Онлайн книга «Немой свидетель»
|
Бабетта авторитетно возразила, что в переходном возрасте так бывает и должно так быть. — Потом я опять стану хорошей, — пообещала девочка. — Мы проходили по биологии. Тойер выслал людей, чтобы сравнить спортивные ботинки с предполагаемыми следами преступника, и вызвал к себе обоих слесарей. Ботинки пропали. Шук не могла объяснить, где они. Дело было к вечеру, сыщики сидели у себя в кабинете, усталые, но никак не готовые прекратить работу. Тойер больше старался не думать о своей слепой коричневой мозаике, однако вместе с ботинками к картине добавились два больших фрагмента — и тут же пропали. — Парадоксы! — воскликнул он. Никто не реагировал. — Я тут поинтересовался, кто же не жаловался на кражи цыгана, — заговорил Зенф. — Скорее ради шутки. Из владельцев садовых участков только у фрау Швейгер вроде бы все в порядке. Лейдиг уныло хмыкнул: — Чего искать — только надрываться, мы ведь знаем, что это был черт. А бедная Бабси не могла тащить через зоопарк восемнадцатилетнего парня. — Не могла, — согласился Тойер. — И все-таки, может быть, постараемся что-нибудь извлечь из ее слов? — С таким же успехом мы могли бы побеседовать с гориллой, — буркнул Хафнер. Тойер и Лейдиг переглянулись. — Она была на улице, — сказал Зенф, — и могла что-нибудь увидеть. Или сделать… — Или не могла… — Тойер вздохнул. — А мы проверяли сады как возможное место преступления? Лейдиг пробежал глазами несколько листков. — Нет, — сказал он. — Пока только зоопарк и в округе. Еще турбазу. Как раз теперь, когда пропали ботинки, кое-что говорит… — В общем, мы не нашли никаких следов самого преступления ни в зоопарке, ни на турбазе, ни где-то поблизости. — Тогда место преступления может находиться где угодно, — вмешался Зенф. — Кто-то убил его, положил в машину… — Ты забываешь, — перебил его Тойер, — что парнишка шуровал на Нойенгеймском Поле — у нас нет никаких данных, что он бывал где-то в городе. И, возможно, среди тех людей, которые теперь заявляют о кражах, настоящих или мнимых, найдется и тот, кто застиг его на месте преступления. Пожалуй, — усмехнулся Тойер, — в таком случае я бы не стал жаловаться в полицию… — С утра пораньше я зайду на участок этой фрау Швейгер, — сказал Зенф. — Мне нужно немного ознакомиться с местностью — как приезжему… — Мы мальчишку не видели. — Слесарь Шустер слегка нервничал. — К той истории мы не имеем никакого касательства. Его компаньон, по фамилии Мюллер, тоже не самой редкой, кивнул: — Мы вообще тут ни при чем! Тойер после беспокойной, а значит, короткой ночи массировал себе затылок. До боли. — Никто вас не обвиняет. Фрау Шик сказала только, что вы один раз прогнали мальчишку. Конечно, я заинтересовался. — Хозяйка неправильно нас поняла. Ее при этом и не было! — Мюллер с беспокойством покосился на Хафнера. Тот кивнул. — Но ясно же: Шусти… — Шусти? — У Тойера зазвенел голос. — Мы знаем друг друга со школы, — пояснил Мюллер Хафнеру. — Но только до седьмого класса, там он остался на второй год, а потом совсем вылетел. Шусти был абсолютно левый — левая половинка жопы! Не только в политическом смысле. — Сам-то! — вякнул Шустер. — Ты мазал соплями мое полотенце, когда мы плавали! — Не ври! — Точно! — Хватит чепуху молоть. Я понял из слов фрау Шук, что она видела вас обоих, потом и сестра тоже… — прервал их Тойер. — Что? Моя сестра? — Шустер сжал руки. — У меня нет сестры! — Послушайте меня! — с грустным видом вмешался Мюллер. — Дело было так. Бауэр — он ненавидит весь мир, терпеть не может иностранцев — прогнал цыгана. Мне рассказала повариха, и еще про то, что сестра управляющей, бедняжка, так кричала. Ну и тогда я пошел к хозяйке и рассказал ей, что я его прогнал. Потому что… Я все сказал. — Он опустил глаза. — Бауэр… — с удовольствием произнес Тойер, когда они остались одни. — Значит, хотел нас перехитрить? И раз я теперь знаю, что он видел парня, в дело снова вступит катаракта… Ладно, придется с ним немножко поговорить. Теперь мы подождем, что нам сообщит Зенф про садовые участки. Где Лейдиг? Надеюсь, не в Шветцингене? — Вы ведь сами недавно послали его к Магенройтеру. Чтобы он доложил ему о положении дел! — напомнил Хафнер. Тойер покрылся потом. — Забыли? Обо всем? — без всякого милосердия спросил Хафнер. Тойер молча кивнул. — Я никогда не помню, как ложился в постель, — утешил его коллега. — Это нормально. Вошел Лейдиг, за ним двигался Магенройтер. — Меня осенила идея! Как раз когда я рассказал все господину Магенройтеру, меня осенило! У меня идея! — возбужденно заявил Лейдиг. — Неужели у тебя появилась идея? — лукаво поинтересовался Хафнер. — Да, именно. — Лейдиг неуверенно взглянул на Магенройтера. — Или все это полная ерунда? — Мне интересно, как господин Тойер отнесется к вашей идее, — ответил Магенройтер не без грозной нотки в голосе. — Короче, — сев на стул, начал Лейдиг, — Бабси, эта несчастная спортсменка, называла ведь всех нас, гейдельбержцев, «Беате Вебер», то есть именем нашего бургомистра… — Я знаю, как зовут нашего бургомистра, — зарычал Тойер. — Что дальше? — Бабси когда-то изучала политику! Вероятно, оттуда и обрывки воспоминаний… Для Зенфа она не нашла никакого политика, помните? Хафнер кивнул: — Для Карлсруэ это типично. Безликий городишка мелких чиновников. — «Это был черт», — она так сказала, — возможно, Эрвин Тойфель? [12] Возможно, она имела в виду, что преступник был из Швабии? Тойер встал, сел, прокашлялся и неожиданно громко воскликнул: — Бауэр ведь шваб! — Кто такой Бауэр? — спросил Магенройтер. — Впрочем, большое спасибо, господин Лейдиг, что вы мне не сказали, что Эрвин Тойфель премьер-министр. — Уже недолго ему осталось, — добавил Хафнер. — Его собственные черные [13] скоро его прихлопнут. Извиняюсь, но это так. И тогда расследование помчалось, будто омнибус со сломанными тормозами на горном склоне Анд. Такое сравнение, достойное завзятого полиглота, пришло в голову Тойеру, и он не мог от него избавиться несколько часов. |