Онлайн книга «Стриптиз-клуб «Аллигатор»»
|
– Шерри-Ли, – прервал я ее, – ты умница, красавица, но, по-моему, у тебя крыша поехала, раз ты сидишь здесь, зная, что Брэд вернется и, как ты выразилась, доведет начатое до конца. – Ни черта ты не понимаешь, друг мой! – Она поднялась с табуретки, подошла ко мне, положила руки мне на плечи. А затем она наклонилась ко мне. Пряди ее шелковистых волос коснулись моего лица. Аромат ее духов произвел короткое замыкание у меня в голове. Прикосновение ее губ к моей щеке, ее жаркое дыхание заставили замереть мое сердце. – Я знаю, почему ты навестил меня, Мартин, – сказала она, понизив голос. – Ты славный, ты милый… Я несся назад, к нашему с Джином трейлеру, не чуя под собой ног. Она назвала меня «славным и милым». Она поцеловала меня в щеку, а когда я уходил, пожелала спокойной ночи. Разве этого мало? «Славный, милый»… Я стану ее добрым и надежным другом, кому можно когда-нибудь – не исключено! – признаться в любви… к другому. А мне на другого плевать! Я отгонял своей сумочкой летучих мышей, за которую она ухватилась, когда я поскользнулся на ступеньках ее трейлера, и чувствовал себя на седьмом небе. В ту ночь я долго не мог заснуть – грезы, мечты гнали сон прочь. Весь следующий день мы с Джином отправляли письма нумизматам, с которыми познакомились в Далтоне. На фирменных бланках на плотной веленевой бумаге цвета слоновой кости, с шапкой, где значилось: «Общество нумизматов Уайтхолла». Мы сообщали адреса филиалов общества – наши послания выглядели солидно – в Лондоне, Гонконге и почему-то в Форт-Майерсе, штат Флорида. Засвидетельствовав свое почтение адресату, мы подкрепляли его рекламным буклетом в глянцевой темно-синей обложке с золотым тиснением названия нашей компании. Я и не подозревал, что вкалываю в такой крутой фирме! Короче, я был потрясен. – А что, если кто-либо позвонит нам в Лондон? – Возьми и позвони! – огрызнулся Джин. Наш трейлер, то бишь офис, представлял собой отнюдь не крутое зрелище, что вызывало у Джина раздражение. Кто затащил его сюда? Я… Чувство вины заставляло меня помалкивать. – Ну, чего не звонишь? – окрысился он. Я вздохнул и набрал номер нашего офиса в Лондоне. После трех гудков ответил женский голос. Мне сообщили, что мистер Ренуар и мистер Брок-Кроссфилд сейчас в зарубежной командировке. Что им передать? Спасибо, ничего! Я положил трубку. – Понял? – усмехнулся Джин. – Отстегиваешь сто шестьдесят баксов в неделю Службе управления международным менеджментом в Гонконге, и полный порядок! – А если кто-либо захочет к нам приехать? Джин поднял голову от своих бумаг, взглянул на меня поверх очков и отчеканил: – Если кто-либо из лавочников Джорджии и Флориды отважится когда-либо пересечь Атлантику, он обнаружит пустую квартиру с уведомлением на дверях: «Фирма переехала в более просторное помещение. Номер телефона прежний». Пока риелтор одного агентства показывал мне квартиры, сдающиеся в аренду, я улучил момент и приклеил к двери записочку. Еще вопросы будут? – Джин, я тебя достал? – Еще как! – процедил он и снова уткнулся в свои бумаги. Какая муха его укусила, размышлял я, когда мы спустя два дня отправились на Федеральную ярмарку нумизматов в штате Миссисипи. Восемь с половиной часов со скоростью сто пять километров в час в полном молчании – это кое-что! Мы остановились у невзрачного блочного сооружения барачного типа где-то между Таллахасси и Пенсаколой, километрах в двадцати от Мексиканского залива. Неоновая вывеска извещала о том, что перед нами «Мот…ль Др…жба». Когда я вошел в наш номер, огромный таракан юркнул под шкаф. Американский таракан, хочу заметить, уникальное насекомое, исключительно живучее. Длина его тела достигает порой четырех сантиметров, и он может обходиться без еды до трех месяцев, без воды – до одного месяца. До сорока восьми часов может находиться в замерзшем состоянии, обладает молниеносной реакцией и высокой чувствительностью. В Соединенных Штатах, уникальном государстве, и насекомые – единственные в своем роде. О москитах я уже упоминал. Это прямо-таки звери! Вид стен нашего номера, сплошь в пятнах крови тех, кого здесь до нас кусали москиты, заставил меня поморщиться. Я опустился на кровать и закурил. Молчание, конечно, золото, но не всегда!.. – Джин, в чем, собственно, дело? – начал я. – Ты ставишь под угрозу нашу репутацию своими шашнями с какой-то шлюхой! – ощерился он. – Она не шлюха! – взорвался я. – Как ты посмел назвать мою… – Твою невесту? – прервал он меня. – Нареченную? Непорочную деву? В его словах был смысл. Я лег на спину и выпустил в потолок струю дыма. – Она мой друг. – Я вздохнул. – Мы друзья… Джин долго и придирчиво разглядывал себя в потрескавшемся зеркале, расчесывая пряди редеющих волос и втирая в пухлые щеки дорогой крем для лица. – Нет у тебя никаких друзей, Мартин, – произнес он после продолжительной паузы. – У тебя есть только я да еще дамская сумочка. Мы отправились в путь на следующий день в шесть утра и спустя четыре часа приехали в Хаттисберг, когда-то небольшой деревянный городок, ныне крупный железнодорожный узел на юге штата Миссисипи. – Какова наша диспозиция? – спросил я, наблюдая, как торговцы монетами подгребают ко входу в «Конвеншн-сентер», где раз в четыре года проводится очередной съезд по выдвижению кандидатуры на пост президента США. Джин уставился на меня сквозь зеркальные стекла очков, изготовленных для него на заказ. – Ого! – протянул он. – Я поражен. Ты делаешь успехи! Язык профи – все равно что шифрограмма! – Да ладно! – пожал я плечами. – Так какова ваша диспозиция? Джин пригнулся к рулю и обвел взглядом приверженцев золотого тельца. – Поддержка и натиск. Уточняю: ведомый следует за ведущим и обеспечивает успех операции. Ты – мой британский бизнес-партнер. Торговля монетами в Европе тебе известна досконально, а сюда ты приехал с целью приобрести кое-какие редкие экземпляры для своей клиентуры из Старого Света. Если я укажу тебе на какой-либо экземпляр и упомяну леди Монро, ты попросишь меня вести переговоры от твоего имени. Намекнешь, что месяц назад тебя обошли при покупке десятидолларовой золотой монеты 1875 года чеканки, которая ушла в другие руки за тысячу семьсот пятьдесят баксов. Сегодня мы кое-что купим. – Леди Монро, – произнес я в раздумье. Джин кивнул. – Как Мэрилин Монро? – Да, – вздохнул он. – Как Мэрилин… В Хаттисберге мы накупили золота в огромном количестве. «Орлы» чеканки 1866 года, мексиканские песо с незначительным изъяном, соверены, которые чеканились до 1917 года, – монеты разного происхождения и разного возраста, но все до единой мне они почтения не внушали. Почему? Да потому что… Нет, пожалуй, не поймете!.. Кто такой Мидас, знаете? Кто не знает, поясняю. Мидас, царь Фригии – было такое древнее государство на территории современной Турции, – имел ослиные уши и обращал в золото все, к чему прикасался. Поняли, куда я клоню? |