Онлайн книга «СССР. Дневник пацана с окраины»
|
Я разогнался, чтоб побыстрей проскочить магазин: вдруг пацаны еще там. – Стой! Дяржы яго! Я повернулся. С теми пацанами был еще один – на мопеде. Он поехал за мной, остальные бежали следом. Справа начиналось кукурузное поле. – Ну-ка, стой! Щас буду таранить! – орал пацан на мопеде. До поворота к Рабочему осталось метров пятьсот. Пацан на мопеде уже меня догнал и ехал рядом. – Тормози! – крикнул он и толкнул меня. Я упал вместе с великом в кукурузу. Пацан остановился, слез с мопеда, подошел. – Можаш у…бывать. Тольки велик астау нам. – Он захохотал. Подбежали остальные. – Э, хуля ты утякау? Пацан в желтой майке стукнул мне кулаком в живот. – А велик – ничога, да? – Другой пацан потрогал брызговик с катафотами. – Аткуда столька катафотау? У каго попер? – В «Спорттоварах» продавались… – Не гони. – Карочэ, снимай усе катафоты и брызгавик – и можаш ехать. Паняу? – Пацан в желтой майке схватил меня за рубашку, тряхнул, отпустил. Я расстегнул «кобуру», вынул универсальный ключ. * * * Леша и Наташа, обнявшись, сидели на диване и смотрели телевизор. Шел фильм с субтитрами – «Здравствуйте, я ваша тетя». – Чего ты такой грустный? – спросила Наташа. – «Кресты» в Тишовке катафоты поснимали. И брызговик. – Я тебе говорила – не езди туда один… – Леха, пошли, со мной сходим – найдем их… Леша глянул на экран, потом – на меня. – Кого – их? – Ну, «крестов» этих. Здесь недалеко – пятнадцать минут пешком. Или можем поехать на велике – ты на седле, а я на багажнике или на раме… – Знаешь, Игорь, что я тебе скажу? Такие проблемы надо решать самому. Да, я могу с тобой пойти, а что это даст? Ну, вернем мы, допустим, твои катафоты – если, конечно, вернем. Может, они их уже сбыли. А если и нет – вряд ли они там сидят и ждут, когда мы придем. Надо научиться за себя стоять. Если поставишь себя так, что можешь защититься, то никто и никогда тебя не тронет… – Тебе легко говорить, – перебила его Наташа. – Ты дзюдо занимался пять лет. Конечно, ты мог за себя постоять… – Да, занимался, но это – не главное. Если проигрываешь в силе, надо головой работать. Сила – не только в руках, но и здесь. – Он потрогал пальцем лоб. – Найти такие слова для этих «крестов», чтобы они тебя не тронули. Понял? Я кивнул. – И нечего расстраиваться из-за всяких катафотов. Говно это все, выпендроны. – Иди поешь чего-нибудь, – сказала Наташа. Я зашел в ванную. В зале Наташа негромко сказала: – Ты это ему специально наплел, потому что не хотел с ним пойти? Скажи мне честно, я тебя пойму… – Нет, я действительно так думаю. Пусть учится стоять за себя. Думаешь, меня никогда не обували? Всякое бывало… * * * – У нас в школе создадут общество трезвости, – сказала мама. – Приказ пришел из районо: в каждой школе должно быть общество трезвости… Мы втроем сидели на диване – я, мама и Наташа. По телевизору шло «Время». – …прямо на педсовете завели разговор – чтобы выбрать председателя. Селецкая предложила военрука – Семена Сергеевича, а он – ни в какую. Говорит: я употребляю. – Что, алкоголик? – спросила Наташа. – Ну, не алкоголик, конечно. Если бы был алкоголик, то в школе его бы никто не держал. Так, выпивает, наверно… Раз сам говорит. – И кого потом выбрали? – спросил я. – Ты что, всех учителей в маминой школе знаешь? – Наташа засмеялась. – Нет, просто интересно… – Выбрали физкультурника Гомонкова. – Он что, не пьет вообще? – спросила Наташа. – Не знаю. Может, и пьет. Но не отказался же… – И что, всех учителей заставят вступить? – Этого еще точно не знают. Как районо распорядится… Щелкнул замок. В прихожей послышался шум. Папа заглянул в зал, оперся рукой о косяк двери. – Ну, куда ты в ботинках? – сказала мама. – Ладно… Спокойно… Все будет как надо… * * * В окно бабушкиной кухни был виден двор соседей, Боголюбовых. Юлька – она училась в третьем классе – подбрасывала вверх котенка и ловила. Боголюбовы держали двух котов и кошку. Раньше был еще третий, но его какие-то малые повесили на дереве у забора ремзавода. Бабушка положила мне толстый блин, намазанный маслом, разрезала на четыре части. Я взял один кусок, стал жевать. Стукнула дверь в прихожей, зашел дядя Жора в старых вытертых джинсах, внизу подшитых кожей, чтоб не протирались, и черном штроксовом пиджаке, с «дипломатом». Он поставил «дипломат» на пол, пожал мне руку. – Ну, как дела? – спросил он и придвинул стул к столу. – Какие у нас могут быть дела? – сказала бабушка. – Ты сам знаешь: с утра до вечера в огороде. Ты ж не придешь, не поможешь… – Ты все прекрасно понимаешь, мама. Я давно сказал, что заниматься огородом надо в меру сил и интереса. Парник накрыть, картошку выкопать – это я всегда готов помочь. А в земле копаться – это не мое… А молодое поколение как поживает? – Он подмигнул мне. – Учеба началась… – Что-то ты без радости об этом говоришь… – А какая может быть радость? – Что, совсем все неинтересно? Ни один предмет не нравится? – Не-а. – Это плохо. Хотя и от учителей зависит. В основном от них. Бабушка поставила дяде Жоре тарелку, положила блин – такой же, как мне. – А у меня кое-что есть к блину. – Дядя Жора встал, наклонился к «дипломату», вынул две бутылки «Жигулевского» с желтыми наклейками. – Пиво будешь? – спросил он у меня. – Ты что, рано ему еще пиво, – сказала бабушка. – Тем более сейчас… Воюют же, чтоб не пили… – Немного можно, – сказал дядя Жора. – Давай два стакана. Бабушка поставила стаканы на стол. Дядя открыл бутылку, налил мне половину, себе – полный. Мы чокнулись. Я отпил. Мне не особо нравился горький вкус пива, но раз все его пьют, значит, что-то в нем есть такое. – Что у тебя слышно с квартирой? – спросила бабушка. – Пока ничего. Ты же знаешь нашу систему – пока лет десять не простоишь на очереди, ничего не будет. Это как минимум – десять. Особенно, если эта очередь в районо… – И что, так и будешь все время в общежитии? А почему ко мне не хочешь перейти? Комната свободна все равно, места хватит… |