Книга Псы войны, страница 77. Автор книги Роберт Стоун

— Где Хикс? Они крутят. Уже темнеет, и они что-то крутят.

— Она не крутит, — сказал Конверс. — Она говорит как есть.

— Это как раз тот случай, когда приходится надеяться на лучшее, — сказал им Антейл.

Он выдвинул антенну рации и скомандовал Анхелю подать пикап.

— На всякий случай поостерегись, — посоветовал Данскин. — Иначе Хикс убьет тебя… Эй! — крикнул он Мардж. — Где твой дружок?

— Прячется!

— Поторопись! — крикнул Данскин. — Захвати фонарь.

Когда она вернулась в дом, Хикс сидел на ступеньке алтаря и прилаживал к винтовке подствольный гранатомет. Рядом с ним лежали несколько пятидюймовых зарядов.

— Можешь нести его куда угодно, — сказал он ей. — Я тебя прикрою.

— Я не хочу, чтобы ты меня прикрывал, — сказала она и попросила Дитера: — Мне нужна лампа.

Дитер вопросительно взглянул на Хикса.

— Дай ей лампу, — разрешил Хикс.

Дитер снял со стены «молнию» и, проверив, протянул Мардж.

— Пока будешь спускаться, пусть лампа горит. Когда выйдешь на ровное место, погаси.

Мардж вся дрожала. Он избегал ее взгляда.

— Просто один дурной флешбэк за другим, — сказала она.

— Делай, как считаешь нужным.

— Чему ты смеешься? — резко спросила она. — Чему ты все время смеешься?

— Я не смеюсь.

— Когда выйдешь на проселок, — сказал Дитер, — беги. И не забудь погасить «молнию».

На пороге она оглянулась на Хикса. Тот продолжал возиться с подствольником.

Хикс и Дитер встали у двери и смотрели, как она идет к тропе, ведущей вниз.

— Даже не попрощалась, — сказал Хикс. — Что думаешь о ней?

— Она правильно поступает.

Хикс рассмеялся:

— Ты так считаешь?

Он посмотрел на сгущающиеся сумерки.

— Они, приятель, все время там. Уши торчком. С клыков капает слюна, ты это чувствуешь. — Горько улыбаясь, он обернулся к Дитеру. — Тебя это не волнует, да? Ты просто хочешь, чтобы ее здесь не было.

— Нет, волнует, — ответил Дитер. — Она говорит правильные вещи.

— Она истеричка. И устала от жизни.

Он сходил в спальню, вернулся с новым свертком и сунул его в рюкзак Кейджелла, висевший на вбитом в стену крюке.

— Что ж, поступим в твоем стиле, — сказал он. — Когда вещи не то, чем кажутся. Она несет им обыкновенный песок.

— Ты идиот.

— Ты видел ее походку, когда она уходила, Дитер? Оценил, как она вышагивает навстречу своей судьбе? Высокий класс до кончиков ногтей.

— Тебе не переиграть этих типов, Хикс. Им нет дела до твоих бирюлек.

— Она — любовь всей моей жизни, без дураков, — сказал Хикс. — Даже Эцуко не стоит ее. И все те люди тоже.

— Хикс, — сказал Дитер, — я тебя предупреждаю. Они умней тебя.

— Разреши тебе не поверить. — Хикс пристроил рюкзак на спине и, щелкнув рычажком, перевел винтовку на автоматическую стрельбу. — Тропинки все те же, что и были?

Дитер утвердительно кивнул.

— Ну ладно, приступим. Спущусь лазом, по которому поднялся твой мексиканец.

— Это абсурд! — возмутился Дитер. — Из-за тебя только все погибнут ни за что ни про что. Нельзя же так.

— Ну хватит, хватит, утомил. Конечно же можно так. Почему нет?

Дитер содрогнулся.

— Освещение в лесу по-прежнему работает? — спросил его Хикс.

— Давно не включал. Но думаю, большинство лампочек работает.

— Когда услышишь выстрел, включай свет. И звук тоже — хочу устроить настоящее светопреставление. Настоящую мистическую оперу.

— Да, — сказал Дитер, — понимаю. Но в реальной жизни это тебе не поможет.

— К черту реальную жизнь. В гробу я ее видал. — Он достал из вещмешка несколько обойм и рассовал по карманам.

— А они ради тебя стали бы стараться, как думаешь?

— Ну у вас и вопросики, гражданин учитель. — Хикс подошел к задней двери и секунду постоял, прислушиваясь. — Наблюдай, Дитер, — сказал он, — это будет моя революция, пока не пришла настоящая.

С винтовкой, болтающейся на плече стволом вниз, он побежал вдоль речки, надеясь, что его не видно с противоположной вершины. Одной рукой он придерживал за ствол винтовку, в другой сжимал сверток с героином и лампу.

Тропа — едва видимая жилка среди камня и корней — круто обрывалась в темноту. В лесу ветерок совсем не ощущался; Хикс обливался потом и задыхался. Минуту-другую он различал внизу огонек лампы Мардж.

Во тьме роились призраки.

Никогда, думал он, мне особо не везло в этом, не удавалось стать чем-то большим, чем просто любовником [97] . Вечный рак на безрыбье, чья-то прихоть и психоз, улаживатель чужих проблем. Мужчина, от которого можно спокойно уйти.

Полумилей ниже располагался вход в индейский лаз. Хикс помнил скалы, откуда тот начинался, но в почти полной темноте пришлось минут двадцать ощупывать утоптанную землю у подножия утеса, прежде чем он нашел нужный ход. Заминка разозлила его и встревожила. Он бросил мешок и лампу в затянутое паутиной отверстие, которое доходило ему до груди, затем ногами вперед полез сам. Извиваясь, он крепко держал ремень винтовки и толкал пятками вещмешок и лампу, пока не услыхал, как они упали вниз. Еще рывок — и он уже смог сесть; туннель переходил в пещеру. Он нашарил лампу и зажег ее.

Стены пещеры из древнего известняка, заканчивающиеся высоким, футов в сорок, сводом, были до невозможной высоты покрыты фосфоресцирующими следами давних улетов.

По одной стене шла фиолетовая надпись: «Метафор не существует». Повсюду, куда бы он ни светил лампой, — окаменевшие, погребенные следы буйства расколотого сознания. Пол усеян окурками и алюминиевыми кассетами из-под фотопленки, сгнившими матрасами, магнитофонными катушками и пластмассовыми пузырьками из-под таблеток. К вбитым в каменные стены крюкам ржавой проволокой были прикручены несколько ламп и динамиков. Неестественные цвета почти не потускнели.

Он прошел пещеру насквозь и оказался в проходе поменьше, отделенном от нее невысокой стенкой из фабричного кирпича. Потолок здесь был ниже и подпирался дубовым столбом, проходящим с нижнего этажа сквозь обложенную кирпичом дыру в грязном полу. Он попробовал столб на прочность, сбросил в дыру горящую лампу и мешок и следом соскользнул по столбу сам.

Дыра была отверстием кирпичной печной трубы, которая, расширяясь вверху, служила подпорой полу верхнего этажа. Помещение, куда он спустился, было комнатой Дика Трейси [98] ; лампа освещала узенький галстучек и мощную квадратную челюсть Дика. Рядом с его портретом красовались физиономии Мушиной Морды, Флэттопа и Витамина Флинтхарта. Когда-то одна девчонка, Молния Уэбб, изобразила их, поскольку здесь сходились все пустоты в горе и местечко было очень подходящим для Дика Трейси.