Онлайн книга «Камин для Снегурочки»
|
– Я поняла: вам не хотелось мне представляться настоящим именем, и я очень рада, что вы все-таки решились, – сказала Лиза, ставя на столик красивую фарфоровую чашечку. Я вздрогнула. Надо же, я задумалась и не заметила, как администратор вернулась в приемную. – Вы о чем? Лиза мягко улыбнулась. – Сами же сейчас довольно громко сказали: «Настя Звягинцева». Я плотно стиснула зубы, однако мне следует быть осторожнее и не увлекаться обдумыванием ситуации до потери бдительности. – Вы меня не помните? – тихо спросила Лиза. – Нет. – Ну да, понятно, – вздохнула администратор, – я раньше в клинике Потапова работала, вы туда лечиться приходили, когда голос пропал. – Извините, ошибка вышла. Я не Настя Звягинцева, просто мне вспомнилась эта девушка. Меня зовут Таня, и голоса я никогда не теряла, очень хорошо говорю, слышите? Лиза моргнула: – Понимаю, вы не бойтесь, я никому не расскажу. – О чем? – Да о вас. – Обо мне? Что же такого плохого я сделала? – Ничего, – пожала плечами Лиза и попыталась уйти, но я схватила ее за руку. – Раз начали, договаривайте. Что вы про меня знаете? – Сущую ерунду. – А именно? Лиза нахмурилась: – Вам не надо бояться, узнать вас трудно, вы сильно изменились, постарели, перестали следить за собой. Но, видно, кулисы все-таки притягивают, раз к Глафире в услужение пошли. Она небось не в курсе, кто вы? Я толкнула Лизу в кресло и нависла над ней. – Живо говорите, кто я! Администратор вытащила сигареты. – О боже, язык мой – враг мой. Ну кто меня за него дергал, не мое это дело, в конце концов, назвались Таней – и хорошо. Успокойтесь, я же не Ира Кротова, деньги на сплетнях не делаю, от меня никаких неприятностей не будет. – Сейчас же все рассказывайте! – Хорошо, хорошо. Вы – Настя Звягинцева. Были певичкой, выбивались в люди, пели всякую ерунду вроде Глафиры. Пели, пели, а потом пропали. Кстати, у вас с голосом проблемы были, вы обратились в клинику, я там на ресепшен сидела. Вы часто ходили на процедуры, ну и выяснилось… – Что?! – в изнеможении воскликнула я. – Что обо мне выяснилось? Еще какая информация? Я убила группу младших школьников? Взорвала интернат со стариками? Сожгла приют бездомных животных? Лиза улыбнулась. – Ну, все не так страшно. Вы просто говорили, что вам двадцать пять лет, а выяснилось, что намного больше. Доктор наш, Карл Львович, все восхищался, до чего вы здорово выглядите, просто блеск. Только голоса он вам не вернул, певческого я имею в виду. А потом певица Звягинцева исчезла, больше ничего про вас я не слышала. Хотя постойте… впрочем… нет, больше ничего не знаю! Я вцепилась Лизе в плечи и, сильно встряхнув ее, велела: – Говорите до конца. – Право же! Это просто сплетни. – Быстрей. – Ну… не я придумала, люди болтали! Я же сразу потом к Лисе перешла, а здесь шоу-биз, языки мелют… – Короче… – Ладно, кхм, кхм, – закашляла Лиза, – значит, одни болтали, что вы любовника убили и в тюрьму сели. Другие говорили: вы в психушку попали, третьи – будто вас саму убили. Правды-то никто не знает. Да вы не бойтесь, вас узнать практически невозможно, волосы другие, макияжа нет, постарели, хоть и смотритесь ничего, только возраст на морде написан, никак на двадцать пять не тянете. Весь блеск сошел! – Как же вы меня опознали? – прошипела я. Лиза хмыкнула: – Ну… дело житейское. – Господи, опять секреты! – Вы выпить любили, коньяк хлестали, – понеслась Лиза, – несколько раз в клинику подшофе являлись, Карл Львович вас домой отправлял. Ну не может же фониатр [1] работать с выпившим человеком. Потом он вам приговор вынес: петь никогда не сможете. Я молча слушала Лизу. Когда Настя узнала, что путь на сцену для нее закрыт, то прямо в кабинете у доктора впала в истерику, и перепуганный Карл Львович велел Лизе проводить неудачливую певицу домой. Настя, сев в машину, вытащила из сумочки фляжку, по дороге насосалась коньяка, опьянела, и Лизе пришлось буквально на плечах тащить ее в дом. В шикарном трехэтажном здании не было ни души. Лиза доволокла Настю до спальни, уложила в кровать и хотела уходить. И тут Звягинцева вскочила, схватила нож, лежавший невесть зачем на тумбочке, и с воплем: «Не хочу жить!» – полоснула себя по запястью. Полилась кровь. Настя, истерично хохоча, еще раз полоснула по руке, потом второй, третий. Перепуганная насмерть Лиза отняла у буянки нож и вызвала «Скорую». Врачи забрали Настю, Лиза уехала домой, больше они со Звягинцевой не встречались. – Я как вашу руку увидела, сразу все поняла, – тихо добавила Лиза. Я машинально посмотрела на свою левую кисть. Тонкий шрам, словно браслет, охватывал запястье. В душе поднялось смятение. Значит, я – Настя Звягинцева! Хотя, может, и нет. Это просто совпадение! – Вы не переживайте, – пожала плечами Лиза, – можно чем-то другим заняться, вовсе не стыдно и полы мыть. Но я никому ничего не расскажу. Понимаю, вам неохота, чтобы люди знали! – Где Глашка? – заорал Свин, вламываясь в зал. – Она про концерт не забыла? Танька, иди ищи ее. – Сенечка, – засюсюкали из другого конца комнаты, – дай поцелую тебя, котик. Лися подскочил и заключил Свина в объятия. – Веди сюда звездищу, – велел продюсер. – Лизка, кофе! Стилист и администраторша прыснули в разные стороны. Свин вынул платок и вытер щеки. – Понимаешь, киса, – заявил он, – я лицо нетрадиционной для нашей эстрады ориентации – не пидор, баб люблю. Таких, как я, очень мало, остальные все, блин… слов нет! Где Глашка? – Незачем орать, – отчеканила черноволосая женщина, появившаяся в приемной. Я икнула. Это Глафира? Матерь божья! – Усраться! – взвизгнул Свин. – Что случилось? |