Онлайн книга «Ратник. Крестоносец»
— Ага! — с готовностью закивал отрок. — Я все понял, дядь Миша! Значит, от пристани — к торгу? — Ну да. Как бы так. Отправив ребят, Ратников и сам прошелся по нескольким улицам, расспрашивая народ да примечая в уме подозрительные усадьбы. Потом задержался на торговой площади — перекинулся парой слов с работорговцем Николаем. Тот выглядел озабоченным: — Понимаешь, друже, немцы что-то зашевелились, кнехты по рынкам да постоялым дворам шастают, что-то вынюхивают, ищут кого-то… — Ха — зашевелились? — неожиданно встрял в разговор приказчик Акулин. — Так уж пора бы! Александр Грозны Очи скоро в город войдет… а уж тут его найдется кому поддержать — недовольных много. — Да уж, — согласно кивнул купец. — Немцев куда как меньше народу поддерживало, а все же открыли ворота. — Так и Александру откроют — в том никаких сомнений нет. Михаил усмехнулся — ну да, при любой власти всегда есть недовольные. И — если они достаточно активны — то могут эту власть сменить, точнее — ей изменить в любой подходящий момент. Так было, когда в Псков в смехотворно малом количестве вошли немцы, так будет и сейчас — уже скоро — когда у городских ворот покажутся передовые сотни Александра. В свое время посадник просто не выявил вовремя таких вот активных вожаков… да и сам переметнулся к немцам, точнее сказать — к Ярославу, Дорогобужскому князю… кстати, имеющему все права на псковский престол, псковичи сей род давно привечали… чего никак нельзя сказать о суздальцах — в том числе и об Александре. Этот уж выглядел бы чистым узурпатором! Впрочем — кому какое дело? — Так, говорите, зашевелились немцы? Простившись с торговцами, Ратников зашагал к собору — подождать ребят. Там, на углу, они и условились встретиться — да уже и ошивались, зябко поеживаясь на не на шутку разбушевавшемся ветру. — Ой, дядя Миша! Мы все выспросили, все посмотрели, даже заглянули на пару дворов… Есть две очень подозрительные усадьбы… три даже! Михаил хохотнул: — И у меня примерно столько же! Ничего — проверим все, чай, не два десятка. Что, замерзли? — Да есть немножко, дядя Миша. — Ну, тогда айда на постоялый двор — обедать. И снова встретился им у самых ворот тот же длиннолицый служка. Как его звали-то? Бог весть… Ларион, кажется. Снова, как и в прошлый раз, оглянулся, зашептал: — Кнехты! А вот теперь, в свете уже услышанного Михаилом, дело было куда серьезнее. — Кого ищут, друже? — Тебя, господине, спрашивают. — Что, прямо по имени? — Не… писарь им нужен. Я тут слыхал… во всех корчмах спрашивали. Софрония-писца взяли, на свой двор увели. — Так-так, писцов, значит, ловят… Ну, спасибо тебе, парень! Миша повернулся к парням: — А ну, быстро… Уходим отсюда! Ничего не спрашивая, Максим и Эгберт молча зашагали следом. Ратников обошел торжище, недолго постоял у какой-то небольшой церкви и лишь на берегу Псковы, в кусточках, обернулся к парням, мол — как вы там? — Куда мы идем, дядя Миша? — наконец поинтересовался Макс. — Не знаю, — честно отозвался Ратников. — Похоже, нет у нас больше дома. И в любую корчму соваться не след. — А куда же тогда… — А вот сейчас о том и подумаем — самое время. Впрочем, вы-то можете и по корчмам наведаться — писца ловят, не вас. Да, так! Не знаете ничего тут поблизости подходящего? — Вон там, за церквушкой, есть одна, — Максим показал рукой. — Один хромой мужик держит, бывший стеклодув. Братчина там у них. — Туда сейчас и идите. Вот вам векши, — Миша протянул парням пару беличьих шкурок. — Обогреетесь, поедите чего-нибудь. — А вы, дядь Миша? — А я тут пройдусь. Вы ждите. Проводив взглядом ребят, Ратников надвинул на глаза шапку и, закрываясь от ветра локтем, быстро зашагал к торговой площади. Имелась у него одна неплохая задумка… давно уже на всякий случай лелеемая. Оно конечно, парней-то можно было б и к стеклодувам пристроить… или — в рядовичи, в закупы, наконец — в холопы, уж всяко не померли б с голоду… Но это так, на крайний случай, у зависимых людей никакой свободы в действиях нет. А она сейчас очень нужна, свобода-то. Николая Скородума и приказчика его Акулина Ратников нашел все там же, на торжище, в отапливаемом очагом амбарчике с живым товаром. Работорговцы и товар в лице тощих малахольных девиц и двух — лет десяти — отроков сидели кружком вокруг очага и по очереди хлебали горячее варево из большого булькающего котла. Увидев гостя, Николай обрадовался: — О? Здоров будь, Миша, садись с нами шти хлебать. — Да с удовольствием бы, — не стал отказываться Михаил. — Вот только ложку не захватил, извиняйте. — Ништо! Сыщем… Ермолайко, дай-кось свою. Только оближи почище! — Оближу, батюшко. Один из отроков с поклоном протянул гостю ложку. Варево неожиданно оказалось вкусным — вместе с какими-то пахучими кореньями в котле плавали изрядные куски рыбы. — Откуда рыбка-то? Сами наловили, что ли? — Ага, счас… Гость заморский Федор из Ревеля остатки товара по бросовой цене распродал. Я взял — не пропадать же добру! — А, — Ратников внимательно посмотрел на только что вытащенный из котла кусок. — Так это селедка, что ли? То-то я смотрю. Но все равно — вкусно. — Кушай, кушай, гостюшко. Выпить не предлагаю — пост. Хотя… — Николай неожиданно ухмыльнулся. — Разве что с морозца… чтоб не занедужить. — Во-во, — охотно поддержал его Михаил. — Именно, что с морозца… Насытившись и выпив вина, Ратников в тепле разомлел, даже клюнул носом, однако же тут же пришел в себя, не забывая — за чем явился. Кивнул на детишек: — Вижу, еще не расторговался? — Не… уж, как видно придется их обратно с собой тащить. Не бросать же тут — жалко, да и не по-божески это. — Поня-атно, — Миша покрутил кончик усов. — И когда в обрат? — Да дня через три думаю. Пока доедем, то, се… чтоб в распутицу-то не угодить. — Что ж, ясненько. А что амбарец-то этот… за дорого ли снимаешь и у кого? — Боярин один есть, Никодим Ефроньевич, — помолчав, пояснил купец. — Я его как-то от разбойников, воров да татей лесных спас… вот он задешево мне и сдает. — А так, когда тебя нет, что тут? — Да амбар обычный. Склад. Очаг-от никто не топит. А что ты спрашиваешь? — Да, понимаешь, мне б этот амбарчик на месяцок-другой… ну, после тебя-то… Не за так, разумеется. Ты б поговорил с хозяином? |