Книга Первый всадник, страница 25 – Джон Кейз

— Антигенный шифт. Его давно уже не было, а когда наступит — всем не поздоровится. Сначала немного общих слов, затем плавный переход к диким уткам и природе вирусов, в частности — к пандемии восемнадцатого года. Потом изготовление вакцин, что снова приводит к антигенному шифту и к поискам жизнеспособного штамма «испанки». Тут впервые упоминаются Киклайтер и Адэр — и все. Ждите следующей серии.

— Не понимаю! — внезапно вмешалась Дженнифер. — Почему до сих пор столько шума вокруг этой «испанки»? Ведь теперь много людей не погибнет, правильно? Медицина ушла далеко вперед! Раньше люди и от скарлатины умирали.

— Видишь ли, — покачал головой Фрэнк, — если сейчас появится штамм гриппа, похожий на «испанку», то в результате произойдет то же, что и в восемнадцатом году.

— Ты шутишь? Почему?

— Вакцины нет. А эта штука настолько заразная, что людей хоронили в общих могилах.

— Где, в Индии?

— Нет, в Филадельфии.

— Да, — вмешался Коу, взмахом руки закрыв тему, — но ты предлагаешь нам только одну часть. Я прав?

— Нет, — грустно улыбнулся Дейли. — Две. Просто я пока не знаю, о чем будет вторая. Однако обязательно узнаю.

— Надо надеяться, — хмыкнул Коу.

— Происходит что-то странное, — покачал головой Фрэнк. — Сначала Энни очень помогла, а теперь…

— Какая Энни? — переспросила Дженнифер.

— Доктор Адэр. Сначала она была весьма любезна, рассказала мне про Синьли, посоветовала, как пробиться на прием в Центр контроля инфекционных заболеваний, а когда меня не хотели брать в экспедицию, даже выступила в мою защиту.

— А потом передумала, — закончил Коу. — Такое сплошь и рядом случается. — Посмотрев на часы, он махнул официанту, чтобы принесли счет.

— По-моему, она не передумала, — не согласился Фрэнк. — В Копервике что-то случилось. Я уверен.

— Да ну? — ответил Коу, доставая из кармана кожаный футлярчик с зубочисткой из слоновой кости. — Тебя ведь там не было.

— Зато я был в Хаммерфесте. И видел там кое-кого еще.

— Кого же? — недоверчиво спросил Коу и расписался на счете, который принес официант.

— Нила Глисона.

Секунду поразмыслив, Коу сдался:

— Кто это?

— Агент ФБР, посредник между бюро и ЦРУ. Состоит в подразделении национальной безопасности — та еще контора. Чин небольшой, но, похоже, он у них главный специалист по оружию массового поражения.

— Вроде атомных бомб? — спросил Коу, слегка побледнев.

— И по химическому и бактериологическому оружию.

— Он был в Хаммерфесте?

— Я видел его в порту. Он поднялся на борт, а затем увез Киклайтера и Адэр. После этого они и перестали со мной общаться — как только появился Глисон.

— Любопытно, — признал Коу. — Но и ты меня пойми, все-таки я не люблю тратить деньги зря.

Фрэнк понимающе кивнул. А что оставалось?

— Когда будет готова первая часть?

— Через два дня. Максимум — три.

— Мм. — Коу снова посмотрел на часы и встал. — У меня еще встреча.

По пути из ресторана он приветственно махнул рукой человеку, похожему на Уильяма Ренквиста [5] , и еще раз — настоящему верзиле. Биллу Брэдли [6] — с запозданием догадался Дейли.

В фойе директор фонда надел слегка потертое пальто из верблюжьей шерсти и тщательно обмотал шею мохеровым шарфом. Дженнифер в это время расхаживала из угла в угол, жизнерадостно общаясь с крошечным мобильным телефоном.

— Знаешь, — внезапно заговорил Коу, — чем больше я об этом думаю…

—Да?

— По-моему, одной части будет вполне достаточно, — добродушно улыбнулся Коу. — Ну ее, эту арктическую чертовщину.

— Но…

— И никаких дополнительных расходов.

— Но ведь вмешательство Глисона…

— Осторожно, Фрэнк, подумай над следующим шагом, — покачал головой Коу, натягивая мягкие кожаные перчатки.

— Каким шагом?

Коу помолчал, подбирая слова.

— Если ты в это ввяжешься, то получится уже журналистское расследование.

— Ну и что?

— Времена изменились, Фрэнк, — тихо произнес Коу, глядя куда-то в сторону. — Надо меняться вместе с ними. — Он нахмурился, затем хлопнул в ладоши: — Чао! — И широким шагом заторопился к лимузину. Дженнифер бросилась за ним, цокая каблуками.

Фрэнку только и осталось, что проводить их взглядом.

По сравнению с гостиницами в России и Норвегии вашингтонская квартира Фрэнка была настоящим дворцом. Она находилась в Минтвуд-плейс на улице Адамс-Морган, где умудрялись уживаться друг с другом бедные и богатые, черные и белые и даже яппи. Путеводители величали этот район оживленным — имелось в виду, что в нем немало экзотических ресторанчиков и несколько примечательных баров при полном отсутствии места на автостоянках.

Даже днем район кишел модной молодежью, рыскавшей из забегаловки в забегаловку в поисках седел барашка, маисовых лепешек и жареного индийского риса. По тротуарам слонялись подростки — в основном бледноликие черноволосые «готы» — и сальвадорцы, которые собирались по трое-четверо и отправлялись пропустить стаканчик.

Квартира выглядела невероятно дорогой — Фрэнк снял ее задолго до того, как район сделался модным. Широкие палладианские окна, голый кирпич и аудиосистема за две тысячи долларов, которую дважды пытались украсть (правда, с тех пор прошло несколько лет). Огромные комнаты когда-то были со вкусом оформлены. Теперь они казались пустыми — полгода назад хорошенькая Элис Холокомб, съехав, прихватила с собой всю мебель.

Фрэнк поставил чайник и принялся прослушивать автоответчик. Ничего интересного. От Киклайтера или Адэр тем более ничего. Приглашение на обед. Приглашение сыграть в покер. Несколько звонков просто так, от приятелей. Множество сообщений от источников и психов, включая звонок от хрипловатого типа, который утверждал, будто «разгадал убийство Кеннеди, и не только!». Самая последняя запись — напоминание о том, что в понедельник в девять вечера игра в футбол.

Насыпав чайную ложку молотого кофе в бумажный фильтр, Фрэнк принялся просматривать почту.

Ее набралось немного: «Журнал научных изысканий», «Экономист», счет из «Визы» и банковский баланс, остальное — мусор, не стоящий бумаги, на которой напечатан.

Чайник засвистел. Фрэнк начал потихоньку заливать бумажную воронку водой и ждать, пока она протечет в чашку. Да, он напал на сенсацию, хотя пока и не ясно, какого рода. Мысли о загадке постоянно крутились в голове; загадке невидимой, как черная дыра, которую возможно опознать только потому, что все предметы к ней притягиваются — и исчезают.