Онлайн книга «Поцелуй ангела»
|
– Тебе доставляет удовольствие издеваться, да? – В чем издевка, Дикки? Тебе предлагает руку и сердце красивая женщина, в результате этого брака ты сможешь обеспечить собственных детей, да еще и не чувствовать себя при этом альфонсом! Казус, я бы сказала. Юридический и этический казус. – Алиса, мне противно даже слушать тебя, просто смотреть на твое холеное лицо… а ты надеешься, что я на тебе женюсь. – О, конечно! Лучше уж сдам детей в приют, а сам буду растить кукурузу и доить козу – но зато останусь честным человеком… – Алиса внезапно оттолкнула Дика от себя и уставилась на него с выражением лютой злобы в темных глазах. И еще – тоски. – Даже не знаю, зачем ты мне, тряпка! Лора… о, Лора была куда сильнее тебя, Дикки. Она ведь не шутила тогда насчет самоубийства. Она обязательно сделала бы это – если бы знала, что это поможет ее детям и мужу. Представляешь, она добровольно ушла бы из жизни! А ты волнуешься за свою сомнительную невинность. – Алиса, ты одержима дьяволом… – Не исключено. Ну так как? – Нет! – Подумай. – Нет. – Третий раз говорю тебе: подумай!!! – Тебе лучше уехать, прямо сейчас. Если хочешь, я вызову такси из Барнхеда… – Обойдусь. Они стояли друг против друга, злые и взъерошенные, как дикие коты. В этот момент Дик услышал спокойный и звонкий голосок Джессики: – Мистер Холторп, мне страшно неловко прерывать вас, но… мне выпал фант. Я должна пригласить вас на танец! Дик помолчал, мысленно собираясь с силами. Приходил в себя, успокаивался. Рядом с Джессикой все обретало смысл, и Алиса даже не выглядела больше злым демоном – просто глупой и злобной бабой… – Надеюсь, ты извинишь нас, Алиса. Мисс Махоуни, прошу. Он стиснул ручку Джессики слишком сильно, но она и виду не подала. Спокойно пошла рядом с ним. В спину Дику ударил змеиное шипение – шепот Алисы: – Ты еще пожалеешь, Дикки! Ох пожалеешь… Джессика обернулась и доброжелательно улыбнулась. – Не скучайте, мисс Дарси. Там, кажется, пришла ваша подружка мисс Блант. Выпейте с ней на брудершафт, очень тонизирует. Примерно через две минуты Дик с шумом выдохнул и витиевато выругался сквозь зубы. Джессика лукаво покосилась на него. – Ну ты даешь, граф! Хуже извозчика! – Прости меня, Джесс. – За что? – Я танцевал с этой змеей… – Ты бы видел свое лицо. Даже слепоглухонемой усомнился бы, что тебя с этой женщиной связывает большое и чистое чувство. – Знаешь, ненависть тоже бывает большой и чистой. – Но никогда – светлой. Забудь. Там Уилли выиграл шикарный набор для бадминтона, а Мэри участвует в конкурсе чечеточников. – Надо же, я и не знал, что она танцует. Собственно, я очень многого не знал, как выяснилось… – Успокойся. Сегодня праздник, будем веселиться. Она уедет? – Думаю, да. Хотя она здорово напилась… – До Барнхеда дорога прямая, а там остановится в гостинице. Ну или ее остановят… Дик, а мы на чем поедем на ферму? Мне надо будет заехать домой. Сюрприз для близнецов лежит у меня под кроватью. – Заедем. Томми Аткинс отвезет нас на своем фургоне. – Чего она тебе наговорила? У тебя лицо было такое… одухотворенное. – По-хорошему, я должен быть ей благодарен. Она открыла мне глаза на мою собственную жизнь. И сказала правду. – А конкретнее? – Замуж звала. В смысле жениться. На ней. – И что ты ответил? Дик посмотрел на Джессику, а потом пожал плечами, наклонился и стал целовать ее в губы. Вокруг раздались аплодисменты и радостные возгласы, но Джессика, сказать по правде, ничего уже и не слышала. Близнецы с большим успехом выступили в конкурсе прыганья на одной ножке от стены до стены. Потом персонально Сюзи блистала в конкурсе на Самую Страшную Историю – как легко догадаться, рассказывала она про Беанн Ши… Уилли, надутый и серьезный, важно бродил по залу, а с двух сторон на нем висели рыжие и веснушчатые внучки старого Добсона. Уилли что-то с достоинством им рассказывал, а они постоянно хихикали и хлопали Уилли по плечу… вернее по плечам. Мэри отозвала Джессику в сторонку, и они удрали в туалет переодеваться. Когда Мэри вновь появилась в зале, со всех сторон раздались восторженные вопли и аплодисменты. Платье было сшито из кусочков кожи, меха и разноцветной «шотландки». Неровный подол клиньями, меховая опушка воротника и волчий хвост, свисающий с узорного кожаного ремешка – теперь Мэри предстала в образе воинственной шотландской принцессы. Джимми, судя по его виду, окончательно тронулся рассудком и не спускал с Мэри глаз… Вдвоем они начали отплясывать джигу, и Джессика снова видела слезы в глазах Дика. Теперь она точно знала, что это – слезы счастья. Рождество витало в воздухе, заражая всех радостью и добротой. Элен Парселл и Мейбл Блант торжественно помирились, порыдав друг у друга на плече. Агата Джоунс и миссис Картрайт готовили пунш. Викарий, изумленно склонив седую голову на плечо, слушал завывания какой-то модной группы, под песню которой молодое население Миддл-Маунтин отплясывало так, что пол содрогался. Откуда-то со стороны окраины тянуло дымом – приятным, смоляным запахом костра. К десяти часам вечера веселье не то чтобы пошло на спад – просто вошло в нормальную колею. Все разбились по группам – кого-то объединил возраст, кого-то общие интересы и музыкальные пристрастия. Дети охрипли, устали и были усажены под большим венком из остролиста и омелы – слушать сказки. В данный момент сказку рассказывала Агата Джоунс, сменившая Джессику. Сама Джессика танцевала с Диком и чувствовала себя абсолютно счастливой. Внезапно раздался какой-то шум, потом звон разбитого стекла и дикий женский визг, затем – добродушные и изумленные проклятия. – Вот же право слово – Демон! Демон и есть… Ба, да что это с тобой, пес?! Огромная черная тень металась по залу, жалобно выла и взлаивала. Дик и Джессика остановились, с другого конца зала к собаке кинулся Уилли. – Демон! Что случилось?! Лица собравшихся мгновенно изменились. Улыбок больше не было – только напряженная тревога. Демон увидел Дика, Уилли, Джессику и кинулся к ним. Вид его был ужасен. Окровавленный, мокрый, грязный, бесстрашный Демон с обиженным щенячьим визгом припал к ногам хозяина и вдруг завыл – тоскливо и отчаянно. Джессика вскрикнула и схватилась за горло. Дик нагнулся, чтобы погладить пса, но тот вскочил, метнулся к двери и вопросительно уставился на хозяина. Затем залаял – звонко, отчаянно и требовательно. Гул толпы прорезал звонкий голосок Сюзи: |