Онлайн книга «Диомед, сын Тидея. Книга 2. Вернусь не я»
|
– Неправда, – даже не думая, вздохнул я. – Этого не было, мама. И снова молчание – долгое, тягучее. Темная мамина хлена словно оделась камнем. – Зачем ты пришла, мама? Думаешь, мне стало легче? Ты убила отца, скоро убьют меня... Можно было просто сказать: «Прощай!»... Безмолвствовал камень. Шумела где-то совсем рядом невидимая река. Плещет, плещет... – Завтра будет тяжелый день, Диомед. Страшный день. Ты ранен, сынок. Прошу... Нет! Приказываю... заклинаю... молю! НЕ ИДИ В БОЙ! Ее тихий голос был еще тут, со мной, но мама уже исчезла. Никого!.. Измятая трава, угли погасшего костра, ледяной холод в сердце... Лучше бы ты убила меня, мама! Лучше бы ТЫ убила меня... * * * Страшный день начинался совсем не страшно. Привычная суета, наскоро проглоченный кусок холодного мяса, серебряный голос трубы... Война торопила, подталкивала в спину. Враг уже строился, собирался возле колесниц, готовясь к броску. Еще один день Армагеддона... Менелай догнал меня в лагерных воротах, когда аргивяне быстро, привычно разворачивались фалангой. – Тидид! Погоди... «Годить» было некогда. Колесница (та самая, адрамитской работы) уже ждала, Капанид-возница нетерпеливо притоптывал, поглядывая на приближающегося врага. – Диомед! Елена... Она ночью приходила! Я вначале подумал, что это сон... Она запретила мне сегодня идти в бой! Понимаешь? Она запретила... «...НЕ ИДИ В БОЙ!» Отвечать было некогда, да и что тут ответишь? Бой уже начался, Кера прокричала, и страшный день вступил в свои права. – Вы!.. Вы недостойны своих отцов! Да! Ваши отцы были героями, а вы!.. Они... под Фивами!.. А вы!.. Дий Подземный принес сегодня Агамемнона! Добро б еще молчал, щеки надувал (нарумяненные!), как и положено Зевсу – а заодно и верховному вождю. Так нет же, носится на колеснице, орет... – Трусы!.. Вперед, на врага! Вперед! Вашим отцам стыдно за вас в Аиде! Зарычал Сфенел, оскалился Аполлоном Волчьим. Я только отмахнулся. Пусть орет! Две атаки мы отбили, сейчас начнется третья, дарданское полчище разворачивалось, неуклюже пытаясь выстроиться «вепрем»... Вояки! – Диомед! Ты недостоин называться... Еще... Еще чуть-чуть, пусть смешают ряды, знаю вас, дарданы, строиться вы не умеете, и шаг держать не умеете, а за такие вещи полагается бить – и крепко бить!.. Сияющая золотом колесница, подпрыгивая на ухабах, выкатилась вперед. Эней! Я махнул рукой. Пора! – Арго-о-о-ос! – Эй, аргивяне, племя отважных! Азия нас вызывает на битву. Но от Олимпа до вод Океана Всех аргивянский Арей побеждает! Аргос – Победа! Аргос – Победа! Отдохнувшие за ночь кони рванули с места. Я иду к тебе, Эней! На этот раз они не успели отступить. Эвриал оказался молодцом – бросил свои сотни вдоль берега Скамандра, отрезая путь к бегству. Дарданы попали в котел – надежный, не хуже Кронова. Им осталось одно – умирать. И они умирали. Золоченая колесница Энея Анхизида досталась нам, и торжествующий Деипил Толстозадый (увязался за Сфенелом, паршивец!) повел под уздцы кровных дарданских коней. Слева и справа наши тоже дожимали – Гектора, раненого еще в самом начале боя, увезли на колеснице к Скейским воротам, спартанцы Менелая погнали пеласгов, а ревущий от гнева и азарта Аякс Теломонид домолачивал воинство какого-то лидийского басилеишки. Самого басилея он уже домолотил – вбил в землю чуть ли не по плечи. То-то! Оставалось одно – главное. Эней! Сын Пеннорожденной, ТОЙ, что убила мою Амиклу, не хотел умирать. Его уцелевшие гетайры стояли серебристой, ощетинившейся копьями стеной, их было еще много... – Эней! Это я, Диомед! Эне-е-ей!!! – Я здесь! Серебристая стена расступилась. Высокий, широкоплечий детина в дорогом панцире, в гривастом шлеме выступил вперед. – Я здесь, сын Тидея! Он был не трус, наследник дарданский. Жаль, я не мог увидеть его лица – только глухую личину с прорезями для глаз. Все стихло. Старый, древний обычай, все еще чтимый в земле Светлых Асов. Поединок вождей – последний, решающий. Остальные ждут, им нечего делать, когда скрещивают мечи владыки. У нас, в Ахайе, такого уже нет, давно, еще с Персеевых времен. Война – не Истмийские игры! Но сейчас обычай оказался к месту. Незачем проливать аргивянскую кровь. Дарданы сдадутся сами – когда их вождь упадет на окровавленную траву. Он ударил первым – умело, сильно. Копье пробило надежную бронзу щита, раскололо деревянную основу. Эней чуть пошатнулся, пытаясь вырвать застрявшее острие... – Дарданы-ы-ы! ...Мое копье вошло ему в бок. – Арго-о-о-ос!!! Он был еще жив, еще пытался стать на колено, огромная ладонь хлопала по рукояти меча... Я поднял копье, даже не целясь, почти не глядя. ...Я ведь клялся, что попробую ТВОЕЙ крови, Пеннорожденная! Вот и все! Бронзовое острие вонзилось... ...в пустоту. Я вновь размахнулся, не веря, все еще не понимая... Ветер ударил по глазам. Вихрь. Ураган. Вместо окровавленной земли, вместо горячего белого неба – ничто. Клубящееся, сбивающее с ног НИЧТО. – Назад! – заорал я, срывая горло. – Все назад! Отступать! Отступать!.. Поздно! Холодный мокрый шквал обрушился со всех сторон, вбивая людей в землю, раскатывая кровавыми пятнами по тверди... – Наза-а-ад!!! На какой-то миг я смог вырваться – к солнцу, к небу. Вырваться, оглянуться... Темное облако клубилось там, где мы скрестили копья с Энеем. Тяжелое, наливающееся плотью с каждым мгновением. И вот из кипящего мрака медленно, неотвратимо выступила ОНА... ...Грузная, короткошеяя, многогрудая, косоглазая. Афродита – Владчица Любви. А слева, совсем близко, там, где только что бились саламинцы Аякса, крутился огненный смерч. И кто-то высокий, выше самого огромного дерева, хохотал, потрясая громадным копьем. Я узнал ЕГО, хотя и не видел ни разу. ЕГО нельзя было не узнать – Арея Эниалия, Арея-Ярого, Губителя Смертных. Война кончилась. Началась бойня. ОНИ пришли убивать нас. «ОНИ нетерпеливы, ОНИ жаждут, ИХ Грибницы сохнут. Настанет день, когда ОНИ сами начнут убивать нас. И тогда начнется последний бой, последняя битва...» |