Книга Дело одноглазой свидетельницы, страница 46 – Эрл Стенли Гарднер

– Значит, вы не почувствовали никакой разницы?

– Нет, сэр.

– А в чем они схожи?

– Ну, они звучат примерно одинаково.

– Но вы не можете утверждать, что у обвиняемой и вашей пассажирки один и тот же голос, не так ли?

– Нет, наверняка не могу.

– Одним словом, вы не можете опознать ту женщину по голосу?

– Хм… я уже сказал, что не заметил в их голосах особой разницы.

– Я вижу, – сказал Мейсон, – что Гамильтон Бергер проводил беседу и с вами, я прав?

– Ну да, я рассказал ему все, что мне известно.

– И он спросил вас, не смогли бы вы опознать обвиняемую по ее голосу? И вы ответили, что нет, верно?

– В общем, да.

– И тогда он сказал вам: «Я вызову вас в качестве свидетеля и спрошу, чем отличаются голоса этих женщин, а вы мне ответите, что не находите особой разницы». Так ведь все было, да?

– Я… точно не помню.

– Это Гамильтон Бергер предложил вам сказать, что вы не находите разницы между голосами, верно?

– Да.

– Вопросов больше нет, – объявил Мейсон.

– И у меня тоже все, – сказал Гамильтон Бергер. – Моя следующая свидетельница – миссис Ньютон Мейнард, и я надеюсь, мистер Мейсон, что вы опросите ее столь же тщательно.

– Никаких посторонних комментариев не должно быть, – вмешался судья.

Мейсон улыбнулся, глядя на выражение физиономии Бергера.

Когда миссис Мейнард вышла вперед, все обратили внимание, что левый глаз свидетельницы был закрыт повязкой. Она подняла правую руку и поудобнее устроилась на свидетельском месте.

Гамильтон Бергер задал ей несколько предварительных вопросов, после чего осведомился:

– Где вы были двадцать второго сентября сего года?

– Я была в Лос-Анджелесе, потом в Сакраменто; в обоих местах в один и тот же день.

– Понятно, миссис Мейнард. А как вы добирались от Лос-Анджелеса до Сакраменто?

– Я ехала автобусом «Пасифик Грейхаунд».

– Вы помните, в котором часу вы выехали из Лос-Анджелеса?

– Да, сэр. Я выехала из Лос-Анджелеса в восемь тридцать утра.

– А в котором часу вы прибыли в Сакраменто?

– Около десяти минут одиннадцатого того же вечера. Согласно расписанию мы должны были прибыть в Сакраменто в десять ноль пять, но автобус на пять минут опоздал.

– Во время вашей поездки вы разговаривали с обвиняемой, миссис Миртл Ингрем Фарго?

– Да, сэр, разговаривала.

– Когда вы увидели ее в первый раз?

– Первый раз я увидела ее, когда она вышла из такси в Бейкерсфилде.

– Вы видели ее до этого?

– Нет, сэр.

– Вы находились в автобусе на протяжении всего пути от Лос-Анджелеса до Бейкерсфилда?

– Совершенно верно, сэр.

– Была ли обвиняемая в автобусе на этом отрезке пути?

– Нет, сэр, ее тогда не было.

– Вы в этом уверены?

– Совершенно уверена, сэр.

– Если бы она находилась в автобусе, вы бы ее запомнили?

– Я непременно запомнила бы ее. Этой женщины не было в автобусе, пока он ехал от Лос-Анджелеса до Бейкерсфилда. Она появилась в густой черной вуали на автобусной остановке в Бейкерсфилде, куда приехала на такси. Такси вел шофер, который только что давал свидетельские показания.

Миссис Мейнард поджала губы с видом непорочной добродетели и взглянула на Мейсона, словно говоря: «Ну что, съел? Теперь попробуй-ка опровергнуть мои показания».

– Вы вступали в беседу с обвиняемой? – спросил ее Бергер.

– Да, сэр, я с ней беседовала.

– Долго?

– Да, сэр.

– Не могли бы вы рассказать суду, при каких обстоятельствах это произошло?

– Видите ли, я довольно любопытна по природе. Характер у меня общительный. Когда я куда-нибудь еду, мне всегда хочется узнать что-то новое, так сказать, расширить свой кругозор. А этого не получится, если сидеть надувшись и ни с кем не разговаривать…

– Нам это и так понятно, – прервал ее окружной прокурор. – Пожалуйста, не уклоняйтесь от предмета разговора, миссис Мейнард. Расскажите, пожалуйста, как вы заговорили…

– Так я вам это и рассказываю. Пожалуйста, не сбивайте меня, – недовольно огрызнулась свидетельница.

В зале послышался смех, а судья широко улыбнулся.

– Продолжайте, – смутился Гамильтон Бергер, – только постарайтесь говорить коротко и по существу.

– Мы были бы ближе к делу, если бы вы сами не перебивали меня, – резко заявила она. – Итак, на чем это я остановилась? Ах да. Я рассказывала вам, что увидела даму, которая выходила из такси и была в темной вуали, чем возбудила мое любопытство. Я увидела, как она прошла в дамскую комнату и потом обратно, но уже без вуали. Когда мы садились в автобус, я постаралась оказаться к ней поближе и заговорила с ней, а после того, как несколько пассажиров сошли во Фресно, у меня появилась возможность сесть с ней рядом. Я так и поступила и завязала с ней беседу. Не стану скрывать, что мне хотелось узнать побольше об этой особе. Прежде всего меня интересовало, почему она была в вуали.

– Вы ее об этом спросили? – поинтересовался Гамильтон Бергер.

– Я хотела, но не успела. Когда я стала задавать наводящие вопросы, она не моргнув глазом заявила, что едет в этом автобусе от самого Лос-Анджелеса. И тогда я подумала про себя: «Ах ты лгунья. Ты…»

– Неважно, что вы подумали, – прервал ее Бергер, однако в его голосе прозвучали триумфальные нотки. – Сообщите лишь то, что она сказала вам.

– Я это и пытаюсь сделать. Я стала расспрашивать ее о поездке и попыталась выведать, по какой причине она была в вуали и почему так торопилась добраться до автобусной станции и…

– Прошу вас, постарайтесь вспомнить как можно точнее, о чем у вас шла беседа? – прервал ее снова Гамильтон Бергер.

– Насколько я помню, я сказала ей, что надеюсь, что она не подумает, будто я пытаюсь лезть в ее личные дела, просто я по натуре любопытна… и она заверила меня, что ничуть не возражает, что она рада поговорить с кем-нибудь и что до этого она сидела рядом с мужчиной из Лос-Анджелеса, от которого так здорово разило спиртным, что ее едва не стошнило.