Онлайн книга «Красный вереск»
|
— Оплевал нас вконец, — усмехнулся Рван. — Да нет, это просто логичное завершение слишком долгого периода боевой активности, — парировал Йерикка. — Еще немного — и пойдут необратимые изменения в организмах. Данваны нас голыми руками возьмут и даже убивать не станут — раздадут по своим больницам, как экспонаты. Мне не улыбается до конца дней — своих рыть окопы детским совочком, кричать «пух-пух» с палкой в руках и обращаться к посетителям с криком: "Бросай оружие, гад!" — Умеешь ты говорить красно, — кисло признал Гоймир. Посмотрел, вокруг признался: — Йой, тошно-то уходить уходом? — А кому радостно? — спросил Резан. — Вольг, чего молчишь, как неродной? — Мне вот что скажите, — медленно спросил Олег, — у вас снег когда начинается? Все уставились на него. Потом Йерикка медленно — так же, как Олег — заявил: — Э-э-э… а ведь точно. Это он в корень. Еще месяц — и тут на сажень будет. — Как станет, — возразил Одрин, — три-то года назад листопад покончился, грудень вовсю заступал, а плюс пятнадцать стояло — и ни снежинки. — Три года назад — не знаю, — объявил Олег, — но уж давайте снег предположим в обычное время. До тех пор желательно дожить, поэтому и я предлагаю уносить ноги. Не будем опускаться до тривиальных обвинений в трусости, — он не удержался от укола; Йерикка изумленно покачал головой, услышав ввернутое могучее словечко «тривиальный», совершенно убойно звучавшее в такой обстановке, — трусов среди нас нет по определению. Идиотов — больше, чем я предполагал. Когда мы выходили из Рысьего Логова — думал что только я да Эрик, теперь вижу — ошибся. Но трусов нет… Буду говорить о себе. Я плохо сплю. Мне снятся унылые кошмары. Я похудел килограмм на пять. По-вашему — это треть пуда. Наконец, я просто хочу высушиться. Я две недели хожу в мокром барахле. Конечно, я уже почти привык и это создает определенный колорит. Но в перспективе, если чуточку похолодает — создаст еще и кучу болезней. — Ясен день, — кивнул Гостмир. — Просто порешим: кто за то, чтоб тут встать? — Я! — крикнул Краслав. — Я, — неожиданно заявил Богдан. — Ого, — негромко заметил Олег. — Я, — кивнул Мирослав. — Даже коли два моих приложатся, — задумчиво подвел итог Гоймир, — так поровну — пять против двенадесяти. Что же — по-завтра уходим. Коротким путем. А часом поедим, то никогда не вредно. * * * Ночью неожиданно появились комары. Обычно они в дождь не донимали. Но сейчас, очевидно, ребята легли спать в их родном доме — кустарнике — и, возмущенные наглым вторжением, комариные четы двинулись на отражение мерзких пришельцев, примерно показав горцам правильность их собственной тактики быстрых и мелких налетов. Мальчишки отбивались до утра — и в конце концов все были в крови, как после тяжелого и неудачного боя, а комары, трубя победу, отступили. — Да сколь же им данваны заплатили? — в полном изнеможении простонал Гостимир. А Богдан, к утру окончательно обалдевший, завопил: — Вон же они обратом летят, да и с факелами!!! — Бродячие огоньки, успокойся, — заявил Йерикка, всмотревшись. В самом деле — в лесной чаще танцевали — очевидно, над гнилыми пнями — призрачные огни, для них сырая погода, была самое то. — А то что? — напряженно спросил Ревок, становясь на колено. — Одно бродячие огоньки? Гоймир приподнялся посмотреть и тут же, свалив Ревка, плюхнулся обратно, страшньм шепотом выдохнув: — Стрелки! Практически без слов горцы рассыпались по краю оврага и приготовили оружие. Вступать в бой никто не хотел — все молили богов, чтобы враги прошли мимо. Но горные стрелки — они были в каких-то трехстах шагах! — шли несколькими широкими цепям, живо напомнившими Олегу немцев, прочёсывающих лес в кино про Великую Отечественную. Не оставалось никакой надежды, что они пройдут мимо. Олег видел лицо Гоймира — окаменело-страдающее. Ясно — он казнил себя за то, что разрешил вторую ночевку в этом овраге, пожалел уставших людей… — Три ста, не мене, — зло сказал Гоймир. — Так что… Уходить всем. Прикрою я, со мной… — Я, — вызвался Резан. — Я, — подал голое Гостимир. — И я, — добавил Олег, всем своим видом показывая, что готов к любым возражениям. Гоймир кивнул, одновременно поднятой рукой пресекая дальнейшие попытки добровольчества: — Йерикка, остальных уводи. Идите на закатный полдень, быстрым делом. Йерикка не стал спорить. Он кивнул и, отдавая приказы жестами, быстро поднял ребят и повел за собой. Сам он уходил последним — почти все проявляли резкое желание остаться, приходилось их подгонять. — По крайней мере, я выспался, — нашел луч света в темном царстве Олег. Гостимир напевал: А до дому-то родного Пути-то не днями считаны, Считаны-то пути те Жизнями бессчетными, Вымощены пути-то те Костьми храбрых дружинничков… — Два ста шагов, — оповестил Резан, готовя 'дегтярь". — На сотню подойдут — бьем, — скомандовал Гоймир, удобнее устраивая на выпуклом корне ППШ. — Через тридцать счетов уходи, Гостимир, через других тридцать — Резан, через третьих тридцать — Вольг. Я — остатним, Вольг, ты меня вон с того места прикроешь. — Так, — откликнулся Резан. Остальные промолчали, лишь Олег, помедлив, сказал вдруг: — Обидно будет, если сейчас грохнут. Так в девятый класс и не схожу… — А каким временем не обидно стало бы? — спросил Гостимир, оборвав мурлыканье. — Да хоть в Стрелково. Там бы я и не допер, что погибаю. — Верно, — Гостимир улыбнулся. — Лежал обок меня лесовик. Говорит мне: "Давай зажигалку". Пригнулся я, в крошно — у ноги стояли — полез, слышу: "Жик!" Голову так-то вздел — лежит он, где лежал, а голова-то за сажень катается, осколком, что ножом, сняло. Так мне и не икнулось — убрал зажигалку в обрат, да и «судаев» взял наново. — Прицеливай, — буднично приказал Гоймир. Олег — хотя и держал в руках автомат — уже по привычке выбрал себе пулеметчика, шедшего в первой цепи почти на левом фланге. — Пали. Он не крикнул это, он это сказал. Троим бойцам не надо командовать криком. …Олег был уверен, что попал в двоих. Остальные тоже упали — но, конечно же, в основном, чтобы уберечься от пуль. Мальчишка, стрелял, перебегал, меняя места, снова стрелял, пока не услышал крик Гоймира: — Беги! Ты ли оглох?! Беги! Олег вскочил, метнулся по оврагу, на салон, в кусты… Перебегал на пригорок, свистнул, дал очередь, разрядил наудачу подствольник, хотя тромблонов оставалось всего два или три… Снова свистнул… |