Онлайн книга «Гурман»
— Что произошло дальше? — тихо спросила Катя. — Я не стала обращаться в милицию. За мной тоже грешки водились. Мне удалось вернуться в родной город, меня приютила дальняя родственница отца. О том, что произошло, я никому не говорила. Я до смерти боялась этого нелюдя. Он снился мне каждую ночь. Мне чудилось, что я захожу в ванну, а он там, притаился за ширмой с ножовкой, которой собирается отпилить мне вторую руку. Потом я попала в тюрьму за кражу. За это время многое изменилось. Я вышла, поняла, что не смогу жить, не увидев тебя, и решила ехать в Каменск. Мне было страшно, но я надеялась, что никогда больше не увижу Малышева. Приехав, я выяснила, что тебя удочерили. Люда, женщина, которая раньше прибиралась у вас в доме, рассказала мне все. Она подслушала разговор Жанны с мужем. Твоя приемная мама знала, от кого ты!.. Сейчас это неважно. Главное, я нашла тебя. Я понимаю, почему ты не поверила мне тогда. — Вы что-то недоговариваете, — глядя на нее в упор, произнесла Катя. Она ясно видела, что женщина мнется. — Еще я узнала, что Малышев давно умер, — Слова давались ей с усилием, будто бы она волочила тяжеленный мешок. — Я радовалась, как ребенок. Неподалеку остановилась полицейская машина. Проблесковые маячки лениво подмигивали сапфировыми глазищами. «Похоже, мамаша того паренька действительно позвонила», — подумала Катя. — Дочка, я не сказала тебе главное, — вдруг торопливо заговорила Галина. — Что? — сипло спросила девушка, глядя, как к ним быстро приближались два сотрудника полиции. — У этого изверга был родной сын. Артур, — чуть слышно проговорила Галина, оглядываясь по сторонам. — Это тот самый, который недавно сбежал из сумасшедшего дома. Он наверняка тоже знает о… — Старший сержант Кулагин. Документы предъявите, — потребовал грузный полицейский, остановившийся в метре от них. Катя достала из сумочки паспорт и молча протянула его сержанту. — Твои? — патрульный с нескрываемым презрением смотрел на Галю. — Справка об освобождении сойдет? — спросила она, и тот ухмыльнулся так, словно ждал именно этого ответа. — Поехали, клуша. Ну-ка! — Послушайте! За что вы ее забираете? Она ведь ничего не нарушила! — с возмущением вскрикнула Катя. — Дамочка, шли бы вы домой. Намокнете, простудитесь, — заявил второй полицейский. Он подтолкнул Галину, она обернулась и сказала: — Уезжай, дочка. Не жди, пока он придет за тобой. Похороны Слона прошли как в тумане. Кто-то что-то говорил, кто-то всхлипывал, кто-то нервно мусолил в руках цветы. Вмиг одряхлевшего отца убитого байкера поддерживал Дантист, рядом для подстраховки всегда держался Гаучо. Вход на кладбище был заставлен мотоциклами, а желающие проводить в последний путь дорожного капитана все прибывали. Хоронили, по сути, лишь части тела, но гроб все равно оказался тяжеленным. Для того чтобы спустить его в могилу, понадобилось шестеро крепких парней. Дантист осторожно положил на крышку гроба кожаную жилетку Слона с эмблемой клуба, и лишь после этого все по очереди стали кидать горсти земли. — Покойся с миром, брат, — прошептал Дантист. К нему, оступаясь, шагнула Лиля. Ее лицо было опухшим от слез. — Можно, я потом с вами поеду? — Конечно. Девушка завороженно смотрела на землекопов, быстро и деловито забрасывающих могилу. — Я не могу смириться с тем, что его хоронят, как кусок мяса! — вдруг вырвалось у нее. — Даже без головы! Разве так можно? — Ноги Мышонка подогнулись. Если бы не Гаучо, то девушка наверняка упала бы в могилу вслед за своим другом. — Едем в «Берлогу», — сквозь зубы проговорил Дантист. «Барсы» не могли припомнить, чтобы за всю историю существования клуба в «Берлоге» царила такая гнетущая тишина. Сцена была пуста, все столы сдвинули в центр, свет выключили, оставив лишь зажженные свечи. На краю стола высилась большая фотография в черной рамке с изображением Слона. Василий, жмурясь на солнце, сидел на лавочке у своего старенького домика. Каждый раз, когда глаза Мышонка останавливались на снимке, они начинали блестеть от слез. Говорить было не о чем, но чуткий слух Дантиста уловил обрывки фраз, из которых он сделал вывод, что самой обсуждаемой темой после похорон Слона стало исчезновение Гунна. Все усилия полиции и байкеров были тщетны. Он словно сквозь землю провалился. Ближе к полуночи мотоциклисты стали разъезжаться. В «Берлоге» остались лишь Дантист, Мышонок, Гаучо и Эстет. За окнами хлестал ливень. Он барабанил по крыше с такой силой, будто превратился в град. — Что мыслишь по этому поводу, Дантист? — осведомился Гаучо. — А что ты от меня хочешь услышать? — Я знаю, о чем ты думал. О том чуваке, который разворотил Гунну бак. Дантист и в самом деле не забывал об этом. Олег и в самом деле был немного странным. Но какие бы тараканы ни водились у человека в голове, навряд ли ему придет мысль мстить таким образом. Хотя… — Думаешь, у него кишка тонка на такое? — спросил Эстет, чуть наклонив голову. — Я не знаю, что там произошло, — устало ответил Дантист. — Вполне возможно, сыграл роль фактор внезапности. — Я могу прокатиться в гости к этому пареньку, — невозмутимо сказал Гаучо. — Глядишь, выясню что-нибудь. Дантист обдумывал слова товарища. Слона убил Живодер, об этом твердил весь город. Свихнувшийся ублюдок, которому удалось вырваться из смирительной рубашки. Но что-то подсказывало байкеру, что здесь не все гладко. — Я бы поверил, если бы Слон с Гунном случайно наткнулись на него. Но они весь вечер торчали дома у Слона, я сам звонил и разговаривал с ним. Убийца следил за ними. Буду конкретнее. Я считаю, что охотились именно за Гунном, а Слон просто попал под раздачу, — сказал Дантист. — Иначе сегодня мы закапывали бы два гроба. — Ты считаешь, Гунн еще жив? — спросил Эстет. Дантист хмуро покачал головой. — Меня интересует другое. Это касается смерти нашего друга. Но… — Он пытливо посмотрел на Мышонка, словно спрашивая разрешения вернуться к больной теме. Девушка отчеканила: — Говори, что считаешь нужным. Васе уже все равно. — Эта тварь следила за ними до самой ночи. Парни поздно легли спать. Мой дед был мясником. Я видел в деревне, как он разделывал туши. Это не так просто и быстро. Учитывая габариты нашего Слона!.. Там весь пол изрублен. Потом все это надо перенести в ванну, смешать с луком… — Дантист запнулся, вспомнив ведро с кишками, над которым кружили мухи, но тут же взял себя в руки. — Времени было очень мало. Я не верю, что такое мог сделать сморчок, который отсидел столько лет в дурке. Я видел этого Живодера по ящику, от него сейчас одна тень осталась. Ему явно кто-то помогает или косит под него. |