Онлайн книга «Дело одноглазой свидетельницы»
|
Мейсон протянул ей доллар. Она начала отсчитывать сдачу. – Оставьте себе, – улыбнулся Мейсон. – О, вы… вы так щедры. – Это пустяки. – Вы, вы так добры, оставив мне… – Что такое? – не выдержал Мейсон, бросая на нее острый взгляд. – Разве вам не дают чаевых? – Десять центов, пятнадцать, иногда двадцать пять, – ответила она, и внезапно ее глаза наполнились слезами. – Эй, подождите, – сказал Мейсон. – В чем дело? – О, простите меня. Я так расстроена, что не могу сдерживать себя, когда кто-нибудь добр ко мне. Становлюсь сама не своя… – Присядьте к нам, – попросила Делла. – Нет, нет, я потеряю работу. Мне нельзя сидеть с посетителями. Я… Мейсон видел, как лицо девушки передернулось от страданий, из глаз потекли слезы, оставляя черные бороздки туши на щеках. – Присядьте к нам, – сказал Мейсон. Он встал и предложил девушке стул. Немного поколебавшись, она повернула стул так, чтобы поднос лег ей на колени, и присела к столику. – Ну вот, – сказал Мейсон, – а теперь вам нужно пару капель бренди и… – Нет, нет, пожалуйста. Мне никак нельзя. Пить с посетителями запрещено. – Какие у вас неприятности? – спросил Мейсон. Делла Стрит бросила на него предупреждающий взгляд. – Нелады с работой? – предположил Мейсон. – Нет, нет. С работой все в порядке. Это сугубо личное. Но время от времени на меня находит… Она оборвала себя и, обернувшись к Делле Стрит, с надрывом заговорила: – Ваш муж, возможно, не поймет меня, но вы другое дело. Вы можете понять, как страдает женщина из-за своего ребенка. – Что с вашим ребенком? – требовательно спросил Мейсон. Она покачала головой. – Как глупо с моей стороны выливать на вас все это. Сделайте вид, будто выбираете что-то у меня на подносе. Иначе метрдотель страшно рассердится. Делла Стрит принялась перебирать мелкие сувениры. – Продолжайте, – настаивал Мейсон. – Ничего страшного не случилось. В конце концов все устроилось. Вероятно, мой ребенок в хороших руках. Только мне хотелось бы знать! О, как бы мне хотелось это знать! – Знать что? – спросил Мейсон. – Где моя малышка. Понимаете, все так сложно и запутанно. Я… я японка. – Неужели? – Да. Это не сразу заметно, но если вы приглядитесь получше, то увидите, какие у меня глаза и скулы. Мейсон принялся изучать ее лицо. Затем кивнул. – Да, теперь вижу. Я обратил внимание, что в вас есть нечто экзотическое. Теперь мне понятно, откуда это. Ваши черты определенно имеют восточное происхождение. – Я только частично японка, – пояснила она. – Но вообще-то я американка. Точно такая же американка, как и всякая другая. Но разве остальные с этим согласятся? Как бы не так. Для них я японка, не такая, как они, пария. Но у меня был ребенок. – Вы замужем? – Нет. – Продолжайте. – Ну так вот, у меня была дочь. Но ее отец ухитрился выкрасть у меня малышку. Он продал ее. Когда я узнала, что ее хотят удочерить чужие люди, я едва не лишилась рассудка. Я всеми правдами-неправдами пыталась узнать, что с ней стало, пыталась что-то сделать, но оказалась бессильна. – А тот человек, что забрал у вас ребенка, ее настоящий отец? – спросил Мейсон. Она мгновение помедлила, отвела взгляд, затем снова посмотрела Мейсону прямо в лицо. – Нет, – призналась она. – Настоящий отец умер. – Почему вы ничего не сделали, чтобы найти ребенка? – спросила Делла Стрит. – А что я могла сделать? Во мне течет японская кровь, кто же станет помогать японке, особенно если у нее нет денег. А у меня ничего нет. Я даже не знаю, где мой ребенок, но я уверена, что ее удочерили. Этот негодяй выдал себя за ее отца, подписал все бумаги и исчез… – Сколько лет вашей дочери? – Ей теперь исполнилось бы четыре года. Тогда она была совсем еще крохой… Пьер, метрдотель, обвел взглядом переполненный зал и неожиданно увидел продавщицу сигарет, подсевшую к столику с посетителями. – Продавщица сигарет, – позвал он резко. – Подойдите сюда! – О! – воскликнула она. – Мне не следовало этого делать, Пьер уже недоволен. Она извлекла носовой платок из V-образного выреза платья без бретелек, за которым можно было утаить разве что почтовую марку, поспешно вытерла глаза и привела в порядок лицо, припудрив его пуховкой из компактной пудреницы. – Сигареты! – выкрикнул Пьер, его голос звучал хрипло от нетерпения. Она быстро улыбнулась Делле Стрит, коснулась руки Перри Мейсона и, слегка пожав ее, сказала: – Временами это выбивает почву у меня из-под ног. – Не допускайте этого, – сказала Делла Стрит. – Вам следует… – Продавщица сигарет! Немедленно сюда! – снова потребовал Пьер. – Спасибо, что выслушали меня, – пробормотала она и, погладив Мейсона по плечу, поспешила на зов. – Бедная девочка, – сказала Делла Стрит. Мейсон кивнул. – Дети стоят денег, – заметила Делла Стрит. – Я полагаю, что, сказавшись отцом ребенка и заявив, будто мать малышки умерла или сбежала, он смог отдать девочку на удочерение и получить за нее пятьсот или даже тысячу долларов. – Японского ребенка? – А кто мог знать, что он японский? – возразила Делла Стрит. – Вам не пришло в голову, что эта девушка японка, пока она сама не призналась. Это можно угадать лишь по ее раскосым глазам и овалу лица. Она на американку похожа больше, чем на японку. Мейсон снова кивнул. – Мне кажется, на вас история не произвела большого впечатления, – раздраженно заметила Делла Стрит. – Почему бы вам не сделать что-нибудь для этого ребенка, шеф? Вы могли бы найти малышку и позаботиться о том, чтобы справедливость восторжествовала. – Для кого? – Для матери, для ребенка. – А с чего ты взяла, что это будет справедливо по отношению к ребенку? Возможно, девочка попала в хорошие руки. А ее мамаша работает в ночном клубе и расхаживает в таком платье, что еще чуть-чуть, и ее арестуют за нарушение общественного спокойствия и… |