Книга Разум и чувства, страница 45 – Джоанна Троллоп

— Тебе ведь и правда обещали, — добродушно заметила Элинор.

Маргарет сжала руку сестры в ответ.

— Ну, я вообще-то сама напросилась. По сути, он ничего не обещал. Так, вроде бы согласился. — Она снова вздохнула, а потом сказала:

— Неужели Уиллз просто обманщик?

Элинор еще раз пожала ее ладонь и высвободила руку.

— Ну, с Марианной он поступил очень нехорошо.

— А может, она сама раздула из мухи слона?

— Она так не думает, Магз.

Они как раз сворачивали в ворота Бартон-коттеджа. В свете фар замелькали причудливые стволы темных деревьев. Маргарет нажала кнопку, выключая iPod. Потом спросила:

— А нам обязательно встречаться с парнями?

— Кому это нам?

— Ну, нам. Девушкам.

Элинор, стараясь не рассмеяться, ответила:

— Конечно нет. Не обязательно. Но обычно мы сами хотим, разве нет?

— Но не обязательно же ради них отказываться от всего остального, как Марианна?

— Нет, — медленно произнесла Элинор, — если нам это не подходит.

Она въехала на парковку перед коттеджем. Белл, как обычно, зажгла свет во всем доме, и хотя от этого он выглядел восхитительно уютным, Элинор с тревогой подумала о счете за электричество, разбираться с которым, как обычно, предстояло ей.

Она заглушила мотор. Маргарет сгребла с колен свой iPod и наушники, подняла с пола школьный рюкзак. Кое-как она открыла перед собой дверь. И сказала еще раз:

— Извини, Элли.

— Спасибо, Магз, но тебе не за что извиняться. Серьезно.

Маргарет неуклюже вылезла из машины, волоча наушники за собой, и Элинор уже собралась последовать за ней, но тут зазвонил ее телефон. Она крикнула Маргарет в спину:

— Я сейчас, только отвечу на звонок!

На дисплее высветился незнакомый номер. Насторожившись, она поднесла трубку к уху и ответила:

— Алло?

— Это Билл Брэндон.

Сидя в салоне машины в полной темноте, Элинор с облегчением заулыбалась.

— Билл!

— Я не помешал?

— Нет, нисколько. Как вы?

— Все в порядке. Нормально. Но вот Марианна…

— О боже, — охнула Элинор, выпрямляясь на сиденье, — что случилось?

— Ничего, — сказал Билл. — В том-то все и дело.

— По-прежнему ни слова?

— Нет. Я виделся с мисс Дженнингс.

— Я скоро буду в Лондоне.

— Знаю. Поэтому я и звоню. Как вы планируете добираться?

— О, Билл, — воскликнула Элинор, — а сами вы как думаете? На автобусе «Нэшнл Экспресс» из Эксетера.

— Вы уверены?

— Конечно.

— Тогда я вас встречу. На «Виктория-стейшн».

Улыбаясь, она сказала:

— Это совсем не обязательно.

— Но я очень хочу.

— Билл, — мягко произнесла Элинор, — она по-прежнему считает, что солнце садится и встает только ради него.

— Я знаю.

— Дело тут вовсе не в его заслугах…

— Из всех мужчин на свете, — сказал Билл Брэндон, — Джон Уиллоби последний, кто достоин внимания вашей сестры.

Элинор молчала. Белл вышла на залитое ярким электрическим светом крыльцо Бартон-коттеджа и помахала рукой, подзывая дочь.

— Билл, — заговорила Элинор, — мне пора идти. Увидимся в пятницу. Я позвоню, когда буду в пути. Если вы не против, я занесу этот номер в контакты. Спасибо вам!

Она нажала отбой, бросила телефон в сумку и вылезла из машины.

— С кем ты разговаривала? — спросила Белл, стоя на крыльце. — Это случайно не Эд?

Элинор заперла дверцу машины и повернулась к матери лицом.

— Нет, — ровным голосом ответила она. — Это не он.

* * *

Марианна не стала мыть голову, собираясь на свадьбу. Она даже не посмотрела на шелковое платье цвета сливок, которое миссис Дженнингс извлекла из бывшего платяного шкафа Шарлотты и которое, с первого взгляда поняла Элинор, было самой лучшей и дорогой вещью из всех, что им когда-либо выпадала возможность надеть. Вместо этого Марианна с недовольным видом натянула старую цветастую юбку и наскоро закрутила волосы в узел на макушке, вдела в уши свои обычные серьги-кольца, и сразу же стало ясно, что она выглядит — Элинор не могла не признать — хоть и мрачно, но сногсшибательно.

— Эта девчушка может напялить хоть мусорный мешок, — заявила миссис Дженнингс, любуясь Марианной, — и все равно затмит всех остальных на празднике. С ума сойти!

В такси по дороге в церковь Марианна молча смотрела в окно, сжимая, как обычно, в руке мобильный телефон. Они заехали на Кондуит-стрит захватить Мидлтонов, но, несмотря даже на присутствие Джонно в роскошном жилете Favourbrook с золотым шитьем и черном смокинге, Марианна осталась равнодушной и к торжественности ситуации, и к приятной компании.

Кивнув в ее сторону, Мэри Мидлтон многозначительно поглядела на Элинор. Та в ответ покачала головой. Не поворачиваясь, Марианна громко сказала:

— Я не больна. И не глухая.

Сэр Джон посмотрел на Элинор и подмигнул.

— Не девушка, а просто фейерверк, вам не кажется?

В церкви в Челси Марианна не дала себе труда хотя бы оглядеться по сторонам. Обеим сестрам Дэшвуд пришлось тесниться на одной скамье с Мидлтонами и Палмерами, в том числе Шарлоттой в гигантской шляпе, из-под которой ее почти не было видно; Элинор бросилось в глаза, что они с Марианной единственные из всех женщин явились с непокрытой головой. Священник показался ей напыщенным и старомодным, а вся церемония — гротескной; за ней последовала новая поездка в такси, через зимние сумерки, в Кавалерийский клуб, где толпа гостей увлекла их за собой по парадной лестнице на площадку второго этажа — там стоял впечатляющих размеров кубок, оказавшийся, как гласила надпись на латунной табличке, главным призом в соревнованиях охотников за кабанами — и дальше, в шумный зал, полный людей с бокалами шампанского в руках, которые обменивались поцелуями, старательно придерживая шляпы за поля.

— Господи боже, — в смятении охнула Элинор, обращаясь к сестре.

Тут из толпы перед ними вынырнул Томми Палмер.

— Вы тоже здесь? — крикнул он поверх голов других гостей.

Они молча уставились на него.

— Рад вас видеть! — прокричал Томми и приветственно поднял вверх руку с бокалом. — Думал, вы застряли у себя в Девоне!

— Нет, мы…

Он снова поднял бокал.

— Надо же… О! — вскрикнул он, исчезая в толпе.