с ним, говоря себе, что ей нужно только, чтобы кто-нибудь сильный и теплый подержал ее в объятиях. Но как только она прижалась к нему и подладилась к неторопливому ритму его дыхания, она осознала, что приятных платонических объятий ей не хватит. Ей нужно больше. – Какая же я дура, – подытожила она и ополоснула лицо ледяной водой. Когда она вышла на улицу, он сидел на причале и говорил по сотовому. Потом дал отбой и попросил ее сесть рядом. – Сегодня ты тянешь лет на восемнадцать, – сказал он. – Неплохая попытка, Мик. – Это правда. – Он свистнул Селю, который чуть не бодался со сварливым пеликаном. – Нам надо поговорить о сегодняшней ночи, – сказала Джои. – Я вчера устал как собака. Но я очень старался. – Я не об этом. Ты был великолепен, – признала она, – но мы должны прояснить пару моментов. Он погладил ее по руке: – Поверь мне, это последняя вещь на земле, которую мы должны сделать. Джои отдернула руку. – Не устраивай балаган. Я серьезно. – Я тоже, – сказал он. – У меня было куда больше этих разговоров наутро после того как, и ни один не принес ни ясности, ни умиротворения, ни взаимопонимания. Так что давай лучше позавтракаем. – Но я боюсь, что это был секс назло, – пожаловалась Джои. – Роза его так называет. – Еще одна житейская мудрость из книжного клуба. – Ну так что? Вдруг я на тебя набросилась только потому, что злилась на Чаза? – Тогда я у него в долгу, – ответил Странахэн. – Благослови господь лживые, жестокие, неверные головешки его пропащей души. Ты не голодна? – Нет! Он притянул ее поближе и прижал к себе. Сель ткнулся носом ей в затылок. – Прошлой ночью ты торжествовала, помнишь? – сказал Странахэн. – Рассказывала, как Чаз забуксовал на ровном месте, как его пушку заело, и все потому, что он услышал запах твоих духов. Ты сказала, что это было бесценно, да, именно бесценно – знать, что он вышел из строя при одной мысли о тебе. Джои не сдержала улыбки: – О да, это и впрямь было круто. Он ей сказал, что ни черта не чувствует. У него отнялось все ниже пояса. – Ну вот видишь, – сказал Странахэн. – Это в сто раз лучше, чем банальный секс назло, и даже бесстыжая Роза со мной согласится. А сейчас, если в мои вены не попадет хоть немного черного кофе… – Мик, погоди… – Тихо. – Он прижал палец к ее губам. – Если честно, я не хочу никаких объяснений того, что произошло ночью. Позволь мне сохранить иллюзию мужчины средних лет, что ты подпала под мое стойкое, мужественное обаяние. Джои игриво толкнула его плечом: – О'кей, ковбой, я сдаюсь. – Вот и умница. – Это ты Чазу звонил? |