Онлайн книга «Московский лабиринт»
|
Часть стены в дальнем конце комнаты отъехала в сторону. В проходе стояли Чингиз и Иван. Ну и наивная же я дура… На лице Грэя ещё бродила тень улыбки. Но во взгляде читалось уже вполне профессиональное внимание: – А сейчас, Таня, исследование мозговой активности и ещё пара анализов. – Всё понятно. Кроме одного. Почему тебя называют Пьяный Стрелок? – Кто? Эти? – Он обернулся и выразительно погрозил кулаком. – Не обращай внимания, милая. Ограниченные люди с убогой фантазией и плоским юмором. Я тебе как специалист говорю… С детства не люблю врачей. Чтобы брать на себя ответственность за чужую жизнь, мало одного умения. Надо обладать изрядным запасом здорового цинизма. Это – почти неизбежное зло профессии. А уж ковыряться в чужих мозгах – вообще работа для людей отпетых. Всё необходимое уже дожидалось в комнате, примыкавшей к библиотеке (вероятно, это был кабинет Чингиза). Меня уложили на кожаный диван, а на голову нахлобучили нечто вроде мягкого капюшона, провод от которого тянулся к ноутбуку Грэя. Доктор коснулся клавиатуры, и «капюшон» упруго, словно живой, вздрогнул и очень плотно облёг мою голову. Так, что только лицо оставалось открытым. Кажется, в средневековой Испании было похожее орудие пытки – голову узника медленно сдавливали особыми обручами. На мгновение мне померещилось, что чёртов «Айболит» аналогичным образом хочет вызвать меня на откровенность. – Не давит? – заботливо поинтересовался доктор, клацнул «мышкой», и «капюшон» заметно ослабил хватку. – Нормально, – пробормотала я. И ощутила холодное металлическое прикосновение на висках и затылке. Почему-то вспомнила белозубую улыбку Алана. Грэй сейчас не улыбался, но его доброжелательность начинала меня раздражать и казалась преддверием чего-то гораздо худшего. Чингиз и Иван оставались в кабинете, правда, разместились так, что я не могла их видеть. Это тоже слегка нервировало. – Сейчас, Таня, я буду задавать разные вопросы. Некоторые могут показаться тебе нелепыми. Некоторые будут вообще возмутительными. Тебе надо искренне отвечать на всё. Быть искренней в твоих интересах, Таня. – Валяй. Задавай. Для начала он поинтересовался моим именем, отчеством, фамилией и возрастом. Пока я терпеливо отвечала, «Айболит» внимательно посматривал то на экран ноутбука, то на меня. Дальше пошло круче: какое моё любимое мороженое и какой сейчас год на дворе. Он спрашивал про цвет неба и про мою любимую марку губной помады. Какую последнюю книжку я прочитала и в каком году генерал Гусаков объявил себя президентом. С неподдельным любопытством поинтересовался: – А сколько звёзд на небе? – Попробуй сам сосчитать, – буркнула я. Взглянув на экран ноутбука, Грэй чему-то радостно прищурился. И без всякого перехода задал такой вопрос, что на мгновение я слегка опешила. Потом ощутила огромное желание встать с дивана и залепить ему хорошую, звонкую затрещину. Едва сдержалась. Самое забавное, он по-прежнему смотрел на меня невинным взглядом и, как видно, всерьёз надеялся на ответ. – А пошёл ты!… Это ещё было самое мягкое из того, что вертелось у меня на языке. Странно, но Грэя такой ответ вполне удовлетворил. Он клацнул «мышкой» и на этот раз поинтересовался, в каком году выпустили «Виндоуз-13». Ещё несколько минут он доставал меня подобной чепухой. За это время я успела поведать ему про любимые духи и любимый цвет нижнего белья. Рассказала, когда распался Советский Союз и когда Гагарин полетел в космос. Уточнила, что семь на семь будет ровно сорок девять и что именно двойка является наименьшим чётным числом. Грэй подождал, пока я расслабилась, и снова огорошил меня вопросом. На этот раз не затрагивавшим интимные подробности: – Когда ты начала работать на Центральное разведывательное управление США? – С детства! – ляпнула я в сердцах и тут же пожалела об этом. «Айболит» остался совершенно невозмутимым, снова перейдя ко всякой нейтральной чепухе, вроде размера моей груди. Признаться, это начало надоедать, но, к счастью, продолжалось недолго. – Всё, Таня, – улыбнулся Грэй. – Глупых вопросов больше не будет. Однако снимать с меня «капюшон» он не торопился. Вместо этого налил мне стакан воды, а сам опять приложился к пиву. Вытер губы тыльной стороной ладони и дружески прищурившись, попросил рассказать всё, начиная с того момента, когда мы с Артёмом впервые встретились в Москве. Я начала «исповедь». Иногда он задавал уточняющие вопросы и поглядывал на экран ноутбука. Едва я дошла до описания ареста, Грэй сказал: – А вот отсюда, пожалуйста, очень подробно. Пожалуйста. Мне скрывать нечего. Если эти мелочи хоть немного приблизят истину… Я рассказала даже о том, как прокусила руку Фатееву. Вдруг и это важно? – Что тебе кололи в «охранке», не знаешь? – Говорили: вакцины, витамины… А что на самом деле… Это ж СОК, а не поликлиника. Старательно пересказала беседу с Аланом, потом встречу в «Глубине» на следующий день. Повествование уже близилось к свалившемуся на голову Михалычу ящику, когда Грэй мягко перебил меня: – Таня, у тебя был фальшивый ноготь из биопластика. Оказавшись в камере «охранки», наверное, ты думала… о самоликвидации. И всё-таки не решилась… Почему? Словечко-то какое мерзкое. «Самоликвидация». Вот об этом я точно не хотела бы вспоминать. Одно дело – умереть в бою, совсем другое – скорчившись на нарах, выпускать из себя кровь… – Во-первых, я была там не одна. Ну и… В общем… меня отговорили. – Кто? – Не знаю. Его имя – Николай… Ночью он умер. Видимо, Грэя ответ устроил. Доктор коснулся клавиатуры ноутбука и захотел подробностей: что я чувствовала, когда Алан уложил меня в «саркофаг». Тут я ничего нового добавить не могла: – Почти сразу заснула. Видела какой-то сон… – Какой сон? – Уже говорила – всё как через пелену. Главное, Старик… то есть Карпенко – мой враг. И во всём я должна слушаться Алана. Грэй почесал подбородок, не сводя глаз с экрана: – Топорная работа. Я был о них более высокого мнения… Продолжай, Таня. Когда дошла до эпизода с собаками, он заинтересовался: – Значит, ты решила – Старик сумел подчинить их своей воле? – А что, по-твоему, они сами спятили? – Да-а… Эти собачки вообще интересные существа, – он оглянулся, – давно прошу Чингу достать мне живые экземпляры. – Хочешь заняться разведением? – усмехнулась я. – Хочу покопаться у них в мозгах, – плотоядно прищурился «Айболит». – Это ведь не простые собачки, далеко не простые… Уж на что поганое место Москва, но даже здесь такие твари сами собой не возникают. |