Онлайн книга «Не будите спящего спинорога»
|
«Лесэйбр» проехал мимо, Глэдис помахала, не закрывая рта. – Соседний дом видите? Восемьсот девяносто седьмой! Дэйвенпорты послушно повернулись. Коротко стриженная блондинка усаживала в автомобиль троих маленьких мальчиков в теннисной форме от кутюр. – Барбара Колби, наша беспокойная мамаша. Гоняет своих отпрысков чуть ли не с ружьем. Тяжелое детство: отец сошел с ума и заставлял дочку учить наизусть Библию. Пока за ее воспитание взялись менее горячие головы, бедняжка уже добралась до Второзакония. От Глэдис не укрылось выражение лиц Джима и Марты. – Да что вы, мы все друг о друге знаем! – воскликнула она. – Брэдфорды каждое лето заклеивают окна газетами и делают незаконный капремонт. Мистер Донноли каждую осень сметает листья во двор к Пибоди, а Фергюсоны на Рождество вешают столько гирлянд, что у всех вырубается электричество. У мистера Шмидта газон не больше почтовой марки, зато он всегда покупает последнюю модель косилки и ездит на ней в пьяном виде. Хаббарды громко – ну, очень громко – ругаются, так мы узнали все подробности об их фаллопротезе. Резерфорды не могут поставить машину в гараж, потому что забили его гидроциклами, мопедами, одноколесными велосипедами и прочей ерундой, которой пользуются раз в жизни. Бакстеры бьют себя пятками в грудь, что применяют в саду водосберегающие технологии, но мы-то знаем, что им на экономию наплевать. Зато не наплевать Куперам. Их цементные русалки и прочие радости всем глаза намозолили! Еще у нас есть мистер Оппенгеймер. Я его, правда, ни разу не видела. Говорят, живет прямо в гараже, где двенадцать лет строит самолет из набора «сделай сам»… Глэдис указала на дом напротив под номером 887. По идеально ровному газону на коленях ползал человек с маникюрными ножницами. – Пит Терьер. Его второе имя, не поверите, Буль. Это ж какими надо быть гадами, чтобы подложить такую свинью собственному сыну? И-эх, всяко бывает! Кстати, газон – его пунктик. Некоторое время соседи молча наблюдали за Питом. – А газон у него действительно красивый, – заметила Марта. – У остальных какие-то… бурые. Глэдис замахала руками: – Сейчас же засуха! В городе полив строго ограничен. А Пит каждое утро в четыре часа выходит в камуфляже на улицу и поливает газон. Я серьезно! Она замолчала и отхлебнула вина. Солнце скрылось за пальмами, окрасив улицу Спинорога в идиллические розовые и янтарные тона. По улице засновали, поглядывая на кардиочасы, велосипедисты и прочие любители здорового образа жизни. – Благодать! – воскликнул Джим. – Как в пятидесятых, – вздохнула Марта. – Или в старом кино, – резюмировала Глэдис. – Между прочим, вы переехали в самый лучший район Тампы. ЮБК. – «Юбка»? – Ю-Бэ-Ка. К югу от бульвара Кеннеди. Мы так все говорим. Бульвар Кеннеди – наша тридцать восьмая параллель. Демилитаризованная зона. – А по ту сторону бульвара… – Северная Корея. Раздался лай. Из двора Пита Терьера выскочил толстый питбуль и бросился вдогонку за очередным спортсменом-любителем. Правда, быстро выдохся и тяжкой поступью поплелся обратно. Бегун издали погрозил Питу кулаком, но Пит был слишком поглощен маникюром газона и ничего не заметил. – Его собака? – спросила Марта. Глэдис кивнула. – Зовут Распутин. Завидев молодого человека на роликовых коньках, питбуль снова воспрял духом. Семейная пара с близнецами в коляске заложила крутой вираж. – А у вас разве не запрещено выпускать собаку без поводка? – спросил Джим. – Конечно, запрещено. На бумаге. Мы пробовали вызывать полицию, но, пока те соберутся, Пит успевает загнать собаку в дом. А полицейские говорят: раз собака никого не укусила, ничего сделать нельзя. Марта заметила, что Пит переходит улицу. – Ш-ш-ш! Идет сюда! – Наверно, знакомиться, – предположил Джим. Пит подошел к веранде. – Ты свободен? – Кто, я? – спросил Джим. Терьер кивнул. – Я сейчас, – сказал Джим Марте и Глэдис, вышел с веранды и протянул правую руку: – Рад познакомиться! Я Джим Дэйвенпорт. Это моя жена Марта. Марта улыбнулась и помахала в знак приветствия. – Ага, – только и произнес Терьер. Потом кивнул на машину, стоявшую на улице. – Слушай, твоя тачка? Джим убрал руку, не дождавшись рукопожатия. – «Аэростар»? Да, наша. – Почему не ставишь ее у своего дома? Джим посмотрел на подъезд к дому, где еще стоял грузовой фургон. – Там сейчас занято. – Вижу, – сказал Пит, не сводя глаз с Джима. Джим поежился, но огляделся: улица широкая, и почти все ставят машины прямо на дорогу. – У вас вечеринка, да? Мало места для парковки? – Нет. – Есть особое правило? – Нет. Джим немного помолчал, потом начал снова: – Прошу, не поймите меня превратно… Могу я спросить: зачем вам нужно, чтобы я переставил машину? – Мне не нравится, что она здесь стоит. – А! – Джим бросил взгляд на «ауди» Терьера. – Ваша машина на улице. – Потому что мне так удобно. – Понятно. Неловкое молчание затянулось. – Значит, вы против, чтобы я ставил машину на улице? – уточнил Джим. – Да. – Совсем против? – Да. – За исключением случаев, когда к нам приезжают гости. Тогда вы не против? – Против. – А в чрезвычайных обстоятельствах? Пит хлопнул Джима по спине. – Просто не ставь, друг, и все! – Ладно, – сказал Джим. Пит пошел было прочь, но обернулся и добавил: – Чес-слово, напрягает! – Рад был познакомиться! – крикнул вслед Джим. – Ага. – Пит посмотрел по сторонам и перешел дорогу. Джим поднялся на веранду и сел на качели. – Чего он хотел? – полюбопытствовала Марта. – Чтобы мы не ставили машину на улице. – Вообще? – Вообще. Распутин наконец обратил на себя внимание хозяина – тем, что начал медленно приседать. Хозяин душераздирающе закричал: – Куда, песик, куда! – и кинулся к собаке, размахивая руками. Распутин замер, был схвачен за ошейник и заброшен во двор соседского дома под номером 877. – А жильцы? – воскликнула Марта. – Пит не боится, что его увидят? – Там живет Старый Ортега, – ответила Глэдис. – Он промолчит, даже если что-то не понравится. Один живет, из дома выходит только газету забрать. Самый приятный сосед, я вам доложу. |