Онлайн книга «Время жестоких чудес»
|
Он… руководил? Я руководил, осознал Макс. Его попросили подойти ближе. Макс подошел. – Ты не вой, – сказал незнакомый вой, разглядывая его руки. – Я не вой, – отозвался Макс. – Ты даже не волич, – сказал носатый старик. – Я радонич, – ответил Макс. – Расскажи. Макс закрыл глаза, не в силах больше выдерживать пронизывающие взгляды. И стал рассказывать. * * * Чей-то дух стоял рядом, кто-то сильный и умелый равнодушно пролистывал его эмоции. Юноша не стал противиться. Наверное, он бы и не смог. Рассказ оказался коротким. Молчание повисло в избе. Потом кто-то задал первый вопрос, и стоящий рядом велел отвечать не задумываясь. Макс почувствовал, что его воля прогибается под неспешным могучим напором чужой. Он стал отвечать не задумываясь. Допрос закончился, и собрание загомонило сдержанно. Равнодушная воля отступила, Макс перестал ощущать давление взглядов и открыл глаза. Люди круга переглядывались, перебрасывались репликами, обменивались мыслями, наконец примолкли, кто-то велел подойти ближе. Сейчас объявят приговор. И приговор объявили. Проди встал и нагнулся через стол, потрепал Макса по волосам. – Молодец, паря. Не миновать тебе пояса ривана, а то и хеттмана… Ему велели остаться, и он устроился в дальнем углу, снова не в силах поверить тому, что случилось. Первый риван воличей, хеттман Проди Хитрюга сказал это. Не миновать тебе пояса… – Потом они остановились отчего-то, и молодые ушли с игровой поляны, Алек завалил ворота, – продолжал рассказывать Бэзил. – Была сеча в самой деревне. Хархан велел нам уходить, сам с двумя десятками войев задержал продвижение. Когда мы выходили из деревни, Алек поджег деревню. И посевы. Слушатели переглянулись, кто-то присвистнул. – Этот ваш… Алек, да, он что, все сделал один? – Не заметил, – устало ответил Бэзил. – Мне было не до таких тонкостей. Макшем? Макс мотнул головой. – Не знаю. – Что было дальше? – Вывели людей, вынесли раненых, переловили табун лошадей, что был у деревни, и пошли. – Зачем вы, чудаки, в Полесье-то отправились? – поинтересовался Проди. – Ведь Белокамье ближе. – Я подумал, если за нами будет погоня, то нужно дать остальным больше времени. А мы в случае чего могли бы укрыться в лесах. – Верно, правильно, – заговорили люди круга. Дверь открылась, высокий вой со свежим шрамом через все лицо пророкотал: – Какой-то парень просится до вас. – Давай, – сказал Проди, и на пороге явился Алек. – Вы звали меня? – поинтересовался молодой вой, нервно переступая с ноги на ногу. – Нет, – удивленно ответил Проди и только потом сообразил и восхитился – парень чувствует, когда о нем говорят!.. Алек неуклюже поклонился и уже собирался выйти, но споткнулся на пороге. – Что-то еще? Юноша медленно повернулся, сглотнул, избегая глядеть людям в глаза. – Я прошу сэниров… то бишь круг назвать меня хаман-войэ. – Что?! Люди вскочили, заговорили все разом. Проди грохнул по столу кулаком, и воцарилась тишина. Риван хмуро разглядывал мальчишку, тот переминался с ноги на ногу и был бледен как Ночной Хозяин. – Откуда ты знаешь о хаман-войэ? – спросил наконец Проди. – Рассказывали. – Парень дернул плечом. Риван завязал себе узелок на память серьезно поговорить с войями. – С чего это ты вдруг решил стать хаман-войэ?.. – Я сжег Мечту, – с каким-то вызовом сказал Алек. – Спалил дотла. Думал, так будет лучше, но… – Ты говорил с Харханом. – Да, но… – Он сказал тебе «делай». – Да, но ведь… – Жива показала тебе, что прикрывающие падут все. – Да, но ведь они были еще… – Молчать. Любой вой может предложить своему старшему идею, и старший может отвергнуть или принять ее. Во всех наших землях нет… не было войя старше и опытом, и званием, чем Хархан. Он одобрил твою мысль и приказал тебе делать. Ты сделал все по правилам. Скажи, если это не так. Алек не мог найти слов. – Да… я сделал все… все по правилам. Но по правилам еще не означает правильно… – Верно, – сказал Проди ласково-безжалостно. – Но с этим тебе придется разбираться самому. А мне некогда возиться с тобой, и, если честно, меня уже тошнит от тебя. Если я еще раз услышу о хаман-войэ, я вспомню еще один древний обычай и прикажу всыпать тебе на площади сто плетей. Пошел вон. Алек вылетел с горящими ушами, Макс вскочил, Проди велел ему сесть и обратился к рыжему низкорослому охотнику: – Норик, почему бы тебе… – …Не пойти вытереть ему сопли? – Норик встал. – С удовольствием. Мое любимое занятие. – Не дергайся. Ты все сделал как надо. – Правда? – Алек обернулся, маленького охотника он знал, Норик привел Дэна в Мечту… которой больше нет. – Не знаю, – признался Норик. – Но если ты сделал то, что мыслил верным, и исправить ничего нельзя, то какой смысл терзать себя? Алек подумал. – Наверное, никакой. – Он поддернул рукав, скрывая царапины на тыльной стороне запястья. – Я видел, как эта женщина накинулась на тебя. Она потеряла мужа, сына и двух братьев. Слова остались висеть в воздухе. – Сказать тебе кое-что? – Скажите… – Нам не с руки с тобой возиться. – Чего?! Я и не хочу, чтобы со мной возились! – Ну так чего ты раскис?! – почти выкрикнул Норик. – Ты вой или где?! – Вой! – Тогда воспрянь духом! Вой должен сражаться с врагом, но сохранять собственную жизнь. Ишь ты, хаман-войэ! Что толку от мертвеца? Ты нам нужен живой, ясно? Очень нужен! – Я… – кажется, Алек подавился своими горестями. – Нужен?.. Но я только… – Ты один из самых сильных мыслью подростков, ты почти мыследей. Еще не в курсе? Алек хватал ртом воздух. – Только опыту маловато. Лет этак через двадцать ты догонишь Эдмунда, а к шестидесяти сравняешься с Майнусом. Алек, твой талант бывает раз в поколение! Алек покачнулся, земля ушла из-под ног, он парил в воздухе, теплые потоки трепали длинные волосы, двубортный плащ вздымался, норовя закрыть лицо. Лина засмеялась, зажимая коленями подол юбки. Александр одернул плащ с барсом и увидел |