Онлайн книга «Дело нервного сообщника»
|
– Возражение не принимается. Свидетель должен отвечать на вопросы. Стороны должны воздержаться от взаимных обвинений, – заявил судья Сидгвик. – А какой был вопрос? – Свидетель в растерянности глянул на судью. Секретарь зачитал вопрос Мейсона: «Общались ли вы прошлой ночью с окружным прокурором в течение нескольких часов?» – Нет, – сказал Элкинс. Мейсон улыбнулся. – Вы имеете в виду, что беседовали с ним менее нескольких часов? – Да. – Вы были с ним около двух часов? – Да. – Больше, чем два часа? – Да. – Около трех часов? – Да. – Более трех часов? – Нет. Мейсон почувствовал почву под ногами и спросил: – Тогда что вы имели в виду, когда сказали, что не общались близко с окружным прокурором прошлой ночью? – Я думал, вы имеете в виду другую близость. Судья Сидгвик, грозно нахмурив брови, подавил волну смеха, прокатившуюся по залу суда. – Ясно, – сказал Мейсон. – Я так понимаю, что во время этого общения, бывшего, разумеется, совершенно деловым, вы обсуждали предстоящий перекрестный допрос и то, что вы будете говорить на свидетельском месте. Свидетель заерзал. Гамильтон Бергер вскочил на ноги. – Я действительно обсуждал со свидетелем его позицию и предупредил, что он должен ожидать изнурительного, изматывающего допроса, ибо это последняя зацепка защиты… – Достаточно, мистер окружной прокурор. Садитесь, – оборвал его судья Сидгвик. – Идет допрос свидетеля, а не прокурора. – Да, ваша честь. – Мы о многом говорили, – сказал Элкинс. – Можно ли быть уверенным, – гнул свое Мейсон, – что ваши ответы типа «да» и «нет» на мои вопросы являются именно таковыми, поскольку окружной прокурор предостерег вас, что вы можете попасть в беду, если будете давать полные ответы? Видимо, он сказал вам, что лучший способ сбить с толку Перри Мейсона – это со всем вниманием выслушивать его вопросы и отвечать на них как можно более кратко, а по возможности просто «да» и «нет»? Элкинс в первый раз опустил глаза. Он прокашлялся, искоса глянул на окружного прокурора. Судья Сидгвик тоже посмотрел на прокурора. Гамильтон Бергер приподнялся, но, не сказав ничего, снова опустился на свое место. – Вы не можете ответить на этот вопрос? – спросил Мейсон. – Ну, он действительно говорил что-то в этом роде, – согласился Элкинс. – Итак, – сказал Мейсон, – ваша тактика, заключающаяся в том, чтобы отвечать на вопросы как можно короче, была предложена вам окружным прокурором на вчерашнем ночном совещании? – Я могу и буду отвечать на вопросы так, как мне покажется уместным. – Конечно, конечно. Но я подчеркиваю, что такая тактика была подсказана вам окружным прокурором прошлой ночью. – Мы обсуждали это, не отрицаю. – Я еще раз повторю вопрос, – сказал Мейсон, – тактика, при которой вы стараетесь отвечать как можно короче, была подсказана вам прошлой ночью окружным прокурором? Да или нет? – Да. – И окружной прокурор сказал вам, что это будет наиболее верный способ сбить меня с толку при проведении перекрестного допроса? Так? – Он сказал, что для меня это лучшая защита. – Лучшая защита? – переспросил Мейсон. – Да. – От чего же вы собираетесь защищаться? – Я не должен отступать от своих показаний. – Другими словами, изложив вчера свою версию событий, вы намерены придерживаться ее? – Это не версия, это правда. – Итак, вы с окружным прокурором устроили прошлой ночью своего рода заговор с целью сбить меня с толку – так, чтобы вы любой ценой могли защитить изложенную вами историю? – Но, ваша честь! – возмутился Гамильтон Бергер. – Вы не можете заставить меня все это выслушивать! Суд уже выносил мне порицание за одно из моих возражений, но я вынужден настаивать: использование слова «заговор» – это, несомненно, искажение фактов. Я почтительно указываю суду, что этот вопрос уже задавался и на него был дан ответ, и что это наводящий вопрос, которого не должно быть при правильном ведении перекрестного допроса. Защита изложила свою точку зрения и теперь убеждает свидетеля. – Протест поддержан, – заявил судья Сидгвик. – Думаю, мистер Мейсон, вам пора перейти собственно к допросу. – Прекрасно, ваша честь, – ответил Мейсон и повернулся к свидетелю: – Итак, после того, как вы ушли с собрания директоров, у вас возникло подозрение, что Латтс обладает некой информацией относительно положения дел «Силван Глэйд Девелопмент Компани», которой у вас нет. Не так ли, мистер Элкинс? – Безусловно. Я точно знал, что если бы ему предложили продать пай по цене, близкой к номинальной, то он информировал бы об этом остальных директоров. Ну, я и заподозрил… Я просто отвечу на ваш вопрос – да. Мейсон добродушно заметил: – Ну-ну, мистер Элкинс, мы с вами поладим гораздо лучше, если вы при ответах будете следовать велению своего внутреннего голоса, а не инструкциям окружного прокурора, приказавшего вам отвечать кратко. – Почтительно указываю, ваша честь, – заявил Гамильтон Бергер, – что свидетель имеет полное право отвечать на вопросы в той манере, которая кажется ему наиболее уместной. – Ваша честь, – отреагировал Мейсон, – я всего лишь пытаюсь реализовать свое законное право на получение информации. Той информации, которую присяжные также имеют полное право получить и которую свидетель обязан сообщить нам. Я совершенно согласен, что свидетель может отвечать в той манере, которая ему более по душе, лишь бы ответы были полными и правдивыми. Но я подчеркиваю, что если свидетель и дальше будет продолжать в том же духе, отделываясь односложными ответами, то ему придется провести на свидетельском месте гораздо больше времени. Принимая во внимание обстоятельства и признание свидетеля, что эта тактика была навязана ему окружным прокурором с единственной целью сбить меня с толку и помешать мне выполнить мой долг, я настаиваю, чтобы мне была предоставлена возможность провести самый тщательный перекрестный допрос. – Нет нужды делать такого рода заявления суду, мистер Мейсон, – ответил судья Сидгвик. – Никто не собирается оспаривать ваше право проведения перекрестного допроса. Могу заверить, что суд понимает ситуацию и дает вам полный карт-бланш в этом отношении. А теперь прошу вас продолжить опрос свидетеля. |