Онлайн книга «Провинциал и Провинциалка»
|
– Вовсе нет. Но ведь все думают, что ты в Киеве. – Кто все?.. Моих знакомых на этом докладе не будет. – А вдруг? – Миленький! – рассмеялась Валя. – Зачем думать «а вдруг»? Лучше думать: «А вдруг все будет хорошо!..» Так думать гораздо правильнее. – Ну разумеется! Ощущение свежести, бьющего молодого напора и радости передалось и ему. После доклада они возвращались в гостиницу пешком и попали под сильный дождь. Валя дурачилась – она была мокрая, хоть выжми, и хохотала над Корнеевым, который все пытался спешить. – Бегом! – говорил он. – Ну, побежали! – Да ничего подобного! – смеялась она. – Вовсе не побежали. Не спеши. – Мы же промокнем… – Но ведь не простудимся! Ведь весна! Она таки настояла на своем, и Корнеев тоже промок до нитки. Сначала он был доволен и говорил: – Слушай, Валя… Я прямо молодею с тобой. А ведь дождь – это действительно прекрасно… – Не жалеешь, что я на доклад пошла? – А тебе понравилось? – Очень. Все с такой жадностью слушали. Ты был в точности как в Киеве. Там тоже был великолепный доклад – а ты весь звенел, когда говорил. – Да? – А я люблю, когда мужчина со славой и когда он сражается. Миленький, ты был так хорош! Чудо! Он улыбался, хоть и прятал улыбку. – Вот это дождина! – говорил он. – Посмотри, что на асфальте – ручьи, реки настоящие! Но едва они поднялись в свой номер, сорокалетний поэт-лингвист почувствовал, что этот самый дождина дает себя знать, и довольно сильно. От озноба Корнеев едва мог говорить. – А сейчас очень приятно горячую ванну!.. Разве нет?! – говорила Валя, открывая кран и пуская шумную, пышущую паром струю. – Да-д-да… Ванна наполнялась. Поэт-лингвист мужественно сказал: – Иди-ди тты первая. – Да не ломайся, миленький!.. Я ж вижу, что ты еле живой. Боже, как ты дрожишь! – Я после тебя, – собрав все силы, сказал он. – Если ты еще хоть секунду будешь вот так трястись, я тебя разлюблю!.. А ну, марш! Он сделал вид, что покоряется. – И перестань стучать зубами. Я не могу любить какого-то Щелкунчика! – смеялась Валя. Он влез в ванну и даже вскрикивал от тепла и ознобистого удовольствия. Валя смеялась, слыша его крики. Она переоделась и была сейчас в халате – сидела в кресле и ожидала своей очереди. – Да! – сказала она на стук в дверь. Озираясь, вошел юный Чекин. – Привет, сестричка, – сказал он баском. – Вот ты, оказывается, где! У него был довольно нелепый, всклокоченный вид, и притом он беспрерывно озирался. Валя захохотала: – Боже!.. На кого ты похож! – Я еле тебя нашел, – сказал он, прислушиваясь к плеску в ванной. – Еще бы. Такой сыщик… Ой, не могу… Ты посмотри, что у тебя за вид! Поэт-лингвист крикнул из ванной: – Валя!.. Что там такое? – Ничего. Брат мой примчался… Грейся, грейся, ничего особенного. – И тут же говорила брату: – Ой, господи, да какой же ты уморительный! Да отдышись немного… Как же ты сумел меня найти? А было так. Юный Чекин, разумеется, и не думал искать Валю, однако рубль кончился, а память по рублю осталась. И вот на следующий день он случайно увидел на улице вывеску того самого института. – Мне везет. Мне черт знает как повезло! – вскрикнул он и тут же кинулся внутрь здания; он быстро шел по коридору, как идут на звук или на запах. Он отыскал кабинет лингвистики, фамилия была написана – та самая – фамилию он помнил: Корнеев Иван Павлович. Он постучал и вошел к секретарше: – Где Иван Палыч, не скажете? – Вам чего? – Секретарша едва взглянула на этого сосунка. – Мне срочно нужен Иван Палыч. – Его нет. Он уже дома. – Дома его нет, – сказал юнец, полагаясь на интуицию и на чуткие нервные ноздри. – А я говорю: дома. – Нет. – Молодой человек!.. Иван Павлович не докладывает своему секретарю, куда он уходит. И она застучала на пишущей машинке. Плут колебался лишь долю секунды. Он подошел к секретарше и сказал шепотом: – Я только что из дома Иван Палыча. Что там происходит – шум и крик! Все ищут Иван Палыча, он купил лотерейные билеты, и один билет выиграл… – Крупный выигрыш? – Мне не сказали. – Иван Павлович не знает об этом? – Нет. В том-то и дело. Мне велели ему сообщить, а как? – К сожалению, я ничем не могу помочь. – Секретарша смотрела в окно отсутствующим взглядом (что-то, видно, соображала). – До свидания, – сказал Чекин. Юный плут вышел. Осталось лишь приложить ухо к дверной щели. Там затарахтел телефонный диск – секретарша набирала номер: – Гостиница «Спутник»? Извините, я не знаю телефон сто семьдесят пятого номера… Там проживает Иван Павлович Корнеев… Да, он там временно. Так-так. Спасибо… Большое спасибо. – Как же ты меня нашел? – Долго рассказывать. Юный Чекин оглядел номер – ему понравилось («Хоромы!»), затем из бутылки, что стояла на столе, он налил себе стакан вина, выпил. – Как этот тип к тебе относится? – баском молодого мужчины спросил он, кивнув в сторону ванной. – А что такое? – Валя сдерживала смех. – Не обижает?.. Обижать я не дам. – Да ну? – Ну чего, чего смеешься? Я его прямо сейчас в ванне утоплю. И как раз вышел наскоро одетый Корнеев. – Здравствуйте, молодой человек. – Здорово, – сказал Чекин, пряча глаза. – Это вы меня собирались утопить в ванне? Юный Чекин глядел куда-то в сторону, буркнул негромко: – Уж и не пошути… Корнеев одобряюще рассмеялся: – Ладно, молодой человек. Поговорите с сестренкой – я ведь не против. А я пойду позвоню… Валя, угости брата чем-нибудь. Корнеев вышел. Валя смеялась. – Ну, чего, чего расхихикалась? – А ты чего хмурый?.. Опять денег нет? Брат кивнул головой: нет. – Хорошо, что я стипендию получила недавно, держи. Валя полезла в сумочку и достала ему пять рублей. Он чмокнул сестру в щеку и уже мялся, дрожал коленями – торопился уйти. |