Онлайн книга «Сальто - мортале»
|
Я вошел в комнату. Лодя стоял у окна ко мне спиной, сунув кулаки в карманы. Он был толстый. И в детстве тоже был толстый, с пухлым ртом. – Отдай ей дачу, – сказал я. – Ты же не будешь там жить. – Я туда носа не покажу! Я вообще эту дачу ненавижу! Я ее сожгу, но ей не отдам! Сожгу, а не отдам! Лодя вытащил из кармана один кулак и потряс им над головой. Я никогда его не видел таким. Лодя был флегма, и мне всегда казалось, что общая температура тела у него 34 градуса, как у медведя в спячке. – Почему? – спросил я. – Потому что она профурсетка. Я пошел на кухню и, пока шел, искал синоним слову «типоразмер». Жена брата стояла посреди кухни и ждала результата переговоров. – Он не отдает, – сказал я. – Он говорит, что ты профурсетка. Жена брата посмотрела на меня глазами, сверкающими от слез. Ее лицо было красивым, одухотворенным от гнева. – Митя… – тихо сказала она. – Вот ты послушай, что было: мы собирались в гости, он сказал: «Не крась губы, тебе не идет…» А я накрасила, потому что сейчас такая мода. – Но если тебе не идет… – Но если такая мода… Я пошел к брату. – Она накрасила губы, что тут особенного? – спросил я. – Дело же не в том, накрасила она их или нет. Дело в том, что она превыше всего любит себя и свои удовольствия! А на меня ей плевать с высокой колокольни! Даже если я завтра попаду под трамвай, она вечером пойдет в кино и будет говорить знакомым, что ей очень тяжело и надо было отвлечься. Это страшный человек, Митя! Ты ее не знаешь! Это – чемпион эгоизма! Я постоял и пошел на кухню. Квартира была старая, довоенной постройки, коридоры длинные. Я устал ходить туда и обратно. – Он говорит, что ты чемпион эгоизма, – сказал я жене брата. – Просто я ему надоела, и ему надо к чему-то придраться. – На ее глазах заблестели слезы. – Я все бросила ради него. Он сломал мою жизнь. Я вздохнул и пошел в комнату. – Она ради тебя все бросила. Нехорошо. – А что у нее было, чтобы жалко было бросить? Это я бросил больных родителей! Будь проклят день, когда я ее встретил. Господи! – Лодя прижал руку к сердцу и поднял глаза к потолку, как святой Себастьян. – Если бы можно было проснуться и ничего не было. Сон. Если бы можно было вернуться туда, в пять лет назад, я за версту обежал бы тот дом, в котором я ее встретил. – Ладно, – сказал я, – я пошел! – Куда? – растерялся Лодя и перестал быть похожим на святого Себастьяна. Стал Лодей. – Как это пошел? – Вы просто любите друг друга. А я как дурак хожу туда-сюда. Я понял: у них шла борьба за власть. Лодя хотел подчинить жену. А жена отстаивала свои права на индивидуальность. – Но книги… – Лодя пошел за мной следом. – Вы помиритесь, и мне придется везти твои книги назад. Я так и буду – туда-сюда… Некогда мне. Из кухни выскочила жена брата и схватила меня за руку. Пальцы у нее были тонкие, но очень сильные. – Подожди! – крикнула она. – Пусть уходит! – крикнул Лодя и, схватив меня за другую руку, потянул к двери. Я делал шаг вправо, потом два шага влево, в зависимости от того, кто меня дергал: Лодя или его жена. Жена была сильнее, и я побоялся за свой плечевой сустав. – Больно же… – сказал я. – Пусть останется, поест! Он же два часа внизу сидел! – сказала жена. Это было справедливо, но Лодя справедливо боялся, что, если я задержусь, их зыбкие отношения примут прежний крен, и тогда Лодя останется без жены, а жена без дачи. – Не нужна мне твоя дача, – сказала жена, отпуская мою руку. – Да бери, пожалуйста, – уступил Лодя. – На что она мне? Сидеть там одной, как сурок… – Ты одна не будешь. Приятелей много. – Приятелей много, а ты один. Жена смотрела на Лодю. Ее губы вспухли от слез, как весенние почки. В глазах стояло солнышко. – Прости меня, – попросила она. – Я больше не буду красить губы. – Я не могу простить. Я поклялся здоровьем нашего ребенка. Если я тебя прощу, Бог накажет… – У Бога столько дел: времена года менять. Баланс в природе поддерживать. Думаешь, ему есть время слушать твои глупые клятвы? Жена взяла Лодю за руку, и они пошли по коридору. Вошли в комнату и закрыли за собой дверь. Я хотел было выйти из квартиры, но не знал, как обращаться с замками. Я заглянул в дверной глазок. Была видна лестница и лифт, уменьшенный оптикой. Я пошел на кухню и сел на табуретку. Очень хотелось есть. На холодильнике лежала газета. Я раскрыл ее, прочитал: «Производственное объединение „Кзыл-Ту“ приступило к серийному изготовлению оригинального термоса для хранения и транспортировки обеда из трех блюд…» Я вернулся к входной двери и стал энергично орудовать с замками. В какой-то счастливый момент дверь раскрылась. Лестница и лифт явились мне в реальных размерах. * * * «Стандарт»… Тогда получится: «Подсчитано отдельно по номенклатуре и каждому стандарту». Не годится. Может быть, «индивидуальность». Но слово «индивидуальность» применяется только к одушевленному предмету и не может быть применимо к единице оборудования. Например, моя индивидуальность состоит в отсутствии всякой индивидуальности. Индивидуальность Киры – в том, что она женщина. Главное в ней – это стихия женственности, которая от нее исходит и охватывает людей, зверей и даже неодушевленные предметы. Когда она держит в руке, скажем, ложку, то это уже не просто ложка, а ложка плюс еще что-то, весьма загадочное и вкрадчивое. Все люди, которых я знаю, где-то работают, что-то делают, сеют разумное, доброе, вечное и по десять лет ходят в одном и том же пальто. Кира – ничего не сеет и одевается по завтрашней моде. У нее есть манера – опаздывать на час и на два. Но если бы Кира совсем забыла о свидании, я все равно ждал бы ее – день, два, неделю – до тех пор, пока она не вышла бы из дома, скажем, за хлебом и не наткнулась на мою машину случайно. Мимо машины прошли двое: женщина и девочка лет четырех. Глаза у женщины полны слез, а губы девочки упрямо поджаты. – Это хамство, – обиженно проговорила женщина. – Хамство, и больше ничего! – Ну и пусть! – ответила девочка. Я смотрел им вслед. О! Как бы я хотел, чтобы это была моя семья. Вернее, вместо жены – Кира. А в дочках могла бы остаться именно эта юная хамка. Из подъезда вышла Кира. Я смотрю на нее, и у меня настроение как у мальчика, которого взяли в цирк. Кира садится в машину. Спрашивает: |