Книга Пятьдесят на пятьдесят, страница 61 – Дик Фрэнсис, Феликс Фрэнсис

Поскольку ипподром располагался примерно на полпути между Кенилвортом и Хай-Ньюкомб, мы с Лукой договорились встретиться уже на месте, и каждый ехал на своей машине. Так что пришлось мне самому выгружать оборудование и везти его на тележке.

Сектор для букмекеров располагался здесь довольно необычно — между трибунами, а не перед ними, в отличие от большинства других ипподромов. Сделано это было потому, что трибуны построили очень близко к беговой дорожке, что, по моему мнению, было вполне разумно, так как обеспечивало зрителям хороший обзор.

Когда я подкатил тележку к нашему отсеку, Лука уже ждал меня там.

— А где Бетси? — осведомился я.

— Она не приедет, — ответил он. — И не думаю, что вообще когда-нибудь появится снова.

— Вот как?..

— Вчера собрала все свои вещи и съехала с моей квартиры, — пояснил он.

— Мне очень жаль, — пробормотал я, покривив душой.

— А мне — нет, — сказал Лука. — Правда. — Он умолк на секунду-другую. — Хотя, наверное, буду по ней скучать. — Снова пауза. — Особенно в постели. О, в этом деле она была просто супер, — и он улыбнулся мне.

— Слишком много информации, Лука, — со смехом заметил я. — Слишком много, это лишнее.

Какое-то время мы устанавливали оборудование в полном молчании.

— Думаю, нам нужно нанять нового помощника, — сказал Лука.

— Да, — кивнул я. — Есть идеи?

— Один парень из электронного клуба. Жуть до чего толковый.

— Ну нет, мне хулиганы-малолетки не нужны.

— Он парень хороший, — сказал Лука. — Просто попал в плохую компанию.

— Кстати, об электронном клубе, — заметил я. — Ты говорил полиции о микрокодере?

— Да, — ответил он. — Прости. Сожалею.

— Я тоже. Меня из-за этого вчера чуть не арестовали.

— Извини, ради бога! Мне и голову не приходило, что Джим коп, пока он сам не сказал.

— А ну-ка расскажи поподробнее, — попросил я.

— Этот парень, Джим, он помогал нам в клубе, вдруг звонит мне вчера утром и спрашивает о той черной коробке, пульте, который ты дал мне посмотреть. Как раз Джим и помогал мне разобраться. Это он поначалу решил, что это осциллограф. Ну и вот, он так небрежно спрашивает, откуда у меня этот прибор, ну я ему и сказал, что от тебя. И не думал, что делаю что-то плохое. А потом вдруг Джим и говорит: «Моему боссу это будет интересно». Тогда я и спрашиваю, кто босс, а он сказал, что это старший инспектор, вроде из полиции.

— Мог бы меня предупредить, черт возьми, — буркнул я и продолжил возиться со скобой, на которой крепилось наше табло.

— Извини, — сказал Лука. — Но Джим позвонил прямо в разгар нашего семейного кризиса. Бетси обвинила меня в том, что я спал с ее сестрой Милли.

Я поднял голову и удивленно уставился на него. Наверное, можно простить его за то, что забыл сообщить мне о звонке Джима.

— А ты спал? — с любопытством спросил я.

— Не твоего ума дело, — рассмеялся он в ответ. — Да нет, не то чтобы спал…

— Тогда из-за чего сыр-бор? — не отставал я.

— Просто поцеловал ее. Всего один раз. На вечеринке в честь дня рождения. Ну, помнишь, мы поехали туда прямо из Аскота. А Бетси нас застукала.

— Да будет тебе, — сказал я. — Каждый имеет право поцеловать и поздравить девушку с днем рождения.

— Только не взасос, — заметил он. — И не в саду, за кустами.

— Ах, вон оно что. — Это многое объясняло. Бетси сильно охладела к Луке со дня той вечеринки, теперь я понимал почему.

— Ну и что собираешься предпринять? — спросил его я.

— Да ничего, — ответил он. — Пусть все уляжется, утрясется. А там видно будет.

— Но ведь она может и не вернуться, — заметил я.

— Вернуться? Ты что, с ума сошел? Я просто думал выждать, чтоб все успокоилось, прежде чем пригласить Милли на свидание. — Он усмехнулся, а я так и не понял, всерьез он говорит или просто хочет шокировать своего нового партнера по бизнесу. Зная Луку, можно было предположить и то и другое одновременно.

Вечер выдался чудесный, народу на скачках было полно, многие хотели рискнуть и сделать ставку. Большинство зрителей были одеты самым непритязательным образом — шорты и футболки. Разительный контраст по сравнению со строгим утренним дресс-кодом скачек в Аскоте, куда как проще и веселей. Бары бойко торговали самыми разными напитками, чему способствовала теплая погода, и во время соревнований атмосфера на ипподроме царила самая непринужденная.

Мы с Лукой работали как заводные: брали деньги, выдавали билетики, старались выплатить выигрыш без всякого промедления — чувствовалось, что нам не хватает помощника. Но, несмотря на занятость, для букмекера такой день только в радость.

Человек, хотя бы в малой степени не наделенный талантом шоумена, никогда не сможет стать хорошим букмекером. Мне нравилось стоять на платформе, выкрикивая соотношения ставок, переговариваясь с людьми.

— Да будет тебе, друг! — крикнул какой-то толстяк из разряда профессионалов. — Разве это честно, чтоб Эллис Мобиль шла только три к одному? — Он взглянул на имя, выведенное на табло. — Как можем мы «доверять Тедди Тэлботу» при таких расценках?

— Если сам оседлаешь ее, можешь хоть десять к одному ставить, — парировал я.

Все вокруг так и покатились со смеху.

— Да он и на велосипед-то никогда не сядет, — заметил один из игроков.

— А если сядет, то велик пополам переломится! — крикнул второй.

— Даю двадцатку на эту малышку, — сказал толстяк и сунул мне банкноту.

— Двадцать фунтов на номер два при соотношении четыре к одному, — бросил я через плечо Луке. — В виде особого одолжения.

— Надо же! — изумился толстяк. — Да ты настоящий джентльмен.

На этот счет не уверен, но если не привнести в бизнес оживления, тогда бизнесмен из тебя никудышный.

Эллис Мобиль пришла к финишу первой, обогнав остальных лошадей на четыре корпуса при стартовой цене три к одному. Толпа приветствовала ее финиш радостным ревом крепко подвыпивших мужчин, которые толпились у нашей стойки.

— Молодчина, — сказал я толстяку, который сиял и улыбался от уха до уха.

— Нет, ей-богу! — воскликнул он. — Я только что разбогател благодаря этому парню! Он мне целую единицу накинул.

— А это, доложу я вам, большая разница, — заметил кто-то из его компании.

И все они громко загоготали и заказали еще пива.

— На взвешивание! — возвестил голос комментатора.

Я выплатил толстяку восемьдесят фунтов плюс еще его двадцатку.

— Здорово, — сказал он, запихивая деньги в карман. — Буду доверять Тедди Тэлботу все семь дней в неделю.