Онлайн книга «Лето с чужими»
|
– И сделали из тебя мумию. – Думаю, не по своей воле. Контакты с миром иным требуют этого. Скорее всего, родители даже не догадываются о моем истощении. Им, как и мне, ничего не видно. Точно. Так и есть. Иначе бы они начали беспокоиться. – Какой ты добренький. Но это была не похвала. В словах Кей сквозила усмешка. – Мягко стелешь. – Что? – Я серьезно думаю о нашей совместной жизни и дальше, поэтому хочется начистоту. – Умрешь, и не будет у тебя ничего дальше. – Ну не обращаться же мне, в самом деле, в полицию. – Можешь обратиться в храм или к священнику. – Я не хочу откупаться от родителей. – В какие дебри тебя несет? Отцы и дети – это совсем другое. – Не виделся с двенадцати лет. Отсюда вся нежность. – Подожди только день. Я посоветуюсь. – С кем? – С кем-нибудь. Хотя бы и в церкви. Ладно? Я быстро. – Понятно. – Что? – Если я расскажу отцу и матери, они все поймут. – Тебе так только кажется. Или рискнешь жизнью? – Все будет в порядке. Я вернусь. Около десяти-одиннадцати. Кей встала. – Побудь здесь до четырех. – Не хочу. – Тогда хотя бы до полчетвертого. Я обрадовался замыслу Кей. – Непременно дождись! До полчетвертого! Кей ринулась к двери. – Непременно, непременно будь здесь. Открылась и закрылась тяжелая дверь. Для Кей мои родители – лишь ненавистные мстительные духи. Как жаль, что она о них так думает. Тем более – кто о них позаботится, если не я. Я подошел к окну. Кей вот-вот должна выйти из дома. Может, еще дожидается лифта. Или двери только что открылись на седьмом этаже. Вот она зашла в кабину, двери закрылись. Спускается. Она вылетела из холла быстрее, чем я предполагал. Побежала по тротуару в чем была – в белой ночнушке с длинными рукавами и в сандалиях. В моих глазах отпечаталась тонкая линия ее плеча. Неужели этот взгляд станет последним? Я медленно направился к двери. Глава 13
– И вчера пришел, и сегодня. Ну как тут не радоваться? – встретил меня с улыбкой на лице отец. Обнажив торс, он вытирал с себя на кухне пот. – Куда это годится? Брать пример с отца – бросать работу… – Мать разбирала в шкафу вещи. – Купил пол-арбуза. Целый – много. – Я поставил пакет с арбузом на пол в кухне. – Живо его в холодильник. – Он уже охлажденный, – разуваясь, сказал я. – Их продают из холодильника. – Тогда сразу и поедим. – Мать встала и пошла на кухню. – Тогда сразу и нужно есть, – тут же за ней повторил отец, продевая руку в рукав халата. И направляясь в комнату: – Арбуз – это хорошо! – Жарко. Глядишь, вся шея сплошь покроется потницей. – Мать мыла руки. – Эй, ты чего там делаешь? Снимай рубашку, снимай! – закричал мне отец. Я подошел к нему: – Может, сегодня где-нибудь поужинаем? – Где-нибудь – это где? – переспросила мать. – Мы вместе ни разу не ходили поесть сукияки1. – В те годы это, конечно, было того… – Отец регулировал угол поворота вентилятора. – Ничего, если я сегодня вас угощу? – Ужинать не дома? – В голосе матери почувствовалось напряжение. Я уже собрался было отменить приглашение: – Что, здесь лучше? – Ничего подобного, – возразил отец. – Так ведь… – выпрямилась мать на кухне. Мы уже выходили на улицу играть в кэтч-бол, и я посчитал, что родителям ничего не стоит прогуляться до ресторана сукияки [18] где-нибудь в районе ворот Каминаримон. [19] Однако для них это было равносильно преодолению какого-нибудь горного хребта. – Ну и ладно. Просто я подумал… Если уж и прощаться, только не в этой квартире. Мне казалось, что это проще сделать, например, за столом в ресторане сукияки, где много посетителей и официанток. Но усугублять страдания родителей при этом не хотелось. – Сейчас вообще-то не сезон для сукияки. Что мы, здесь не найдем, чего поесть? – И то правда. Так и сделаем. Я раньше думал, как хорошо всей семье собраться за одним столом, поставить варить кастрюльку… – Нет прохлады – нету и кастрюльки. – Ничего страшного. Извините, если я наговорил лишнего. – Куда ты встаешь? А кто арбуз будет резать? Отец заворчал на мать. Как гром средь ясного неба. И я понял, насколько хрупок наш общий с ними мир. Нет, сегодня я не смогу это сказать. Иначе я их сражу наповал. – Почему-то опять сюда потянуло. – Ну и хорошо. Приезжай, когда захочешь. – Ага. – Сыграем? В карты? – После арбуза. Даже сейчас казалось: скажи я им о разлуке – перевоплотятся в монстров и нападут на меня со зверской силой. И если для меня здесь был только страх, для отца и матери это означало беду: ведь перевоплотились бы они отнюдь не по своему желанию. Мы ели арбуз, играли в карты. Мать очень шустро сбрасывала все, что было у нее на руках, и раз за разом легко выигрывала. Пробило четыре часа, затем пять. В какой-то момент я хотел прервать игру, но не смог – так весело они развлекались. В комнату прокрались вечерние сумерки. И вдруг мне стало очень страшно. Если и говорить, то до наступления темноты. Стемнеет, и я тогда уж точно ни на что не решусь. Но вернуться сегодня, ничего не сказав, я тоже не могу. – Пора включить свет. Который там час? – поднялся отец. – Седьмой, – ответила мать. Зажглась лампа. Догорала за окном заря. – Мне нужно сходить в магазин. – Нашла когда ходить. Хватит того, что вчера купила. – Так я все сготовила на обед. Осталось только натто. [20] |