Онлайн книга «Камин для Снегурочки»
|
– Аську сюда, – рвал и метал Максимов, – ваще офигела! – Андрюш, – робко пискнул кто-то сбоку, – катастрофа. Максимов резко повернулся. – Нет, только не говорите, что она обкурилась. Впрочем, тащите ее сюда в любом состоянии, лишь бы на ногах держалась, дрянь. – Аська только что звонила, – обморочным голосом закончил человек, – она не придет. – Что? – неожиданно спокойно переспросил Максимов. – Не придет? С какой стати? Я же видел красотку полчаса назад. – Ее плохо встретили, – умирающим тоном завершил тот же тип, – гримерку дали на двоих, ну Аська и уехала! Большие глаза Максимова стали просто бездонными. Он обвел присутствующих гневным взором. Все, даже Сеня, примолкли. Трансвеститы, словно испуганные дети, сбились в кучу. – Та-ак, – протянул Максимов, – уехала! Интересное дело, ах она… Следующие пару секунд из накрашенного рта певца сыпались одни непечатные выражения. Тем временем музыка на сцене гремела снова и снова, балет танцевал, зрители подпевали. – И что мне делать? – взвизгнул Максимов. Его глаза пробежались по замершим актерам, остановились на группе перепуганных трансвеститов… – Ну-ка, – рявкнул Андрей, выдергивая самого низкорослого парня, – тебя как зовут? – Миша, – робко ответил тот и качнул большими серьгами, – вообще-то я Анжелика Французская, а так Миша. – Миша, Маша, каша, параша! – заорал Максимов. – Плевать сто раз, двигай на сцену, петь будем дуэтом! Миша – Анжелика побледнел так, что его лицо, покрытое сантиметровым слоем грима, стало похоже на белую маску с красными пятнами. – Э… Андрей Сергеевич, – в ужасе забормотал он, – но я того… слов не знаю… и ваще… петь-то не могу, вот пляшу хорошо, а с песнями беда… – Эка печаль, – не сдался Максимов, выталкивая несчастного трансвестита на подмостки, где балет лихо отплясывал джигу, – Аська, можно подумать, поет! Рот разевай и двигайся, остальное пучком будет. Ты мне поможешь, я тебе! В полной панике Миша попытался притормозить каблуками огромных сверкающих босоножек, но сильный Максимов легко сломил сопротивление. В мгновение ока он вылетел на сцену, таща за собой существо в парчовой юбчонке. – У-у-у, – завопил зал. Я разинув рот наблюдала за происходящим из-за кулис. – Моя любовь всегда с тобой, – понеслось из огромных динамиков… Очевидно, Миша обладал определенными актерскими задатками, потому что он взял микрофон и стал усиленно двигать губами. «Она меня повсюду греет», – полетел над залом чистый женский голос. Я усмехнулась. Хороший текст, однако. Интересно, в каких местах особенно сильно согревает амур? Максимов вытянул вперед левую руку, Миша кинулся к нему и замер. Секунду, пока над залом гремела только музыка, парочка с выражением невероятной нежности глядела друг на друга. Затем, обнявшись, певцы принялись кружиться, их голоса, сладко-мармеладные, липкие, словно бумажка для ловли мух, опутывали присутствующих. – И никогда ни ты, ни я жить не сумеем без себя, ты – это я, а я – это ты, и в жизни нашей есть место мечты, одной мечты, где я и ты… У меня защипало в носу. Господи, как красиво-то! Вот это любовь! Ей-богу, позавидовать можно! Такие молодые, счастливые… Продолжая нежно сжимать друг друга в объятиях, «Ромео» и «Джульетта» докрутились до кулис. Я едва сдерживала рыдания, глядя на возвышенно-счастливое выражение лиц парочки. Зал принялся орать от восторга. Андрей и Миша влетели за сцену. – Фу, – скривился Максимов, – что за пакостью ты облился! Меня чуть не стошнило! Несет, словно из мусорного бачка, сладкой гнилью! Я опять разинула рот. Господи, куда же подевалась любовь? На лице певца сейчас было выражение брезгливости, смешанной с недоумением. – Так дезодорантом, – робко ответил трансвестит. – Имей в виду, Паша… – грозно начал Максимов. – Я Миша, – осторожно поправил звезду юноша. – Однофигственно, – отмахнулся Максимов, – так вот, немедленно смени брызгалку, иначе меня в следующий раз стошнит! – Следующий раз, – эхом повторил Миша, – вы мне предлагаете у вас работать? – А ты не понял? – скривился Максимов. – Эй, кто-нибудь, поправьте мне грим, живо! Именно со мной, или не хочешь? – Я… о… да, да, да! – заорал Миша. Певец усмехнулся: – Пошли, козлы орут! – Ма-кси-мов! Ма-кси-мов! – скандировала публика. Андрей схватил Мишу за руку, парочка побежала на сцену. Я только диву давалась метаморфозе, произошедшей с обоими. Максимов лучился любовью, у Миши с лица пропало выражение описавшегося котенка, в его глазах светилось безграничное счастье. – Вот так люди карьеру за пять минут делают, – послышался чей-то издевательский голос. – Жил себе Мишка никому не известный, тряс резиновым бюстом, потом оказался в нужный час под рукой у барина – и все, он суперстар! Я скосила глаза влево и увидела цинично ухмыляющуюся Ирину. Она подмигнула мне. – Исторический момент. Из Андрюшки, конечно, певец как из табуретки зеркало, но он мальчик благодарный, теперь Мишутка в шоколаде. Да, вот оно счастье-то! Впрочем, Андрюша давно подумывал о смене имиджа, просек, наш котик, что песенка про то, как мальчик девочку любил, несовременно звучит. Вот два мальчишечки – это интересней… – Вечно ты гадости говоришь, – зло оборвала Ирину Глафира, – и пишешь один понос! – Только правду, мой котик! – пропела Ира. – Нравится вам это или нет, пишу лишь одну страшную истину и никогда не лгу. – Как бы не так, – покраснела Глафира, – брехло! – Я? – вскинула брови Ирина. – Ты! – Я ни одного слова лжи не опубликовала! – Ха! Написала, что я силикон вставила! – Так ведь это правда. – Нет! – А вот и да! – Нет!!! |