Книга Две недели на соблазнение, страница 24 – Сара Маклейн

Она взглянула на него и прошептала в ответ:

— Как вы думаете, милорд, нельзя ли мне остаться здесь?

— На сколько?

— Хорошо бы навсегда.

Граф сделал вид, что раздумывает над ее вопросом. Потом сказал:

— Но, как джентльмен, я вынужден буду остаться рядом с вами… а я надеялся посмотреть спектакль. — Когда она улыбнулась, он предложил ей руку и прошептал: — Продолжайте улыбаться. Если они увидят, что вы смущены, вы возненавидите себя за это.

Джулиана тяжко вздохнула, и граф поднял ее на ноги. Она чувствовала на себе сотни глаз, но отказывалась смотреть. Не хотела убедиться в том, что одна пара глаз принадлежит надменному герцогу Лейтону. Продолжая удерживать на лице улыбку, пробормотала:

— Я устроила сцену, да?

Лорд Аллендейл насмешливо улыбнулся:

— Но это же театр… Утешьтесь тем, что вы тут не единственная актриса.

— Правда?..

Граф кивнул:

— Разумеется. Я видел, как одна виконтесса потеряла свой парик, потому что слишком уж перегнулась через перила. — Он нарочито передернулся. — Ужасно!..

Девушка весело рассмеялась. Рассмеялась с облегчением. Бенедикт был красивый и очаровательный. И намного добрее, чем…

Чем никто!

— Вначале Серпентайн. А теперь это… — пробормотала она.

— Вы, похоже, любительница приключений. Если так, то сейчас вы по крайней мере в безопасности.

— Вы так считаете? Почему же тогда это приключение кажется мне куда ужаснее?

Бенедикт улыбнулся:

— Вот именно — кажется.

— Значит, выдумаете…

— Думаю, что все это довольно забавно, но не более того.

— Что ж, если так… — Джулиана с ликующей улыбкой повернулась к залу и, подняв над головой окуляр, объявила: — Я нашла его!

Марианна рассмеялась и дважды хлопнула в ладоши в знак того, что ее это очень позабавило. Ухмылка Ралстона показывала, что он доволен сестрой — ведь она не струсила перед высшим светом (брата никогда особенно не волновало мнение общества, и за это Джулиана была ему очень признательна).

Тут огни театра начали гаснуть, и наступило время для начала настоящего представления.

— Слава Богу, — прошептала Джулиана. А вскоре она уже сидела рядом с Марианной — та вернулась к ней, дабы уберечь от дальнейшей неловкости.

И вот на сцене зажглись огни, и пьеса началась. Однако Джулиана никак не могла сосредоточиться на пьесе. Не могла успокоить разыгравшиеся нервы и побороть желание сбежать из театра. К тому же ей ужасно хотелось посмотреть в сторону ложи герцога Лейтона. К концу первого акта искушение оказалось непреодолимым, и она украдкой взглянула на него.

Герцог же наблюдал за игрой актеров с живейшим интересом.

«А не воспользоваться ли биноклем? — подумала Джулиана. — Конечно, ручка у него сломана, но окуляр, наверное, цел. Во всяком случае, я должна это проверить. Просто обязана. Это же вполне естественно…»

Она поднесла бинокль к глазам и посмотрела на сцену. Линзы не треснули — Джулиана отчетливо увидела ярко-красный атлас ведущей актрисы и густые черные усы главного актера.

Что ж, окуляры в прекрасном рабочем состоянии. Но есть ли у нее уверенность, что бинокль не сломан где-то еще? Может, теперь он неправильно преломляет свет? Вполне возможно. Необходимо проверить и это…

Она как можно небрежнее повела биноклем по широкому полукругу в сторону от сцены, остановившись только тогда, когда отыскала блестящие золотистые волосы Саймона. Происходящее на сцене вызвало у публики смех, но он не засмеялся… даже не улыбнулся, пока Виноградинка не повернулась к нему, вероятно, желая убедиться, что он получает удовольствие. Джулиана увидела, как герцог кивнул и что-то сказал ей на ухо. Виноградинка расплылась в улыбке и внезапно перестала так уж походить на виноградинку.

«Оказывается, она очень даже недурна собой», — подумала Джулиана, нахмурившись.

— Видишь что-нибудь интересное?

Услышав этот вопрос, Джулиана вздрогнула и чуть не выронила бинокль. Повернувшись к Марианне, пробормотала:

— Я… я просто проверяла бинокль. Хотела убедиться, что он в порядке.

— А… понятно. — Легкая улыбка заиграла на губах подруги. — Видишь ли, я могла бы поклясться, что ты смотрела на герцога Лейтона.

— С чего бы мне на него смотреть? — спросила Джулиана. Положив сломанный бинокль Марианне на колени, добавила: — Вот, проверь сама. В полном порядке.

Марианна взяла бинокль. И не сделала ни малейшей попытки скрыть, что смотрит на герцога Лейтона.

— Интересно, почему он с Пенелопой Марбери?

— Он собирается жениться на ней, — проворчала Джулиана.

Герцогиня с удивлением взглянула на подругу.

— Вот как?.. Что ж, она прекрасная партия.

Треска, которую подавали за ленчем, должно быть, оказалась несвежей. Конечно же, это единственная причина, из-за которой Джулиана вдруг почувствовала тошноту.

Марианна же проговорила:

— Калли сказала, что у вас с ним было несколько… столкновений.

Джулиана покачала головой и прошептала:

— Не знаю, о чем она говорит. Не было у нас никаких столкновений. Был один случай на верховой прогулке, но я не думаю, что Калли об этом известно… — Она внезапно замолчала, заметив, что подруга опустила бинокль и уставилась на нее в изумлении.

Марианна наконец пришла в себя и с торжествующей улыбкой проговорила:

— Ты должна мне все рассказать. «Случай на верховой прогулке» — звучит так скандально!

Джулиана молча повернулась к сцене. Она попыталась вникнуть в действие, но история о двух влюбленных, старающихся сохранить свои отношения втайне, была слишком уж знакома. Возможно, спектакль и впрямь был забавным, но ей сейчас совсем не весело.

— Он смотрит на тебя, — прошептала Марианна.

— Он не смотрит на меня, — буркнула в ответ Джулиана. И, не удержавшись, повернула голову.

Он действительно смотрел на нее.

— Вот видишь? Он смотрел на тебя.

— Ну а я на него нет.

И она не смотрела.

Не смотрела во время первого акта, пока влюбленные заскакивали в двери и выскакивали обратно, а публика взрывалась от хохота; не смотрела, когда стали зажигать свечи в зрительном зале и когда визитеры потянулись в ложу Ривингтонов — хотя в эти минуты у нее была возможность смотреть, оставаясь незамеченной. Она не смотрела, когда граф Аллендейл развлекал ее во время антракта и когда Марианна предложила сходить в дамскую комнату, дабы припудрить носики и поправить прически (то была завуалированная уловка, чтобы разговорить Джулиану), но она заявила, что ей незачем идти туда, и Мари вынуждена была пойти одна.