Онлайн книга «Две недели на соблазнение»
— Кэролайн… — прошептал Саймон с благоговением в голосе. — Она так похожа на Джорджиану… Та была точно такой же, когда родилась. — Твоя сестра? Он кивнул: — Да, она. — Так это тайный ребенок. И ты все делал для того, чтобы защитить свою сестру. Он снова кивнул. — У меня не было выбора. Я должен был защитить семью от позора. Должен был защитить сестру. — Сколько ей? — Семнадцать. И еще даже не выходила в свет. — Не замужем? — Об этом, конечно, можно было не спрашивать. Он опять кивнул и погладил пальцем крошечную ручку Кэролайн. «Значит, эта малышка — причина всего… — думала Джулиана. — Именно из-за нее он так дорожит своей репутацией. И именно из-за нее решил жениться на леди Пенелопе». Тут герцог вдруг проговорил: — Я думал, что приеду сюда… все устрою. Думал, что будет легко отправить куда-нибудь их обеих. А потом… потом я увидел Кэролайн… Во сне ребенок ухватился за кончик его пальца, и он улыбнулся. Изумление и грусть осветили его красивые черты — черты, которые так редко выдавали эмоции. Саймон шумно выдохнул, и в этом выдохе слышался груз ответственности. Глаза Джулианы защипали слезы, и она заморгала, прогоняя их. Было ясно: когда об этом станет известно в свете, разразится ужасный скандал. Неужели он правда думал, что сможет скрывать это вечно? — Значит, ты отправил сестру сюда, чтобы… скрыть ее положение? Герцог покачал головой: — Нет. Она сбежала. От семьи… от меня. Не думала, что я поддержу ее. И была права, — добавил он с горечью в голосе. Тут Саймон повернулся и, пройдя несколько шагов, положил малышку в колыбель. Туда, откуда взял ее. Внезапно Джулиана осознала всю необычность этого момента. Ведь мужчины-аристократы никогда не задерживаются в детских. И не держат младенцев на руках. Но Саймон — здесь. И он держал малышку со всей бережностью и нежностью. Более того, сейчас в нем чувствовалась неуверенность — в мужчине, никогда в себе не сомневавшемся. У Джулианы защемило сердце, и она прошептала: — Малышка простит тебя. — Ты этого не знаешь. — Нет, знаю. — Она помолчала. Как можно было не простить его! — Знаю, Саймон. Ты же приехал за ней. За ними обеими. Приехал, чтобы позаботиться о них. — Не делай из меня героя. Джулиана. Я нашел ее… и узнал о ее положении. Она не говорила мне, кто отец, и я был в ярости. Я оставил ее здесь. Не желал ее знать. Джулиана не могла в это поверить. И не поверила. — Нет… — Она покачала головой. — Это неправда. Сейчас ведь ты здесь. Герцог отвернулся от нее, вернулся к окну и устремил взгляд на пустошь. Молчание длилось довольно долго. Наконец он проговорил: — Я приехал только для того, чтобы решить, что делать дальше. Чтобы заставить ее сказать, кто этот человек. И подготовить все для того, чтобы спрятать ребенка. Спрятать свою сестру. Ты по-прежнему считаешь меня героем? Она нахмурилась. — А ты все еще собираешься сделать это? Он снова повернулся к ней. — Не знаю. Возможно. Я долго думал об этом по дороге сюда. А теперь… — Он внезапно умолк. — А что теперь? — Я не знаю! — выкрикнул Саймон в отчаянии. — Потому что теперь все мои планы кажутся мне… ужасно неразумными. Теперь моя сестра со мной не разговаривает. И теперь… Теперь я держал в руках этого ребенка. Джулиана снова приблизилась к нему и увидела в его глазах муку. Он потянулся к ней и провел пальцами по ее щеке — настолько мягко и нежно, что она прикрыла глаза, чтобы не выдать своих чувств. — А ты еще больше все усложнила… Джулиана в изумлении распахнула глаза. — Что это значит? — Только одно: когда ты рядом, я забываю обо всем, что должен помнить. И единственное, чего я хочу, — вот это… Он прижался губами к ее губам, и нежность поцелуя еще больше усилила щемящую боль, которая поселилась в ее сердце во время этого разговора. Но в поцелуе Саймона была не только нежность, но и отчаяние. И казалось, что этот поцелуй оставил обнаженными их обоих — обнажил их души. Они на мгновение отстранились друг от друга. И тут Джулиана, не в силах сдержаться, обвила руками шею герцога и ответила на его поцелуй со всей страстью, любовью и тоскливым желанием. И тотчас же все изменилось. Саймон с проклятием отпрянул от нее и отступил на несколько шагов, показавшихся ей милями. Затем он утер рот тыльной стороной ладони, словно стирая память о ней, и пробормотал: — Я должен защищать свою семью, Джулиана. Должен сделать все, что необходимо, для защиты нашего доброго имени. Она кивнула: — Я понимаю… — Нет, не понимаешь. Ты просто не можешь этого понять. Но я герцог, и я должен исполнить свой долг. — Ты говоришь так, будто я просила тебя отказаться от твоего долга. Он закрыл глаза и сделал глубокий вдох. — Нет, не просила. Знаю, что не просила. Но ты пробуждаешь во мне желание отказаться от долга. Желание послать все к черту. Заставляешь думать, что все могло бы быть по-другому. Но… — Он осекся. «Таков порядок вещей», — мысленно закончила за него Джулиана. Ей хотелось накричать на него. Хотелось кричать, что все может быть по-другому. Что он сможет изменить порядок вещей. Что он герцог и свет простит ему почти все. Да и вообще, кому какое дело до того, что думают все эти ужасные люди? Но она понимала, что убеждать Саймона бесполезно. Она уже говорила ему все это множество раз. И те ее слова ничего для него не значили. — Я не свободен поступать так, как мне хочется, — продолжал он. — Я не могу отвернуться от мира, в котором мы живем. — От мира, в котором ты живешь, Саймон, — поправила она. — Но, думаю, ты свободен поступать так, как хочется. Ведь ты не бог, даже не король, а просто человек из плоти и крови — как и все мы. — Она понимала, что должна остановиться, но уже не могла этого сделать. — Дело не в твоей сестре или племяннице, или в том, что хорошо для них. Дело в тебе самом. И в твоих страхах. Не общество держит тебя в ловушке. Свою тюрьму ты создал сам. Он на мгновение оцепенел. И тут же снова превратился в холодного и надменного герцога Лейтона. — Ты сама не знаешь, что говоришь. Она ожидала этих слов, но все же они ее уязвили. Джулиана медленно подошла к колыбели. Провела пальцем по нежной щечке спящего ребенка и тихо сказала: |