Онлайн книга «Приключения Тома Бомбадила и другие истории»
|
из самых дальних родников — я для тебя на все готов! Поверь, Итрун! Мне эти дети дороже всех даров на свете!» «О, Аотру! Вчера во сне желание явилось мне испить воды хотя б глоток и оленины съесть кусок, но тот родник скрывает тень, и в неземном лесу олень. Проснулась я, но, как назло, желанье это не прошло. Все ж почитая и любя, боюсь я отпускать тебя!» В земле Бретонской поутру шумят деревья на ветру, в земле Бретонской лес густой — там бурелом и сухостой, и никогда там не звучит ни лай собак, ни стук копыт, и ни охотник, ни стрелок там не трубит победно в рог. Взял флягу лорд и взял свое в три сажени длиной копье, взял рог и ясеневый лук — и несся дробный перестук, и звезды белого огня из-под копыт его коня летели. В Бросельяндский лес, держа копье наперевес, лорд въехал в тишине звенящей. Непуганные звери чащи услышали, как ветерок донес до них далекий рог. Внезапно в никнущем тумане лорд увидал бок белой лани — среди листвы была она таинственно освещена. Как только он за ней погнался, зловещий смех в лесу раздался, но лорд был слишком увлечен, за ланью устремился он и за водой, которой нет в ключах, что добрый пили свет. Пустив коня под сень древес, лорд углубился в темный лес; стучать копыта стали тише; над головой подобьем крыши сомкнулись ветви, без прорех — и громче становился смех. Клонилось солнце. Тишина кругом стояла, как стена. И лань исчезла в темной чаще. Мрачны деревья и молчащи, корявы корни, слепы очи в лесу глухом в преддверьи ночи. Увидел лорд в пещеру вход — пред ним источник феи бьет, откуда чистая вода бежит, сверкая, как слюда. Чтоб остудить погони пыл, водою лорд лицо омыл и фею увидал — она, прекрасна ликом и юна, в накидке серебристо-серой сидела пред своей пещерой; была рука ее бела — она манила и звала. Чесала гребнем золотым та фея волосы пред ним — и локоны ее, длинны, при свете ледяном луны спадали: так же из ключа сбегают сонмы струй журча. Он голос феи услыхал — как будто эхо среди скал времен далеких, стародавних, когда никто не жег огня в них и леса не рубил топор на пышных склонах юных гор. Студен тот голос был и льдист — как будто ветра с моря свист, но сладки были ее речи: «О, Аотру! Я рада встрече! Позволь тебе задать вопрос — что ты в награду мне принес? Ведь ты пришел в мои края, чтоб заплатить, надеюсь я?» «Ты кто? Тебя не знаю я! Зачем пещера мне твоя? Нет, не искал я Корригану! Тут, не иначе, быть обману!» «Меня ты разве не узнал? Иль не мое ты зелье брал? Пришла пора, теперь плати — живым иначе не уйти! Любовью плату я возьму! А ночи сладки здесь тому, кто, позабыв дорогу к дому, вкушает колдовскую дрему!» «О нет! Есть у меня жена — с детьми сейчас лежит она на ложе нашем. Видно, зла была та лань, что завела меня сюда помимо воли! И нечего сказать мне боле». Но холодно взглянув на лорда, ему сказала фея твердо: «Забудь жену! Забудь любовь! Сегодня женишься ты вновь — на мне! Иль не уйдешь отсюда — и камнем быть тебе, покуда подле холодного ключа, во тьме, без светлого луча, истаяв, весь не изойдешь и мхом зеленым порастешь». «О, фея темени и хлада, грозить мне попусту не надо! Я возвращусь домой — туда, где радостно журчит вода, животворяща и чиста Пресветлым Именем Христа!» «Но только знай, что без меня жив будешь ты всего три дня». «Тебе ли назначать мне срок? Его отмерит только Бог, и знает Он, когда меня прибрать — под старость иль в три дня». В земле Бретонской небеса прозрачны — и темны леса; в земле Бретонской поутру шумят деревья на ветру, но иногда разносит он над морем колокольный звон. Без троп, во тьме, по бурелому из лесу лорд стремился к дому и наконец к опушке вышел — и дальний колокол услышал; уже под ним его земля, его угодья и поля — охотник к замку доскакал и у ворот без сил упал. «Постель стелите, — молвил он. — Скорей! Меня с ног валит сон. Кровь стынет в жилах, — знать, таят они какой-то страшный яд. Меня неведомая сила кругами по лесу водила всю ночь...» Снесли его на ложе — и тяжкий сон, мученья множа, его объял: по тропам темным лорд брел один в лесу огромном, и ветер выл издалека, гоня над морем облака; и прямо перед ним плыло лицо, смеющееся зло: «Вот наши и сошлись пути — теперь пора! Теперь плати!» И Корригану в дымке серой увидел лорд перед пещерой: сидела у ключа старуха и что-то напевала глухо, и космы сизые, как дым, чесала гребнем костяным; в другой руке ее сияло на дне граненого фиала то зелье, что она ему дала, призвав на помощь тьму. Лорд к вечеру очнулся: «Звон... Я слышу звон, — промолвил он. — И пенье слышу при луне... Но говорить о том жене |