Онлайн книга «Редкая птица»
|
Стало жарко – от ламп. И страх куда-то ушел. Может быть, потому, что я почти не видела ни гнусавого за столиком, ни Марты – только чувствовала приторно-сладкий запах ее духов. И тут услышала: – Раздевайся! – Пошла ты! – Ого! – Марта закатилась смехом. – Характерная персона… Пригласить мальчиков, чтобы помогли? Или мне тебе помочь? – Она взялась за подол платья и потянула вверх. Я ударила ее по руке, а другой хотела достать ногтями по лицу – не тут-то было, Марта оказалась опытнее и сильнее. Перехватила руку, завернула за спину. Я стояла нагнувшись, прикусив от боли губу, Марта – сбоку, не выпуская моей руки. Взяла за волосы, приподняла голову. Объектив камеры смотрел прямо на меня. – Больно? Слезки на глазах? А ты поплачь… Потом она задрала подол мне на спину. – Для любви принарядилась… Чулочки, трусики, сорочка прозрачная… – Марта, ты сука, – услышала я бабий голос Доктора. – .Кончай развлекаться, Григорий Васильевич недоволен будет. Нам же сказали… – Я ее больше пальцем не трону. Пусть приведут Малышку. Меня отпустили. Рука ныла, слезы в глазах, а я, щурясь от света, шарила взглядом по комнате – хоть что-нибудь поострее или потяжелее, прибить эту стерву, а там – будь что будет. Заметила на столе вилки и нож… До него – шагов пять, Доктор куда-то вышел… Всадить вилку в горло… У меня даже рука заныла… Посмотрела на Марту – та усмехалась. В комнату вошла девочка, совсем еще маленькая, лет одиннадцати. Доктор стоял сзади, в белом халате. – Ну? – только и сказала Марта. Девочка одним движением сбросила платьице и осталась нагишом. – Хорошая девочка, правда? – Марта обращалась ко мне. – И послушная, в отличие от тебя. А сейчас Доктор будет делать ей больно. Очень больно. И в этом виновата будешь ты. Девочка смотрела мне прямо в глаза, но меня, наверное, не видела вовсе… Рот ее приоткрылся, губы дрожали, а в глазах не было ничего, кроме ужаса… Мне показалось, что кричит котенок… Я поняла, что это не пустые угрозы, девочка смертельно боится этих двоих, и они выполнят то, что обещают. – Не нужно, не трогайте ее. Я все сделаю. – Ну вот и славно. Я раздевалась и плакала. Вернее – просто слезы катились из глаз, и я не могла их удержать. Действовала механически, как в полусне. Услышала, словно издалека, голос Марты: – Нет, чулочки оставь, это сексуально… Нагая, я стояла посреди комнаты в свете ламп, под объективами видеокамер, с омерзением ожидая, как эта жирная шлюха подойдет и коснется моего тела. Но вместо этого лампы стали медленно тускнеть, Марта снова обошла вокруг меня, разглядывая. – Красивая… Жаль, что трогать тебя не ведено. – И добавила с усмешкой: – Пока… Малышку мы отправим спать, если ты обещаешь себя хорошо вести. Ну? – Да, – прошептала я. – Не-е-т. Ты скажи: «Милая Марта, я буду во всем послушной». Не слышу! – Марта, я буду послушной. – Ми-и-лая Марта… – Милая Марта, я буду послушной. – …во всем. – Во всем. – Умничка. И называть теперь ты меня будешь только так: Милая Марта. Повтори! – Милая Марта. – Нежнее! – Ми-и-лая Марта… – Уже лучше. Всю фразу! Ну! – Милая Марта, я буду послушна во всем. Она подошла совсем близко, от приторного запаха духов меня чуть не стошнило. – Вот такой ты мне нравишься, детка. – Она провела ладонью по щеке, и судорога гадливости пробежала по телу, я покрылась «гусиной кожей». Марта расценила это по-своему: – Что, девочка, уже нравится?.. Со мной ты узнаешь, что такое любовь. Настоящая любовь… Она повернулась и пошла к выходу, бросив на ходу: – Займись ею, Док. Малышка – спать. Мы остались вдвоем с Доктором. Он оглядел меня брезгливо-равнодушно и скомандовал: – Пошли! – Можно мне одеться? – Потом. Мы прошли в настоящий медицинский кабинет. Доктор деловито осмотрел меня, усадив в гинекологическое кресло, спросил, на что я жалуюсь, взял кровь из вены. Все было так, словно я пришла на обычный прием в консультацию. Только аппаратура здесь побогаче. – Между прочим, это очень дорогой анализ, комплексный. Он выявит все, даже наличие хронических вялотекущих воспалений. Он говорил так буднично и с явной гордостью профессионала, что захотелось даже спросить: «Сколько я вам должна?» Я успокоилась и осмелилась задать вопрос: – Зачем все это? Док пожал плечами. – Бизнес. – Порнофильмы? – Поживешь здесь, узнаешь. – А вы не боитесь, что меня будут разыскивать? – Кто? Действительно, кто? У меня ведь в этом городке знакомых – никого, кроме Володи, да и после всего происшедшего я уже стала сомневаться, был ли он вообще… В Москве меня хватятся не раньше, чем через месяц… А за месяц… Я вспомнила Марту, и тело снова покрылось мурашками. – Замерзла? – по-своему понял Доктор. Налил две мензурки спирта, протянул мне, достал из холодильника воду. Я глотнула, запила. – Можно еще? – На этот счет указаний не было. – Доктор пожал плечами, налил мне больше полстакана-Сможешь? Я смогла. Голова сразу поплыла куда-то. И снова почудился плач котенка. – Котенок плачет, – сказала я. Док посмотрел на меня внимательно, потом вдруг произнес странную фразу: – А ведь Марта психиатр. Хороший психиатр. Иди спать. Он нажал кнопку на столе, вошел здоровый парень, я прикрылась руками, потом подумала: а, все равно. – Проводи девочку. – А одеться? – Языком я уже вяло ворочала. – Утром. Парень повел меня через двор во флигель. У двери стоял еще один. – Что, новенькая? Для съемок, или как? Парень разглядывал меня, буквально ел глазами, – я вспомнила, что на мне лишь чулки и туфли. С Доком я об этом просто забыла. – Шеф решит. В комнате было две кровати, на одной спала девушка. Дверь закрылась, щелкнул замок. За занавеской из полиэтилена оказались душ и унитаз. Меня вырвало. Потом я, наверное, час стояла под душем. И все казалось, что где-то за стеной плачет и плачет котенок, которого мучают… …Это произошло, когда мне было лет одиннадцать или двенадцать. Подружка у меня заболела, не школьная, а из дворца пионеров, ну я и поехала навестить. Жила она далеко за «Каховской», потом еще на автобусе. Домов там много строилось. Я шла, искала адрес, потом увидела дырку в заборе, решила через стройку – быстрее. |