Книга Голливуд, страница 29 – Чарльз Буковски

— Ну, как тебе? — спросил Джон.

— Великолепно. Но я живал и где похуже.

— Это верно, — сказала Сара. — Видала я эти местечки. Мы поднялись наверх в номер.

— Ну вот. Навевает воспоминания?

Комната была выкрашена в серый цвет, как это принято в подобного сорта заведениях. Рваные занавески на окнах. Из мебели — стол да стул. На холодильнике толстый слой жирной грязи. Утлая койка.

— Прекрасно, Джон. То, что надо.

Мне стало немного грустно оттого, что я уже не молод и не могу повторить все, как встарь — пить, драться, играть словами. Смолоду легко держать удар. Даже если нечего жрать. Было бы что выпить, и была бы под рукой машинка. Я, должно быть, был чумной, но мне встречалось немало чумных и среди них порядочно забавных личностей. Чтобы высвободить время для писания, мне приходилось голодать. Не так уж и часто, откровенно говоря. Глядя на этот стол, я видел за ним себя. Да, я был чумной, я это знал и плевать я хотел на то, что вы об этом думали.

— Пошли поближе познакомимся с баром.

Мы сошли вниз. Там уже собралась пьянь, которая должна была участвовать в съемках. Все, ясное дело, пили.

— Пошли, Сара, сядем на табуреты. Пока, Джон.

Бармен представил нас завсегдатаям. Звали их Большой Страшила и Маленький Страшила, Змей, Бык, Песья Башка, Леди Фиалка, Подзатыльник, Клара и так далее в том же духе.

Сара спросила Змея, что он пьет. «Симпатично выглядит», — сказала она, заглянув в его стакан.

— Коктейль «Мыс Код», клюквенный сок с водкой.

— Мне «Мыс Код», — сказала Сара бармену.

— А мне водочки, — сказал я. Бармена звали Ковбой.

Мы потихоньку приступили к выпивке. Большой Страшила поведал мне историю о том, как они выдержали схватку с фараонами. Крайне интересную. И, между прочим, совершенно правдивую. Съемочную группу тем временем позвали на обед. Алкаши оставались в баре.

— Нам лучше пойти перекусить, — сказала Сара.

Мы вышли во внутренний двор. У восточного крыла гостиницы был накрыт большой стол. Статисты, технари, рабочие и прочий подобный люд уже сидели по местам. Еда выглядела вполне аппетитно. Джон вышел нам навстречу. Нас ждали в вагончике. Пока мы туда следовали, Джон задержался возле одного типа, который закусывал в стороне от других.

— Ланс Эдвардc.

Эдвардc едва заметно кивнул и занялся своим бифштексом.

Мы сели в конце стола. Эдвардc был одним из сопродюсеров.

— Говнюк этот Эдвардc, видать, — сказал я.

— Да нет, — ответил Джон. — Просто очень застенчивый. Фридман хотел его выпихнуть.

— Может, он был прав.

— Хэнк, — вмешалась Сара, — ты ведь совсем не знаешь человека. Я пытался открыть банку с пивом.

— Ешь лучше, — сказала Сара.

Сара все пыталась прибавить к моему жизненному сроку годков десяток, не знаю уж, к худу или к добру.

— Мы сейчас будем снимать эпизод с Джеком в номере. Тебе надо посмотреть.

— После обеда мы идем в бар. Когда будете начинать, свистните.

— Хорошо, — сказал Джон.

После обеда мы обошли гостиницу с другой стороны. Джон нас сопровождал. Вдоль улицы выстроились несколько трейлеров. Там же был и Джеков «роллс-ройс». А рядом — большой серебряный трейлер с табличкой «ДЖЕК БЛЕДСОУ».

— Глянь-ка, — сказал Джон. — У него на крыше перископ — чтобы видеть, кто идет.

— Господи Боже.

— Знаешь, мне надо кое-что уладить…

— Валяй. До встречи.

Смешной парень этот Джон. Его французский акцент уже почти неуловим — здесь, в Америке, он всегда говорит по-английски. И это немножко грустно.

Дверца вагончика отворилась. На пороге стоял Джек.

— Прошу!

Мы поднялись по ступенькам. На койке возлежала какая-то девица и смотрела телевизор.

— Это Клео. Я купил ей мотоцикл. Мы вместе катаемся. В дальнем углу сидел парень.

— Мой брат Дуг.

Я направился к Дугу, шутливо двинул в его сторону хуком справа. Он промолчал. Только смотрел на меня. Классный мужик. Мне такие нравятся.

— Выпить есть? — спросил я Джека.

— А как же!

Джек нашел виски, налил мне и добавил воды.

— Спасибо.

— А вы выпьете? — спросил он Сару.

— Нет, спасибо, — ответила она. — Не люблю мешать выпивку.

— Она у нас на мысе Код заплуталась, — сказал я.

— Ах, так?

Мы с Сарой ели.

— Мне у вас нравится, — сказал я.

— Оставайтесь сколько пожелаете, — сказал Джек.

— Может, я навсегда останусь.

Джек одарил меня своей знаменитой улыбкой.

— А братец у вас не сильно болтливый, я вижу.

— Да уж.

— Классный мужик.

— Да.

— Ну что, Джек, текст выучил?

— Я никогда не заглядываю в текст, пока не приду на площадку.

— Замечательно. Но нам пора.

— Я уверена, у вас прекрасно получится эта роль, Джек, — сказала Сара. — Мы рады, что она досталась именно вам.

— Спасибо.

Мы вернулись в бар, где сидели все те же люди, и выглядели они ничуть не пьяней, чем раньше. Тертая публика.

Сара заказала еще один «Мыс Код». А я опять отдал предпочтение чистенькой.

Мы попивали и слушали все новые и новые истории. Одну рассказал и я. Прошел примерно час. Вдруг я взглянул в сторону входа и увидел у вертушки Джека. Он кого-то выискивал глазами.

— Эй, Джек! — крикнул я. — Давай к нам, дернем по маленькой!

— Да нет, Хэнк, съемка начинается. Может, пойдете посмотреть?

— Сейчас прибудем.

Мы заказали еще по стаканчику. И как раз сидели над ними, когда в зале появился Джон.

— Начинаем, — сказал он.

— Хорошо, — сказала Сара.

— Хорошо, — сказал я.

Мы покончили с выпивкой, я взял пару пива навынос.

Мы поднялись вслед за Джоном по лестнице и вступили в гостиничный номер, весь опутанный проводами. По комнате сновали рабочие.

— Голову отдам на отсечение, что с этой мурой справилась бы и треть этой публики.

— Вот и Фридман так говорит.

— И его устами часто глаголет истина.

— Ну ладно, — сказал Джон. — Все почти готово. Мы несколько раз прогнали сцену, сейчас будем снимать. Ты, — обратился-он ко мне, — стань сюда, в угол. Отсюда будет хорошо видно, и в кадр не попадешь. Сара пошла вместе со мной.