Книга Икс или игрек?, страница 42 – Агата Кристи

– Вспомните Диккенса: «Остерегайся вдов, Сэмми, мой мальчик!» [70] – сказал майор Блетчли и подмигнул.

Таппенс была немного обеспокоена непонятным исчезновением Томми, но уговаривала себя, что, по-видимому, он вышел на след и не может прервать преследование. Трудность связи в таких случаях они предусмотрели, и уговор был: зря не волноваться. Придуманы были и способы, как дать о себе знать, когда представится возможность.

Вчера вечером, по словам миссис Спрот, миссис Перенья куда-то уходила. А раз сама она это с такой горячностью отрицала, тем любопытнее было бы выяснить, как обстояло дело в действительности.

Может быть, Томми заметил ее, пошел следом и обнаружил что-то важное. Он наверняка скоро свяжется с Таппенс или же объявится сам.

Но тем не менее совсем избавиться от неприятного беспокойства ей никак не удавалось. Таппенс рассудила, что будет вполне естественно, если она в качестве миссис Бленкенсоп проявит любопытство и даже некоторую озабоченность, и, ничтоже сумняшеся, отправилась на розыски миссис Переньи.

Но миссис Перенья была не склонна распространяться на тему о мистере Медоузе. А только высказалась в том духе, что подобного поведения своих постояльцев ни терпеть, ни извинять не намерена.

Таппенс испуганно возразила:

– Но ведь с ним могло произойти несчастье! Я уверена, что так и было. Он не из тех мужчин, которые... у него строгие взгляды, и это совсем не в его духе. Мало ли что. Он мог попасть под автомобиль.

– Скоро, я думаю, нам все станет известно, тогда посмотрим, – строго сказала миссис Перенья.

Но день прошел, а о мистере Медоузе все не было ни слуху ни духу. Ближе к ночи миссис Перенья под давлением встревоженных постояльцев с большой неохотой, но все же согласилась позвонить в полицию.

На звонок приехал молодой сержант с блокнотом и стал уточнять обстоятельства. Вышли наружу кое-какие подробности. Оказалось, что мистер Медоуз вышел от капитан-лейтенанта Хейдока в половине десятого и в компании неких мистера Уолтерса и доктора Кертиса дошел до ворот «Сан-Суси», где простился и свернул на аллею.

С этой минуты мистер Медоуз как в воздухе растворился. Из чего, по мнению, Таппенс, следовало одно из двух.

Либо, шагая по аллее, Томми заметил идущую ему навстречу миссис Перенью, спрятался за кустом, а когда она прошла, последовал за нею. Став свидетелем ее встречи с каким-то лицом, он, возможно, дальше пошел уже за ним, а миссис Перенья возвратилась домой. Если так, то он, скорее всего, жив и здоров, но не имеет возможности ни на минуту прервать преследование. А добросовестное вмешательство полиции может ему только помешать.

Вторая вероятность выглядит не так благоприятно. Она представлялась Таппенс в виде двух картин: одна – это возвращение миссис Переньи, «запыхавшейся и с растрепанной прической»; вторая, которая все не шла у Таппенс из головы, – это миссис О'Рурк в дверях с тяжелым молотком в руке.

Этот молоток наводил на страшные мысли.

Действительно, как молоток очутился на дорожке в саду? И чья рука могла им замахнуться? Тут важно было бы выяснить точно, в котором часу возвратилась в дом миссис Перенья. Где-то в районе половины десятого, это бесспорно, но ни одна из занятых картами дам на часы не посмотрела. Миссис Перенья запальчиво сказала, что из дому не уходила, а только выглянула узнать, какая погода. По оттого, что выглянешь узнать, какая на дворе погода, не запыхаешься. И к тому же она была явно раздосадована тем, что миссис Спрот оказалась свидетельницей ее возвращения. У нее были все основания надеяться, что все четыре дамы прочно сидят за бриджем.

Так который же был час?

Таппенс попробовала спросить у других, но никто не смог ей толком ответить.

Если бы время совпадало, первой под подозрением, естественно, оказывалась миссис Перенья. Но возможны и другие варианты. Троих постояльцев «Сан-Суси» не было на месте в то время, когда возвращался Томми. Майор Блетчли ходил в кино – но в одиночестве, и тот факт, что он захотел непременно пересказать содержание фильма, хотя никто его не просил, при придирчивом рассмотрении может натолкнуть на мысль, что он заботился о своем алиби.

Затем есть болящий мистер Кейли, неожиданно отправившийся на прогулку по саду. Если бы миссис Кейли не забеспокоилась о своем супруге и не выбежала его проведать, никто бы об этом и не знал и считалось бы, что он все это время, закутанный, как мумия, сидел в кресле на террасе.

Ну, и наконец, миссис О'Рурк, помахивающая молотком и ухмыляющаяся...

– Что с тобой, Деб? Ты какая-то озабоченная, дитя мое.

Дебора очнулась от задумчивости и рассмеялась, доверчиво глядя в добрые карие глаза Тони Марсдона. Тони славный. И умница. Один из самых способных молодых шифровальщиков в отделе. По общему мнению, он далеко пойдет.

Деборе нравилась ее работа, хотя она была весьма утомительна: требовалась постоянная концентрация внимания. Но не важно, что утомительная, зато нужная. Приятно чувствовать, что делаешь важное дело. Это тебе не то что бездельничать в госпитале, дожидаясь, пока кому-нибудь понадобится твоя помощь.

Дебора ответила:

– Ничего, пустяки. Семейные проблемы. Ну, ты понимаешь.

– Родичи – это такой народ. С ними не соскучишься. Что там твои учинили?

– Честно сказать, меня беспокоит мама.

– А что такое? С ней что-то случилось?

– Понимаешь, поехала в Корнуолл погостить у старой и ужасно нудной тетки. Семьдесят лет старушенции и совершенно выжила из ума.

– Перспектива не сказать чтобы заманчивая, – сочувственно заметил молодой человек.

– Да, очень благородно с маминой стороны. Она и без того была в дурном настроении из-за того, что ей не дают принять участие в этой войне. В прошлую-то она служила, ухаживала за ранеными и всякое такое, но теперь все иначе, теперь пожилые не нужны, нужна молодежь, энергичные люди. Ну, и вот, мама была немного подавлена из-за всего этого и поехала в Корнуолл к тете Грейси, пожить у нее, помочь немного с огородом, чтобы выращивать побольше овощей, ну и так далее.

– Разумно, – одобрил Тони.