Книга Убийство-2, страница 110 – Дэвид Хьюсон

Лунд оторвалась от стены и подошла к ним, помешивая остывший кофе в кружке.

— Армейский жетон Мёллера так и не нашли, — сказала она. — У нас есть основания полагать, что кто-то использует его личность. Вот список квитанций… — Она обернулась к столу, взяла бумаги, которые ей отдала Ханна Мёллер. — Тут перечислены все покупки, сделанные от имени Мёллера. После того, как он был похоронен. Нужно проверить каждый пункт. Анна Драгсхольм узнала, кто этот офицер — человек, который называет себя Перком. И поэтому ее убили. — Лунд обвела взглядом полицейских. — Если адвокат смогла вычислить его, то сможем и мы.

Команда разошлась. Брикс махнул ей рукой, подзывая.

— Держите, — сказал он, вручая ей пару листков. — Это отчет службы разведки о том, что происходило вчера на курсантском балу. Они видели, как Рабен входил в здание. Но как он выходил оттуда, никто не видел. Он приехал на украденной машине и бросил ее там же.

Она пробежала глазами документ.

— Вы выглядите лучше, чем я ожидал, — сказал Брикс.

— Тут написано, что на празднике были жена Рабена и ее отец Торстен Ярнвиг. Рабен наверняка говорил с кем-то из них.

— Это нам неизвестно.

— А зачем бы он туда пошел? Как ему удалось ускользнуть-то от них?

Брикс недовольно поджал губы, он не любил, когда ему перечили.

— Кстати, а что с этим скандалом в верхах? — спросила Лунд. — Министры перессорились, с кем из них теперь говорить сначала?

— А при чем тут вообще политики?

— Это все звенья одной цепи, — недоуменно сказала Лунд, не понимая, почему он об этом спрашивает. — Еще нужно…

Дверь открылась, и вошел Кристиан Согард в сопровождении двух полицейских. Заметив Лунд, он бросил на нее испепеляющий взгляд перед тем, как его проводили в комнату для допросов.

— Что нам известно об этом человеке? — спросил Брикс.

— Прирожденный солдат, — сказал Странге. — Крутой парень, по крайней мере так он думает. Всегда готов ввязаться в драку.

— И это еще мягко сказано, — заметила Лунд, не отрываясь от бумаг.

Согард начал ворчать еще до того, как они успели задать первый вопрос.

— Возмутительно, — говорил он, сидя на стуле. — Мы готовим солдат к отправке в зону военных действий. И в такой момент вы отрываете нас от дел своими никчемными расспросами.

— Разве вы не хотите узнать, кто убивает ваших подчиненных? — спросил Странге.

Майор не удостоил его ответом.

— Вчера вы опоздали на бал курсантов, — сказала Лунд. — Что вас задержало? Где вы были между пятью и девятью часами вечера?

Он заморгал белесыми ресницами:

— Вы теперь нас проверяете? Вам что, заняться больше нечем? Пока эти террористы…

— Забудьте о террористах, — сказал ему Странге. — Это была тупиковая версия, больше мы ею не занимаемся. Где вы были?

— Один из моих офицеров хотел поговорить со мной. Он никак не мог решиться, ехать ему в Афганистан или нет. — Кислая улыбка. — Боялся оставить семью.

— Разумеется, вы его убедили, — сказал Странге.

— Это моя работа.

Лунд передала ему свой блокнот.

— Напишите его имя, фамилию и адрес.

Согард что-то быстро записал.

— Вам лучше поторопиться, если хотите его застать. Он отбывает в Гильменд на полгода.

— Поторопимся, — заверил его Странге, — можете не волноваться. Мы проверили данные операторов связи. Вы звонили Торпе незадолго до его смерти. Зачем?

— Я не имею отношения к его гибели.

— Может, вы боялись, что он начнет говорить? — продолжал Странге, словно не слыша последних слов Согарда. — Он ведь все знал.

— Что — все? Рабен напал на него. И Торпе просто боялся, что он вернется. Я успокоил его. Сказал, что за Рабеном следят полицейские. — Он вытянул ноги в тяжелых ботинках. — Видно, не слишком хорошо следили.

Лунд забрала свой блокнот.

— С Торпе связывалась Анна Драгсхольм, расспрашивала о том, что случилось в Гильменде, и о показаниях Рабена. Тех самых, которым не поверила военная прокуратура.

— Ну и что? — пожал плечами Согард.

— Вы приняли это дело близко к сердцу, — сказал Странге. — В протоколах зафиксированы ваши слова о том, что Рабен — трус и обманщик, если способен на такие высказывания об офицерах датской армии.

— Да, я так сказал. Его небылицы нанесли серьезный ущерб всем нам. Ему следовало взять на себя ответственность за свои ошибки, а не винить какого-то мифического Перка.

Лунд сверилась со своими записями.

— Вам нравится его жена, — сказала она. — Какие у вас с ней отношения?

— Какое это имеет отношение…

— Вчера вечером вы провожали ее домой. На балу танцевали с ней. Она вела себя так, будто вы пара. Так что…

— Что?

— Как давно вы с ней знакомы? — спросила Лунд. — Как вы видите ваше будущее? Йонас получит нового папу, а полковник Ярнвиг — нового зятя? И наконец-то настоящего, перспективного офицера, а не какого-то грязного солдата?

Согард отмахнулся от вопросов и уставился на стену. Странге положил перед собой очередной документ.

— В армейских архивах есть информация о том, что пять лет назад во время тренировочных сборов в Ютландии по вашему приказу трех курсантов привязали к дереву. Вы оставили их так на ночь. Зимой, при температуре ниже нуля.

— Вы хорошо поработали, — фыркнул Согард.

— Свой приказ вы объяснили их ненадежностью. Это что, стандартное наказание? Вы часто к нему прибегаете?

— Я учу их выживать на войне! — выкрикнул майор. — Мы там не цветы нюхаем. Там в любой момент можно получить пулю в лоб или наступить на мину у дороги. Мы должны доверять друг другу, иначе погибнем. И если мне придется привязать к дереву парочку пустозвонов, чтобы научить их чему-нибудь, я это сделаю. Они мне потом сами спасибо скажут.

— Не все, — возразила Лунд. — У Рабена такой же боевой опыт, как и у вас. Не в этом ли причина вашего недовольства им и его отрядом? Они не ходили по струнке, как новички. И поэтому подвели вас, посмев обвинить офицера в убийстве гражданских, хотя должны были молчать как рыбы.

Странге подтянул стул поближе к человеку в форме защитного цвета.

— То есть, если подумать, у вас и у ваших коллег-офицеров имеется замечательный мотив, чтобы заткнуть им всем рты. Особенно когда адвокат по правам человека начинает стучать во все двери и заявлять, что знает, кто скрывается под именем Перк. И кто убил всех тех людей.

— Бред, — ответил Согард. — Это только ваши домыслы, ничего больше. Я не желаю участвовать в этой комедии и без военного юриста не скажу больше ни слова.