Онлайн книга «Человек случайностей»
– Как раз сейчас я уезжаю, может быть, потом… – И еще одно. Я хочу, чтобы ты взял себе бабушкин дом. – Бабушкин дом? – Да, чтобы ты там поселился. Сколько можно ютиться в отеле? Дом стоит пустой, ты знаешь, и, на мой взгляд, ты очень к нему подходишь. Тебе не придется вносить никакой платы. К тому же надо где-то разместить коллекцию, а в Лондоне сейчас столько воров. Живи там все лето, весь год, вообще сколько захочешь. Ведь мы с Людвигом поселимся в Оксфорде. – Нет-нет… – Ну хотя бы пока будешь подыскивать постоянное жилье. Живи в этом доме, я буду так рада! Завтра же и переселяйся. Мэтью увидел себя в Вилле, в тишине, за надежно закрытыми дверями. Большой рыжий охотничий пес стоял в охотничьей стойке рядом с одной из фей. – Бедный старый Жестяной Колокольчик, – рассмеялась Грейс. – Ты веришь в фей, Мэтью? – Да. – Боги умерли, подумал он, но срединная магия осталась нерушимой, прекрасная, маленькая, пугающая, жестокая. Мэтью увидел безумное, полузакрытое волосами лицо Мэвис, оно вновь явилось перед ним, колдовское, искусительное, и в то время как ее прозрачное одеяние проплыло через сцену, утки крякнули, и залаяли псы, и озерная вода загорелась аметистово под плакучими ивами, и самолет, идущий на посадку, прогудел вдали, как пчела. Мэтью отворил дверь Виллы, и Мэвис вошла в дом. – Я подумаю, – сказал он. * * * – Людвиг! – Что, пчелка? – Попробуй шоколада, дуся. – Спасибо, ангелочек. – Людвиг. – Что, моя крошка? – Сейчас я тебе скажу что-то плохое. – О Господи, неужели… – Да нет, не такое уж страшное. Просто мама и папа не едут к Одморам на уик-энд. – Вот так подарок! – Какие они несносные, правда? – Нет, с меня хватит… – Что ты!.. Нет! Мы должны спуститься, коктейль сейчас начнется, нас ждут, начнут искать, и Мэтью придет специально, чтобы с тобой познакомиться. – К черту Мэтью! – Людвиг, что ты делаешь? Дверь не запирается, ты же знаешь… – Кресло придвинем… – Осторожней, поломаешь… Ой, смотри, поднос!.. И зачем только я тебе сказала! – Иди ко мне, – торопил Людвиг, – раздевайся. – Он сбросил пиджак и начал развязывать галстук. – Нет, нет, я не могу так вдруг, нет. – Именно так. Вдруг. – Он расстегнул пояс и снял брюки. В тесной мансарде было душно от полуденного солнца. – Людвиг, я не вынесу, если папа и мама придут… а они точно придут… – Снимай платье. – У меня нет этого… – У меня есть. Скорее. Людвиг снял туфли, потом носки, кальсоны и наконец рубашку. Он стоял перед ней голый, потный, волосатый, возбужденный. Грейс, все еще в кремовом нарядном платье, прижимала руки к груди. Она выдвинула узкое белое ложе из-под полки и сдернула покрывало. – Людвиг… Я еще никогда этого не делала… никогда еще не видела… – Я делал, но это не имеет значения. Прости меня. – Он весь дрожал. Представлял, как отвратительно выглядит в ее глазах, весь мокрый, пахнущий потом и спермой. Еще никогда прежде она не казалась ему такой нежной, желанной и недосягаемой. Еще ни разу в жизни он не занимался любовью с девственницей. Как все будет? Сможет ли он не вызвать в ней отвращение? Он видел ее отвращение и страх, мелькнула мысль, не одеться ли. Но если он оденется, между ними возникнет еще одна преграда, все станет вдвойне трудней. Тем временем невыносимое желание охватило его, он едва держался на ногах. – Грейс, любимая, прошу… Помоги мне… Сними. Все правильно. Грейс расстегнула платье. Одежки одна за другой упали на пол. Ее взгляд от страха стал блуждающим. Она дрожала, зубы у нее стучали, и когда Людвиг коснулся ее груди и привлек к себе, была холодной и скованной, хотя он чувствовал, как бьется ее сердце. Он прижал ее к себе, скованную, холодную, дрожащую от прикосновения его распаленного, липкого тела. – Боже мой, – прошептал Людвиг. – Скорее! Скорее! Она неловко легла на постель и застыла, а он изогнулся и упал на нее. Слезы покатились из-под ее сомкнутых век. * * * – Где же наши детки? – Щебечут наверху, в мансарде, как всегда. – Кто прибудет первым, как ты думаешь? – Пинки, ты согласен, что надо помочь Лотти? – Ну а как же иначе, она без нас пропадет! – Остин все время берет и берет взаймы у Людвига. – Предложим ему занять у нас? – Немного. – Конечно, он откажется. – Ты так считаешь? Ну и слава Богу. – Остин придет? – Придет только ради Грейс, не сможет пропустить «первый бал Наташи». – Мэвис и Дорину ты, конечно, не приглашала? – Мэвис чем-то отговорилась. Я не настаивала. – Вот и первый гость. Эстер. – Эстер, душка, ты первая! – Вот так со мной всегда случается. – Где Чарльз, где Себастьян? – Чарльз приедет прямо со службы, а у Себастьяна какие-то неотложные дела, мне очень жаль, и я прошу прощения. – Слышала, что учудила Грейс? Сдала Мэтью дом на все лето. – О, Пенни, привет. Клер, пришла Пенни! – Клер мне как раз рассказывала, что Грейс сдала Мэтью дом. – Какая печальная новость. – О, привет, Чарльз, Молли, Джеффри! – Слышали, что сделала Грейс? – Пинки, скажи швейцару, пусть не сообщает о прибытии гостей. – Где же Грейс? – Наверху с… О, мистер Инстон, как мило… – А Мэтью придет? – Надеемся… О, Оливер, прекрасно. Твоя мама как раз пришла. – Я слышала, что Карен бросила искусство. – Доктор Селдон, как любезно с вашей стороны… – А Карен будет? – Безвыездно сидит в деревне, превращается в пастушку… – В кого? – Ну и народу. Привет, Энни. – Джеффри переключился на свиней. – Энни, милочка, ты прелестно выглядишь… – Грейс отдала дом Мэтью. – Пинки, кто этот молодой человек у двери? – В бирюзовом, ты хочешь сказать? – Позвольте представиться. Эндрю Хилтон. |