Онлайн книга «Провинциал и Провинциалка»
|
Был уже час ночи. Он позвонил в дверь, а я, и жена, и наша дочка спали. Я открыл ему: – Входи. – И я добавил: – Только тс-с… спят. Квартира состояла из комнаты и кухни – мы прошли на кухню. Мы сели, закурили, и Гребенников очень спокойным и простым голосом стал рассказывать, что Валя опять его обманывает. – Она была в Киеве. Там что-то вроде съезда по вычислительным машинам – всю молодежь пригласили… Для постороннего человека голос Гребенникова показался бы совсем уж ровным и как бы будничным: – Съезд еще продолжается, а Валя оттуда незаметно уехала. Удрала. Ее там уже нет. – Ну и что? – Да ведь и дома ее нет, – все так же буднично проговорил он. – Где же она? Он невесело усмехнулся. И молчал. Я встряхнул головой: – Ты извини. Я сонный… Рассказывай, рассказывай! – Да что ж рассказывать. Часть людей вернулась из Киева пораньше. Встретил я на работе Витьку Флягина, встретил вашего Тиховарова… – Тиховарова? – переспросил я. – Да… Как, говорю, съезд? То да се. А как, говорю, моя Валя?.. «А она же вернулась. В одном вагоне ехали», – сообщил мне Тиховаров. – Ну? – Ну и все. Сказал я Тиховарову: «Пока», – и быстренько домой. Ждал, ждал – ее нет. – Может быть, задержалась где-то. Например, в магазин пошла… – Это было два дня назад. Я молчал. Затем, как бы размышляя, сказал: – Значит, она где-то здесь? В Москве? – Да. – Задача… – сказал я. Он улыбнулся этакой характерной своей улыбкой – тихой и будто бы даже покорной: – Только не делай вид, будто ты не догадываешься… – Я догадываюсь. Ну, разумеется… Я конечно же – и как тут не догадаться, – заспешил, заторопился я. – Все просто. Она здесь. Она в Москве. Она с кем-то. – И он улыбнулся с той же своей естественностью и простотой: – И я хочу ее найти. Я все это понимал – да оно и немудрено было, зная Валю! – но вот что мне было неясно: – А почему ты ко мне пришел?.. Я же ничего не знаю. – Ну так. Все-таки беда у меня случилась… Совет дашь. Друг все-таки. Я не мог дать никакого совета. И другом его я не был. Тут было вот что: я и его Валя были земляки, были родом из одного маленького провинциального городка. Вот и все. – Д-да… Друг – это конечно, это разумеется, – сказал я сочувственно, – но что же я могу посоветовать?! Я вытащил остатки ужина, налил чаю. – Давай-ка горяченького… Из комнаты выглянула жена. На плечи она накинула одеяло – вот так, верхней половиной, и выглянула: – Что-нибудь случилось? – Нет-нет, – сказал я поспешно. – Ничего. Спи. Она сонно щурилась на свет: – Правда?.. Может, что случилось? Гребенников улыбнулся ей: – Нет. И я сказал: – Павел зашел к нам переночевать. Вот и все. – Ты найдешь, что ему постелить? – спросила она. – Найду. – Одеяло в шкафчике. И она ушла. – Замечательный чай… – Гребенников медленно вертел в руках стакан. – …Замечательный чай. Мне ведь и правда надо бы у тебя переночевать. – Я так и понял. – Нет. Не только сегодня. А вообще. Пока я буду ее искать… – Хорошо, Павел. И я тоже стал отхлебывать понемногу чай. Теперь я понял: Гребенниковы жили в Подмосковье, и он не хотел терять время на ежедневные поездки туда-обратно. – Я буду искать ее. Понимаешь – я не хочу время терять. – Я понял. – А твои домашние не будут против?.. То есть против… – Ночлегов? – Да. – Нет, не будут. Ну а будут – тоже ничего. Потерпят. – Стеснять мне бы вас не хотелось. Но мне очень надо ее найти. Я ничего не стал расспрашивать больше – я постелил ему и пошел спать. Жена спросила сквозь сон: – Что у него? – Да ничего. Опять с женой не ладит. – Вот бедняга… Это та самая Валя? – Да. – Вот это любовь, вот это муж! …И где-то среди еле слышного ночного шепота она уснула. Мне не спалось – и вот я босо зашлепал на кухню. – Покурим? – Я как-то был уверен, что он не спит. Он не спал. – Давай. Но только дверь прикрой, чтоб им не тянуло. Я все-таки чувствую, что стесняю вас… – Да ладно тебе. Мы помолчали. – Я ведь, честно говоря, не только ночевать к тебе. Я ведь и на помощь рассчитываю… – Ну? – Помог бы ты мне. – Искать ее? – Да. Я зевнул долгим ночным зевком и подпер рукой отяжелевшую голову. – Не представляю себе… И я вдруг стал хвалить Валю: – Есть, есть в ней что-то чертовское… И не поймешь что! И ведь не скажешь, что красива, верно? Я произнес утвердительно: – И всегда в ней было это. Я ее с детства помню. Гребенников тему не поддержал. – А я слышал, вы разводились… – Да. Мы и сейчас разведены, – спокойно сказал он. – Правда? – Да… Но, честно говоря, разведены мы или не разведены – это уже не имеет значения. Все перепуталось. – Как же так? – А вот так. – Но живете-то вы вместе? – Да. – Так, – сказал я машинально, – значит, она опять Чекина? Опять под своей фамилией? На темной стене кухни были светлые пятна от ночных фонарей – чуть светленькие и какие-то зябкие пятна. Я уставился в них и повторял: – Д-да… Валечка Чекина… Валечка Чекина! – Я сказал: – Ну и как же вы жили эти три… нет, четыре года? Он усмехнулся: – По-разному. Мне все хотелось обрисовать ее в нескольких фразах, как-то очертить ее, оценить, что ли. (И совсем не хотелось ее завтра искать.) – Не понимаю, зачем за ней бегать, – сказал я. – Это ведь еще хуже. Он не ответил. – …Ей важен именно минутный шум. Она, конечно, обаятельная, но, в сущности, девочка пустенькая. Совсем пустенькая. Коптит себе небо и ничегошеньки не думает… Разве нет? |