Онлайн книга «Время жестоких чудес»
|
Риван Белокамья был великий мастер ругаться, его пламенная речь затянулась надолго. Алек уселся на бревна, содрал сапоги и надел правый на правую ногу, а левый на левую. – Что творится? – поинтересовался он, глядя на друзей сверху вниз. К бледным щекам Вики вернулась краска. – Учебная тревога, – объяснила она, снимая тетиву с лука. – Набольшие захотели проверить, как быстро мы будем бежать на стены. – Хитро, – заметил Влад. – Или, наоборот, глупо. Когда они по-настоящему придут, мы не будем торопиться, думая, что тревога учебная. – Тебя еще спросили, сопляк! – рыкнул на Дима незнакомый воин с перевязанной головой, который в отличие от них оказался на стене вовремя. – Защитнички! – продолжал бушевать риван. – Да вы и Лунного Дракона проспите, Проводник вас проводи! Когда Оштин закончил распекание, совсем рассвело. Пристыженные «защитнички» взялись за работу. Было еще несколько учебных тревог, и ночных, и дневных. Алек уже привык и даже несколько удивился, поднявшись однажды ранним утром на башню и обнаружив на поле армию белых. Мощь войска белых ужасала, Алек поежился, чувствуя могущество потоков Живы. Над полем, над стенами бродили тускло светящиеся сполохи, зубья частокола переливались волшебным огнем, в волосах людей бегали трескучие искры. Разноцветные пятна дрейфовали в ветерке, словно легкие газовые ткани, смешивались и самоуничтожались, лучи Солнца разрушали их, но сполохи снова появлялись, порожденные страшным напряжением сотен и тысяч человек. Алек протянул руку и тронул Узор, пригласив одного сполоха, тускло-малинового, размером с кулак, прогуляться по своей ладони. Сполох, как недоверчивый зверек, подкрался к руке, кончики пальцев покалывало. Сполох чуть прикоснулся к руке, Алек почувствовал несильный разряд, и пятно вдруг стало ярко-алым, а потом схлопнулось и исчезло, оставив после себя запах свежести, как после грозы. Алек стоял на своем мостке, около своей баллисты, рядом с друзьями… Но его место было не здесь. – Сколько их, – пробормотал воин с перевязанной головой. – Целая орда… Страха в его голосе не было, скорее отрешенное удивление, сколько белых собралось по их души. Защитники Белокамья были готовы. Алек решился. Игнорируя удивленные взгляды, он скользнул вниз по канату и взбежал на мостки, на которых стояли самые сильные мыследеи. Эдмунд оглянулся. – Чего тебе, парень? – неприветливо осведомился он. Майнус тоже повернулся, смотрел незрячими глазами. – Где мне встать и что делать? – спросил юноша. – У лучны. – Майнус отвернулся, давая понять, что разговор закончен. Клайден взял его за рукав, что-то зашептал в ухо. Майнус покачал головой. На башню поднялась Верея, удивленно посмотрела на Алека. – Майнус, мы, кажется, договорились, что… – Женщина прервалась, посмотрела на остальных мыследеев. Алек уловил быстрый обмен мыслями. Верея подошла. – Ступай, мальчик. Еще навоюешься. Алек дернул плечом, сбросив ее руку. – Подь на место, малой! – рявкнул вдруг Оштин. Алек сам не понял, как он оказался на своей башне. – Что за дела, парень? – спросил перевязанный. Алек ответить не успел. Взвыли рожки, двинулась пехота, пороки швырнули снаряды. Алек потянулся было мыслью, но коли уж это не его дело… Снаряды летели. Некоторые ударились в мысленные щиты и упали на землю, другие прошли через барьеры. Глиняные бомбы взрывались, разбрасывая горящие брызги, раздались крики. Пороки воличей в долгу не остались. Дим дернул рычаг, и стрела лучны проделала настоящий коридор в рядах наступающих. Алек и Влад завертели ворот, рога лука со скрипом отошли назад. Дим снова рванул рычаг, стрела чиркнула по невидимой преграде и глубоко воткнулась в землю. Дим бешено выругался, Влад, не тратя времени и сил на ругань, вертел ворот. Александр торопливо натянул тетиву на лук, наложил стрелу. – Помогай, Проводник тебя!.. Колин хотел огрызнуться, но посмотрел в лицо Алека и осекся, торопливо схватился за ворот, с трудом найдя место рядом с огромными ладонями кузнеца. – Целься туда! Видишь, там, где горит! Дим перевел баллисту, дернул рычаг. Стрела снова ударилась в мысль, разлетелась в щепки. Алек выбросил вперед пустой кулак… Ракета вильнула в воздухе и с треском разорвалась над головой белого. Пастырь споткнулся, полетел головой вперед. Вики, Алек, перевязанный и еще кто-то одновременно метнули стрелы. Полуоглушенный священник перекатился, смог увернуться от двух стрел, третью отклонил, но четвертая пришпилила его к земле. Священник дернулся и обмяк, его жизнь вспыхнула ярко и ушла из тела. Следующая стрела лучны снова врезалась в чужое войско. Пороки нападающих пристрелялись. Все чаще воличи сломя голову срывались с места, когда Жива оповещала их об опасности. Интересно, каково это, с отстраненным любопытством подумал Алек, почувствовать такое большое прикосновение смерти. Ему уже приходилось уклоняться от стрел, несколько он отбил. И едва он это подумал, пришло. Стало холодно и темно. Небо прочертила дуга ничто, и оканчивалась эта дуга прямо на их башне. – Прыгай! – заорал Колин и для полной ясности сам показал пример, перемахнув на другой мосток. Вики замешкалась, Влад сгреб ее в охапку и скользнул по канату, спалив кожу на ладонях. Дим пинком спустил тетиву лучны и прыгнул следом. Алек шагнул… и остановился. – Нет, парень! Ты не сможешь! – кричал кто-то… – Не говорите мне, что я могу, а что не могу! – огрызнулся Алек. – Беги! – Спасайся, дурак! Ему кричали с лестницы и с соседних башен, Алек уже не слушал. Он подошел к самому частоколу, небрежным мановением руки отвел две летящие в лицо стрелы. Где-то далеко выбили стопор порока. Канаты хлопнули, рычаг поднялся и метнул бомбу. – Стой! Камень попал в гибкие силки, сплетенные из нитей Узора, прорвал их и угодил в следующие, третьи остановили снаряд, камень грянулся на землю и медленно покатился назад, к наступающим. Верея утерла текущую из носа кровь и оглянулась по сторонам. Слева все путем, держатся, справа траектория смерти перечеркивала правую башню, уже пустую… нет, не пустую!.. – Быстрее! – забывшись, она схватила Клайдена за сломанную руку. – Вдвоем мы сдернем его оттуда!.. Клайден потянулся мыслью. – Поздно! – Он не спра… Крик застрял у нее в горле. Потому что… Кипящая болью Жива переменилась, теперь в ней присутствовала поистине титаническая воля. Чей-то быстрый разум выплетал в Узоре новую строчку, неумело, но, о все чудеса мира, до чего же сильно!.. |