Онлайн книга «Выбор альтернатора»
|
— Ты действительно изменился, — заявила она. — Стал чище, что ли… — Чище?! — гоготнул Перри. — Да от него козлятиной прет за три квартала! И еще черт знает каким дерьмом! — Духовно, Перри, я сильно изменился духовно! Стал мягче и добрее… Отвергаю плотские желания и готов посвятить остаток дней своих спасению души… Давайте еще по одной кружке шарахнем и пойдем кого-нибудь прирежем, а? — предложил я, расчувствовавшись. Велия возмущенно спихнула меня с кресла, причем сделала это так, чтобы я непременно ударился виском об угол стола. По-моему, не обошлось без магии, поскольку раньше мне не приходилось наблюдать, как столы услужливо подставляют свои углы под чужие головы. Кровопролитие только добавило веселья в и без того не самую скучную атмосферу. Небрежно утерев разбитый висок, я позволил себе негромко проворчать: — И эта женщина смеет называть несчастным созданием кровожадное чудовище, а не меня, невинно пострадавшего! — Она права! — неожиданно подал голос задремавший было Уэлч. — Ты и внимания на свои раны не обращаешь, а та бедняжка обречена мучиться до скончания времен… Несчастное дитя!.. Я ведь знал ее… — Доктор, ты действительно болен! — перебил я, не желая слушать отвратительные подробности. — Догадывался, что извращенец, но не до такой же степени! — Ты все не так понял! — искренне возмутился Уэлч. — Я знал ее, когда она была совсем ребенком! — У, похотливое животное! — Нет, нет и еще раз нет! — подскочил старый доктор. — Я в то время был студентом и часто залечивал ей побои! Никогда, повторяю — НИКОГДА! — я не делал того, в чем ты меня обвиняешь! — Да ладно, доктор, ладно! — удивился я неожиданной вспышке праведного гнева. — Целиком и полностью верю. И все равно несчастной ее назвать никак не могу! Доктор успокоился, вернулся в свое кресло и безмятежно задремал. — Все вы — самцы, грязные животные! — буркнула недовольно Велия. — Сначала надругаетесь над невинностью, а потом смеетесь! — Велия, — робко решил я оправдаться, — мне никого насиловать пока не приходилось. А вот надо мной надругаться хотели! И именно твое «несчастное создание»! — Все равно, — упрямо стояла на своем Велия, — она такой стала из-за подобных тебе! — Чего вдруг?! — возмутился я. — Мой моральный облик не запятнан! Глаза Велии сделались рубиновыми — очень и очень нехороший знак!.. Моя попытка ретироваться была решительно пресечена: проклятый стол прыгнул вперед и преградил мне путь к отступлению. Наблюдательный Перри уже смылся и запер за собой дверь. На храпевших доктора и алхимика надежды не было никакой. Отчего-то в памяти всплыло красивое слово «бытовуха». — Такие, как ты, довели ее до смертного греха! Теперь ей предстоит вечно испытывать муки, которые тебе не могут присниться и в самых жутких кошмарах! — тихо произнесла Велия. Лежавший на столе огромный тесак поднялся в воздух и нацелился мне между глаз. А умирать так не хотелось! Тем более в день своего воскрешения… — Велия, поверь, — взмолился я, ощущая холодную сталь на переносице, — моей вины тут нет! Никогда никого не совращал, не доводил до греха, в том числе до смертного! Нож упал на стол, который вернулся на прежнее место. — Испугался? — опустошенно улыбнулась Велия. — Шутка… Просто шутка… Не буду об тебя руки марать. Однако голос ее мне не нравился — слишком серьезный и гулкий. Любая ее «шутка» при таком настроении вполне могла перерасти в «кровавую баню». — Э-э, Велия, прости, — несмело подал я голос через пару минут, — а эта Мирта кто такая вообще? Не то чтобы мне очень хотелось это знать… Просто требовалось как-нибудь рассеять сомнения Велии на мой счет. — Она тебя действительно интересует? — удивленно посмотрела на меня Велия нормальными фиалковыми глазами. — Да, — чистосердечно солгал я, отвечая честным взглядом. — Врешь! — не поверила она. — Вру, — не стал я отрицать, — а ты все равно расскажи. — Мирта была простой девушкой. Работала служанкой в богатом доме. Там ее и обесчестили, а после того, как она почувствовала в себе другую жизнь, выгнали на улицу без гроша. Зимой. Не найдя другой работы, она покончила с собой и с неродившимся ребенком, перед смертью прокляв Лоренгард и себя. — И что? — И то… — вздохнула Велия. — Теперь она не живая, но и не мертвая. Мстит городу… О чем ты с ней говорил? — Ну, — поморщился я, вызывая в памяти облик Мирты, — она допытывалась, осталась ли красавицей. — Вот-вот. Она всех об этом спрашивает. Если кто-то говорил ей правду, отрывала ему голову. — А если кто-то врал? — полюбопытствовал я. — Она говорила: «Ты лжешь!» — и разрывала жертве горло. — Упертая, да? — никак не мог я проникнуться сочувствием к Мирте. — Ты ничего не понял, Герберт-Генрих-Генри Озолиньш, — печально покачала головой Велия. — Пожалуйста, не называй меня так, — поморщился я. — Хорошо, Герберт-Генрих-Генри Озолиньш, — оскалилась она, — больше не буду, если ты боишься своего имени… Кстати, как ты встретил Мирту? — О, — вдохновился я, — это как раз самое интересное! Я мотался по канализации и наткнулся на загадочную комнату, где обнаружил склянку с пойлом… — И нажрался как скотина! — Не перебивай, пожалуйста, — возмутился я, — ни фига не нажрался! Так, пригубил чуть-чуть… — Чуть-чуть — это сколько? — Не перебивай! — повторил я. — Ну, ладно, выхлестал я ту бутылку — и что с того?.. В общем, присел потом отдохнуть… — На службе?! Пока мы рисковали жизнью?! — Велия, сколько можно? Больше ничего не услышишь, если не хочешь слушать! Велия легонько ударила меня острым локотком по сразу занывшим ребрам. — Хорошо, продолжу, — согласился я. — Только-только задремал, как в комнату ворвался Перри… — Кто?! — не удержалась Велия. — Все. Самого интересного ты не узнаешь! — насупился я. Помолчали. Я упорно не желал продолжать. Велия не менее упорно игнорировала мое присутствие. Разумеется, я победил! — Так и будешь истуканом сидеть? — ласково осведомилась Велия. — Конечно! Ты все равно и слова молвить не даешь! — А если я пообещаю, что больше не остановлю тебя? — Тогда, пожалуй, попробую. Помолчали еще немного. — Долго будешь терпение мое испытывать?! — сдалась Велия. — А, — отмахнулся я, — дай дождаться! — Вдохновения? |