Книга Экстрим на сером волке, страница 52 – Дарья Донцова

И надо же было так случиться, чтобы Зелимхан Адашев полюбил Асият Ицхакову, а девушка, вместо того чтобы с презрением отвергнуть кавалера, ответила ему взаимностью. Как молодым людям удавалось ходить на свидания и почему жители Стефановска ничего не знали о вспыхнувшем романе — отдельная история.

Влюбленные шифровались, словно агенты национальной безопасности, но в конце концов случилось неизбежное: Асият забеременела.

Те, кто хоть немного знаком с обычаями народов Кавказа, поймут, какой ужас обуял девушку. Речи об аборте быть не могло. В Стефановске имелась одна больница, а при ней родильный дом, но записаться к гинекологу Асият никак не могла. Мигом по поселку разнесется весть: Ицхакова нагуляла ребеночка. У девушки дома был полный комплект родственников: дед, бабка, отец, мать, братья, сестры. Если семья Асият покроется позором, плохо придется всем. Сестрам будет трудно найти женихов. Родственники будущих мужей станут шипеть в уши парням:

— Зачем тебе Ицхакова? Дурная кровь! Асият шлюха, и остальные девки из ее семьи небось такие же!

Желая избежать позора, мужская часть семьи, скорее всего, убьет девушку, чтобы слух о ее беременности не пошел гулять по улицам Стефановска.

Оставалось два выхода: либо немедленно выйти замуж за Зелимхана, либо прыгать с обрыва в пропасть.

Первое было предпочтительней. Конечно, старухи, увидев слишком быстро округлившийся живот молодой жены, начнут судачить, но пусть сколько угодно цокают языками, позор будет покрыт свидетельством о браке. Но согласятся ли Адашевы породниться с Ицхаковыми? Испуганный Зелимхан набрался смелости и пошел к матери, та, всплеснув руками, бросилась к мужу. Хасан как раз обедал, он стукнул кулаком по тарелке с такой силой, что разбил ее и проломил дубовую столешницу.

— Не бывать этому! — заорал он.

— Отец, — начал умолять Зелимхан, — Асият беременна.

— Нам не нужна невестка-шлюха, — еще больше взбеленился Хасан.

— Это мой ребенок, — пытался уломать старика сын.

— Сучка не захочет, кобель не вскочит, — ответил Хасан, — твоя жена будет чистой девушкой. После брачной ночи старики пойдут на простыни смотреть!

— Асият братья пристрелят.

— И правильно, — кивнул отец, — ты бы то же самое сделал, хотя твои сестры не проститутки. Они в белом платье на своей свадьбе будут, а этой твари Асият какое надевать? Красное? Позор! Ищи другую невесту. Впрочем, нет, я сам этим займусь.

Узнав о реакции Хасана, Асият испугалась до потери речи.

— Не плачь, — попытался успокоить ее Зелимхан, — нам никак не могут помешать. Не старые времена, поехали в район, в райком партии, там нам помогут.

Очевидно, Зелимхан сильно любил Асият, раз решился на такое.

Молоденький инструктор, услыхав о ситуации, в которую попали парень с девушкой, возмутился и стал действовать. Партиец лишь на днях закончил институт, а главное, он родился не на Кавказе, был прислан сюда недавно из средней полосы России и искренне считал кровную месть отрыжкой прошлого.

Не обращая внимания на слабое сопротивление пары, инструктор вызвал к себе заведующую отделом загса и потребовал расписать местных Ромео и Джульетту.

Та попыталась вразумить партийное начальство, но у паренька, бывшего комсомольского работника, от собственного карьерного успеха слегка перекосило крышу, и он настоял на своем.

Зелимхан и Асият вернулись в Стефановск законными супругами. Домой они идти побоялись, отправились к местному старейшине, деду Мадрузину. Тот только вздохнул:

— Эх, молодо, горячо! Ну и наломали вы дров. Ладно, ложитесь спать в разных спальнях. А я пока подумаю, как поступить.

Но, как ни старался дед Мадрузин, разрулить ситуацию не сумел. Разгорелась война. Зелимхан и Асият затаились в доме у старика, а в Стефановске бушевали страсти. Сначала мать Зелимхана, встретив на улице родительницу Асият, плюнула в ее сторону. Зарима вцепилась в волосы обидчице, дочери той поспешили на подмогу матери.

Вечером несколько посторонних парней, не из Стефановска, подстерегли на улице одну из сестер Асият, изнасиловали девушку и убежали. Обесчещенная красавица умерла. Ее братья поклялись отомстить и подожгли дом Хасана. В огне погибло шесть человек. Хасан, недолго думая, взял оружие и застрелил сразу троих мужчин Ицхаковых.

Зелимхан и Асият в ужасе наблюдали, как из-за их любви родственники методично уничтожают друг друга.

Убив Ицхаковых, Хасан вернулся к себе на пепелище, ночью его попытались застрелись. От смерти Адашева спас Сергей, его верный работник, мастер на все руки, давно прислуживавший семье. Он ночевал вместе с хозяином в сарае, который после поджога дома стал жилищем для оставшихся членов семьи, услышал странный звук и успел прикрыть собой Хасана. Пуля вошла в голову Сергея, Хасан поклялся отомстить за него, хоть тот и не принадлежал к роду Адашевых.

Дед Мадрузин пытался, как мог, примирить враждующие стороны, но его, старика, пользовавшегося в Стефановске громадным авторитетом, не послушались.

— Уйди от греха, — заявил один из оставшихся Ицхаковых аксакалу, — пригрел змей, как бы тебя самого к ответу не призвали!

Старик заперся в своем жилище, а глубокой ночью к Мадрузину пришли две женщины, одетые в национальные наряды — в черные бесформенные платья.

Лица их прикрывали платки. Шали они сняли только в спальне Мадрузина, и Зелимхан попятился: перед ним, переодетый горянкой, стоял Хасан, около него тенью маячила дочь покойного Сергея Варвара.

— Уезжать надо, — сказал отец, глядя на сына, — завтра тебя убивать придут. Ложись на пол, в ковер закатаем, из Стефановска вывезем. Вот документы и деньги.

— Прости, отец, — зарыдал Зелимхан.

— Не могу, — покачал головой Хасан, — из-за тебя род гибнет. Лишь по одной причине спасаю, двое нас, Адашевых, осталось из мужчин. Навряд ли от меня дети родятся, на тебя расчет, делай сыновей. В Москву поедешь, к дальнему родственнику, он там большой человек, поможет всем, своих наследников он не имеет, тебя сыном возьмет, жену подыщет. Не дай роду пропасть.

— Отец, — зашептал Зелимхан, — а Асият?

— Это кто такая?

— Жена моя.

— Ты холост.

— С ней что будет?

— С кем?

— С Асият?