Онлайн книга «Ларт Многодобрый»
|
– Ну неправильный так неправильный, – отмахнулся я. Мне, признаться, ее болтовня была по фигу. После той дряни, сжеванной утром, в пузе так урчало, что я не знал: бежать в кусты сразу или немного погодить. – Вот догоним караван, и я найду тебе хозяина. – Зачем? Кусты подождут, решил я тогда. Не потому, что такой интересный разговор у нас начался, просто не так уж сильно мне приспичило. – Чтобы хозяин приказывал, а ты выполнял приказы. – Это с какой же радости?! Брюхо поддержало мой возмущенный вопль. – Рабы и слуги должны выполнять приказы хозяина, а хозяин… – Раб?! Хозяин?! Кажется, до Машки чего-то дошло. Она заткнулась и начала пятиться. Уперлась спиной в черный ствол, а дальше ни с места. И страха – ни в одном глазу. Только «непокобелимая» уверенность. Мол, я права, а ты как знаешь и можешь. Такой же взгляд был у моей бывшей. – Значит, хозяин?.. Что будет мне приказывать?.. – навис я над Машкой. Был у меня недавно такой… «Хозяин», мать его так! И мне до смерти надоели его приказы. Вернее, очень убедительные просьбы. Вроде как: «Этого, Алексей Тимофеевич, надо обязательно вытащить. Уж постарайтесь. И у вас получится. А вот второй ваш клиент может и не пережить операцию: сердце у него слабое, так ведь?» И это «может» означает «обязательно должен». Тот еще наш главмед «пасхальный зайчик». Волка сожрать может. И не подавится. Мог, точнее. Далеко он теперь. «Хозяин». И вот опять… – Я сам буду решать, кого мне лечить, а кого резать! Без всякого хозяина… Поняла?! Потом схватил Машку за плечо. Зря я это сделал. До волдырей или обугливания дело не дошло, но сутки этой рукой я пользоваться не мог. Одно хорошо: в брюхе все успокоилось. Как бабка пошептала. А на следующий день Машка опять тот же разговор завела: – …тебе же будет лучше. Жизнь у слуги легкая: есть, спать и служить. – Ну да, легкая… А бесплатный сыр знаешь где? Но Машка на «сыр» отвлекаться не стала. – Слуге не надо ни о чем думать, только выполнять. А хозяину нужно думать и за себя и за своих слуг. Хозяину надо трудиться, чтобы… – Какая тяжелая работа, блин! Прям до слез мне жалко этого… хозяина. – Это тяжелая ноша, – вздохнула Машка. Будто насмешки моей не просекла. – Вот тебе приходилось думать за других? Напрасно она надеялась, что я скажу «нет». – Приходилось, и не один раз. Взгляд у нее стал очень внимательным. «Не верю» она не сказала, но… чужих мыслей я пока читать не умею. – А у тебя был хозяин или слуга? – спросил я. Не все же ей спрашивать. – Нет. – Почему бы это? Мозги у тебя есть. Вроде как… Меня опять чуть не покусали глазами. Когда-нибудь за мой язык… ладно, замнем. – Я колдунья. Меня учили думать и делать. – Ну и… – И отвечать за свои дела! – Сказано это было так, что мне расхотелось болтать. Сразу и надолго. День прошел в глубокомысленном молчании. Больше мы к теме «раб и хозяин» не возвращались. И не пытались догнать караван. Только шли по его следам. А идти по следам каравана… Ну это я уже говорил. 16 – Ларт, ты куда идешь? – Ага. Щазз я. – Ларт!.. – Я только гляну, и вернемся на дорогу. Хорошо? – Ларт, туда нельзя! – Еще пару метров и… – Ларт!!! – Ну ладно, ладно. Мне и отсюда хорошо видно. Остановился. Машка стояла сзади и дышала так, будто перегон за поездом бежала. С чемоданом в зубах. А всего-то и делов – сошли с дороги и шагов десять вправо протопали. Там, среди обгорелых стволов камень забавный виднелся. Очень уж знакомой формы. Четыре стенки, крыша, круглая дырка в стене… Скворечник это здорово напоминало. Цельнокаменный. И «скворец» двухметровый должен быть, чтоб этому сооружению соответствовать. – Ларт… – Машка, как это у вас называют? – Ларт, уходить надо. – Ответь, и пойдем. – Ларт… – Отвечай, Машка. Быстрее получится. И легче. А то ведь меня уносить придется. А я сопротивляться стану. И орать, что меня насилуют. Девка аж в лице изменилась, пока я хохмил. И глаза у нее забегали: то на меня, то на каменный домик. – Ну и кто такой страшный в теремочке живет? Не знаю, чего ее могло напугать. Мне вот наоборот весело и легко стало. Будто домой вернулся. Где меня, блин, любят и ждут. И все теперь будет тип-топ и еще лучше. – Нельзя говорить. И смотреть нельзя. Непосвященным. – Машка шепчет. И глаза в сторону отводит. И меня за рукав дергает. Типа я не смотрю и ты не смотри. – Непосвященным, может, и нельзя. А мне можно. – Только чарутти разрешено. А ты не… – Откуда ты знаешь? – Вижу. Я хмыкаю под нос. Ладно, видящая ты моя, не хочешь по-хорошему, сделаем по-другому. – Хорошая, кстати, идея насчет «вижу». Пойду посмотрю, как там внутри. – Ларт! Нельзя!.. – Машка, не надо за меня хвататься. Горячими руками, – это я уже сквозь зубы сказал. Чтоб не заорать. Руки у девки реально стали как огонь. И кожаный прикид меня не защитил. – Ларт… – Спокойно, Машка. Все путем. Видел я уже такие избушки. Даже спал в одной. Блин, ты опять за меня хватаешься!.. – Ты истину говорил? – А в голосе недоверие с надеждой перемешались. И глаза у девки едва на морде умещаются. – Да на кой мне тебе врать?! – Тогда я скажу тебе. Возле дороги. – Ладно, идем к дороге. Не очень-то мне и нужен ее рассказ. Все, чего надо, я еще от Пал Нилыча узнал. Лет семь назад. Но сначала он мне адресок дал. Типа будешь на каникулах, заедь, отдохни. Места там чудные, море рядом и хозяйка добрая… А какой дед у этой «хозяйки», про то ни-ни. И про все остальное – молчок. Знал Нилыч мой сволочной характер. Знал, что обязательно открою ту дверь, на какой «Посторонним вход запрещен» написано. «Я че, типа читать уметь должен? Так на это у меня адвокат имеется. И я совсем даже не посторонний. Я в натуре член народного контроля!..» |