Онлайн книга «Школа добродетели»
Дверь мгновенно распахнулась, и он увидел высокую, агрессивную на вид женщину с властным блестящим лицом. Она смотрела на Эдварда сквозь толстые очки, увеличивающие глаза. — Да? — Извините, что беспокою, — проговорил Эдвард. — Я хочу пройти к морю. Вы не скажете, как туда побыстрее добраться? Прежде чем высокая женщина успела ответить, раздался крик, и из-за ее спины — а точнее, из-под руки, которая была вытянута и удерживала дверь, — неожиданно появилась другая женщина, ростом поменьше. Она пригнулась, как обезьянка. Выскочила из дверей и метнулась вперед, вынудив Эдварда отступить. Это была Сара Плоумейн. — Эдвард! — Сара! — Элспет, это Эдвард. Эдвард Бэлтрам! — Вот оно что, — холодным властным голосом произнесла высокая женщина. — Эдвард, как ты, черт побери, узнал, что я здесь? — Я не знал, что ты здесь, — ответил он. — А, так ты наверняка там, точно там, а мы и не знали… — Зайдем-ка в дом, — сказала высокая женщина. — Нет, он не может, не должен… — Ты все равно громко прокричала его имя. — Эдвард, это моя мама — Элспет Макран. Она оставила девичью фамилию. Знаешь, она писатель, ты наверняка встречал ее писанину, женская либеральная журналистика, феминизм и всякое такое, и еще она сочинила роман… — Бога ради, Сара, прекрати кричать и выдавать бессмысленную информацию. Пусть он войдет в дом. Лучше ему войти, если уж он здесь и мы не можем ничего с этим поделать. — Ну хорошо, я войду первой и… Сара снова стрелой пронеслась мимо матери. Элспет Макран отступила в дом и через секунду поманила Эдварда внутрь. В доме было темно, пахло печным и сигаретным дымом. Эдвард не сразу, но разглядел большой очаг, где горели несколько поленьев, книжный шкаф с потрепанными книгами, поблескивавшие фарфоровые украшения, сухую траву в больших кувшинах, очень потертые ковры и накрытый на троих стол с красной скатертью. Судя по тарелкам, он прервал ранний ужин. — Извините, что побеспокоил вас, — повторил Эдвард. — Не валяйте дурака, — сказала Элспет Макран, — не говорите глупости. Сядь, Сара, и прекрати трепать языком. — Но где мне сесть… я хочу сказать… — Где хочешь. Сара села, взяла кусок хлеба с маслом, потом положила его на стол. Элспет Макран стояла спиной к очагу и смотрела на Эдварда своими сверкающими увеличенными глазами. На ней была синяя юбка в клетку и потертый твидовый жакет, а вельветовые брюки, заправленные в высокие носки, казались бриджами. Когда ее лицо не выражало сильных эмоций (что случалось довольно редко), оно могло показаться привлекательным, даже красивым. — Значит, вы Эдвард Бэлтрам. — Так ты и вправду приехал в Сигард? — спросила Сара. Она примостилась на краешке стула, ее короткая юбка задралась, обнажая тощие голые ноги; пятки у нее были маленькие и грязные. Маленькое подвижное лицо горело от возбуждения, рот был приоткрыт, губы непроизвольно исказились в ухмылке. — Да. — Но почему? Каким образом? — Почему бы нет? Меня пригласили, написали письмо. А вот ты… почему ты здесь? Я понятия не имел… — Объяснение очень простое, — сказала Элспет Макран. — Я знала вашу мать, Хлою Уорристон. — Здесь было любовное гнездышко Джесса и Хлои, — сообщила Сара. — Может, тебя и зачали здесь, в этой спальне! — Этот дом принадлежал Джессу? — Нет, — ответила Элспет Макран, — он был заброшен, когда железная дорога прекратила существование, и Джесс им пользовался. Потом, когда он бросил Хлою, она короткое время жила здесь со мной. — С вами? — Я была близкой подругой Хлои. Она так страдала, и я приехала к ней. Потом она вышла за этого негодяя Гарри Кьюно. — Он не негодяй. — Хлоя была очень невезучая девушка. Мне понравилось это место, и, когда железная дорога выставила дом на продажу, я его купила. — Она его купила, чтобы досадить Джессу, — вставила Сара. — Она ненавидит Джесса. — Так вы знаете моего отца, — проговорил Эдвард. — Я его никогда не видела, — сказала Элспет Макран, — но немало наслышана о нем, и меня удивляет, что вы находитесь в его доме. — Он мой отец, — ответил Эдвард, — и я его люблю. — Это просто ерунда, — отрезала Элспет Макран. — Мама ненавидит мужчин, — сообщила Сара. — Ничего личного. — Прежде вы его никогда не видели, а теперь он превратился в косноязычного идиота. — Женщине нужна рыба, как мужчине — велосипед [53] ,— сказала Сара. — Он не идиот, — возразил Эдвард. — И потом, я слышала, что он умирает из-за отсутствия медицинской помощи. — Эдвард, присядь, пожалуйста, — сказала Сара. — Можно ему сесть, мама? Или ты думаешь, что ему лучше уйти? Сядь там. Она показала на стул у стола. Эдвард сел за стол и обратился к Саре: — Ты мне никогда не говорила… — Об этом доме? Говорила. Но ты не обратил внимания. — Похоже, «обращать внимание» — не самая сильная сторона Эдварда, — заметила мать Сары. — Да, теперь я вспомнил, только ты не говорила, что это так близко… — А с чего я должна была это говорить? Я и представить себе не могла, что ты заявишься в Сигард. А этот коттедж всегда был тайным местом, Элспет не хотела, чтобы о нем знали. — И почему же они пригласили вас? — поинтересовалась Элспет. — Кто вам написал? — Матушка Мэй… то есть миссис Бэлтрам… — «Матушка Мэй»! — Так мы ее называем. — Вы хотите сказать — вы и эти придурочные девчонки. — Они мои сестры и… — Я хочу их увидеть, — сказала Сара, — я хочу увидеть их всех, я сгораю от любопытства. Ты можешь пригласить меня на чай? — Я запрещаю тебе перешагивать порог их проклятого дома, — сказала Элспет. — Это место заражено злом и безумием. Вы наверняка должны это чувствовать, или вы уже тоже рехнулись? — Там не зло, — сказал Эдвард. — Там странное место. Вы его не знаете и не можете понять. Там есть что-то доброе и невинное. — А что говорилось в письме? — В письме миссис Бэлтрам? Мне бы хотелось, чтобы вы перестали задавать мне вопросы. — Что говорилось в письме? |