Книга Десять крошечных вздохов, страница 66 – К. А. Такер

— О, Господи, — я тяжело вдохнула, а колени подогнулись.

Это Ливи.

Какого черта она делает в этой машине?

— Кейси.

От звука моего имени сердце, словно сжали ледяные пальцы. Я заглянула глубже и увидела длинную, темную фигуру, сидящую рядом с ней. Трент. И он ранен. Сильно. Но он находится в сознании и смотрит на меня напряженным взглядом.

— Ты убила моих родителей, Кейси. Ты — убийца.

Медсестра, работающая в ночную смену, Сара, вбежала в комнату в тот момент, когда я очнулась, крича изо всех сил.

— Все нормально, Кейси. Тише. Все в порядке.

Она водила рукой по моей спине медленными, круговыми движениями. По всему телу выступил холодный пот. Она продолжала меня успокаивать, даже когда я свернулась калачиком, крепко прижав колени к груди.

— Этот кошмар был необыкновенно плохим, Кейси. — Она уже несколько раз приходила ко мне во время этих ночных эпизодов. — Что тебе приснилось?

Я заметила, что она не спрашивала, хочу ли я об этом говорить. Она полагала, что это необходимо, хочу я того или нет. В этом состояла особенность этого места. Все, чего они от меня хотели, — это разговор. А все, чего хотела я, — хранить молчание.

— Эмм, Кейси?

Я сглотнула колющий горло комок.

— Сочувствие.

* * *

— Может, Вы и правы.

Брови доктора Штейнера вопросительно изогнулись.

— Ты о том сне, который видела прошлой ночью?

Мой хмурый вид подтвердил его правоту.

— Да, Сара рассказала мне. Она хотела, чтобы я был в курсе, на случай каких-либо проблем. В этом заключается ее работа. Она не предавала тебя. — Он говорил так, словно эту фразу повторил уже множество раз. — Что именно произошло?

По какой-то причине я пересказала ему весь кошмар, с начала до конца. По телу бегали мурашки, когда я воспроизводила его в памяти.

— И что именно сделало его таким ужасным?

Я склонила голову на бок и взглянула на доктора. Очевидно, он меня не слушал.

— Вы о чем? Все были мертвы. Дженни была мертва, родители Трента были мертвы. Я убила Ливи. Это было просто...так ужасно!

— Ты убила Ливи?

— Ну, да. Это моя вина.

— Хмм... — он кивнул, но ничего больше не сказал. — Что ты испытала, увидев лежащую замертво Дженни?

При мысли об этом я прижала руки к животу.

— То есть ты скорбела по ней, — ответил он за меня.

— Конечно, да. Она была мертва. Я — не социопат.

— Но она вела автомобиль, который врезался в семью Трента. В Ливи. Как это вообще возможно, что ты по ней скорбела?

Я пробормотала быстрее, чем подумала.

— Потому что это Дженни. Она никогда не захотела бы ранить кого-то. Она не сделала этого специально...

Я резко остановилась и взглянула на него, когда до меня дошел смысл слов.

— Саша — не Дженни. Я понимаю, что Вы делаете.

— И что же я делаю?

— Вы пытаетесь заставить меня посмотреть на Сашу и Трента, как на людей, которые смеются, плачут и имеют семьи.

Его «всезнающие» брови поднялись.

— Это не то же самое! Я ненавижу их! Я ненавижу Трента! Он — убийца!

Доктор Штейнер выпрыгнул из своего кресла и подбежал к полке с книгами, вытащив самый большой из ранее виденных мною словарей. Он подлетел ко мне и швырнул его мне на колени.

— Вот. Посмотри слово «убийца», Кейси. Смотри! Ищи его! — Он меня не дождался, вероятно, почувствовав, что донес до меня свою ослиную точку зрения. — Ты — неглупая девушка, Кейси. Ты можешь прятаться за этим словом или можешь принять все, как есть. Трент— не убийца, и ты его не ненавидишь. Ты знаешь, что и то, и то — правда, так что прекрати лгать мне и, что еще более важно, прекрати лгать самой себе.

— Да, я ненавижу их, — выплюнула я, но мой голос потерял былую силу.

Прямо сейчас я ненавидела и доктора Штейнера.

Ненавидела его, потому что подсознательно понимала, что он прав.

Глава 19.

Доктор Штейнер привел меня в маленькое, белое помещение с окном, через которое было видно другое маленькое, белое помещение.

— Это одностороннее зеркало?

Я постучала по нему.

— Да, Кейси. Сядь.

— Хорошо, Доктор Диктатор, — проворчала я, шлепаясь на предложенный мне стул.

— Спасибо, Пациент-Заноза-В-Заднице.

Я усмехнулась. Иногда нетрадиционные методы доктора Штейнера делали эти сеансы менее болезненными. По большей части нет, но изредка — да.

— Какое наказание Вы припасли для меня на сегодня?

Я беспечно откинулась на стуле, когда открылась дверь. Мое тело сделалось неподвижным, и я втянула полные легкие воздуха, когда увидела лицо входящего человека.

Это Трент.

Коул.

Трент.

Блядь.

Прошло уже несколько недель с тех пор, как я видела его в последний раз. Его русые взлохмаченные волосы, длинное, подтянутое тело...он вошел в помещение, красивый, как и всегда. Мне пришлось это признать. А мне ненавистно было это делать. Только теперь я не видела на его лице ни улыбки, ни ямочек на щеках. Ничего, что напоминало бы обаятельного парня, в которого я влюбилась.

Влюбилась. Я стиснула зубы, борясь с болью, которая накатила вместе с осознанием этого.

Он сел на стул, стоящий прямо напротив меня. Мне не нужно было даже знать Трента, чтобы заметить неукротимое страдание, бушующее в его глазах. Но из-за того, что я знала его или хотя бы какую-то его частичку, эта боль взывала ко мне.

И это было невыносимо. На уровне инстинкта мне хотелось протянуть руку и забрать ее.

Руки доктора Штейнера опустились мне на плечи за секунду до того, как я вылетела бы из помещения.

— Он не видит тебя, Кейси. И не слышит.

— Что он здесь делает? — прошептала я. Мой голос дрожал. — Зачем вы так со мной поступаете?

— Ты продолжала утверждать, что ненавидишь Трента, а мы оба знаем, что это не так. Он здесь, так что признай это раз и навсегда и двигайся дальше. В твоем выздоровлении нет места для того, чтобы держаться за идею о ненависти.

Я не могла оторвать от Трента глаз, даже когда начала отрицать сказанное доктором Штейнером.

— Вы — придурочный, ебанутый док...

Доктор Штейнер меня прервал.

— Ты знаешь, что он также мой пациент, Кейси. И ему помощь требуется так же, как и тебе. Он также страдает от ПТСР. Он также ввел себя в заблуждение, что может просто спрятать подальше боль, вместо того, чтобы справляться с ней подходящими методами. Он просто делал это менее традиционным способом. Сейчас мы об этом говорить не будем. — Я вздрогнула, когда он похлопал меня по плечу. — Сегодня я немножко смошенничаю. Устрою один сеанс на двоих.